А значит…
Мне вдруг стало весело. Очень-очень весело.
Поздравляю тебя, Лизка, ты изнасиловала бессознательного мужика!
Я спрятала рвущийся наружу смех в чашке с чаем.
Мэтт смерил взглядом сестру, занявшую его место и его чашку, но ничего не сказал на эту вопиющую демонстрацию.
– Ну? – напомнил он о своем вопросе, усаживаясь рядом и вытягивая длинные ноги. Камилла посмотрела на меня, утопившуюся в кружке, кажется, не нашла протеста, а потому выдала:
– Да нет, ради разнообразия – не тебе. Мы обсуждаем тут Лизину личную жизнь между нами, девочками. Так что кыш!
– И что там в личной жизни? – заинтересовался Мэтт.
Давиться чаем и не ржать становилось все сложнее. Прости меня, Эзра! Я знаю, что ты бы простил!
– Эзра Абернати, оказывается, был Лизиным женихом, и она утверждает, что все те слухи, что ходили про него и Джесси-Тихий-Омут – наглая ложь! Ну-с, что ты думаешь по этому поводу? – в голосе целительницы звучал вызов – влез в чужой