Если бы старый друг мне сказал что-то вроде «слушай, она язва и девица со стальным стержнем, но она не виновата в том, какую кашу заварил ее братишка», я бы просто отказался ее взять – девушка со сталью в характере не пропадет и без моей помощи…
Мисс Миллс, если уж на то, с первого же вопроса – «Вы меня отпустите?» – дала понять, что робость и смущение не для нее. Не сомневаюсь: если бы тогда, в первую ночь возле ванной, я действительно воспользовался бы ситуацией – через пару дней споткнулся и сломал бы шею при падении с лестницы, а все улики неоспоримо указали бы на несчастный случай. Моя подопечная же, вместе с ее боевой статуэткой, осталась бы не при чем.
Я ни минуты не жалел о том, что уступил Тому. Я ни минуты не жалел о том, что перешел грань в отношениях между смотрителем и условно-освобожденной темной ведьмой.
Она меня бесила. Она меня возбуждала. Она возвращала меня к жизни.
Тогда, стоя между взбудораженными соседями и темной ведьмой, я понял, что я всё еще в строю. Впервые за долгое время ощутил себя не обломком мага, не инвалидом – а мужчиной. Защитником.
Я орал на нее, опекал ее и занимался с ней любовью.