Сборник рассказов

Обычная история

– Осторожно, молодой человек, здесь может быть скользко, – пробормотала проводница, и быстро вскочила в вагон.

Поезд сделал один неуверенный толчок, затем другой, и нехотя начал движение. Прощальный, пронизывающий унынием гудок разорвал тишину пустынных просторов зимнего перрона. И вот уже только красные огоньки в далекой заснеженной пустоте напоминают о том, что всего несколько минут назад поезд был здесь.

Сергей оглянулся. Сколько лет прошло, а все осталось, как прежде.

На перроне не было ни души, и только пес-симпатяга, свернувшись теплым меховым клубочком, подпирал двери железнодорожной станции.

Мужчина не стал его беспокоить, а решил обойти здание по узкой тропинке, едва различимой под слоем белоснежного, нетронутого снега.

Он сделал несколько шагов и замер… Пронзительный звук забрался под куртку и, не долго думая, заглянул в самые потаенные уголки души. Зябко передернув плечами, он обернулся и услышал его снова: скрип одинокого фонаря на деревянном столбе напомнил ему о чем-то…

Сергей медленно пошел вперед. Метель усиливалась. Сквозь белую пелену ему с трудом удалось различить далекий мерцающий свет. «Выхода нет, придется идти по памяти», – подумал он, и несмело продолжил путь.

Наконец, вдали показались дома. Он ускорил шаг, и вскоре его радовал веселый, звонкий лай деревенских собак: они рассказывали о прибытии гостя. Еще один поворот – и он будет на месте. Единственный тихий двор оказался его пунктом назначения. Сергей с трудом распахнул калитку и, проваливаясь в снег, начал пробираться к крыльцу. Подсветив себе зажигалкой, он нашел замочную скважину, открыл дверь, которая, хоть и с жутким скрипом, подалась с первого раза, и вошел внутрь. На какое-то мгновение его обняла темная тишина. Привычным жестом он нащупал включатель – и вот уже со всех сторон его приветствовала прошлая жизнь. Несмотря на крепкий мороз, в доме ощущался едва уловимый след тепла. Он прикоснулся к батарее – совсем недавно она была теплая. Не раздеваясь, Сергей быстро прошел к котлу и включил его.

Дом тихонько потрескивал и поскрипывал, приветствуя старого знакомого. Чистота и уют были настолько несоизмеримы с тем временем, в течение которого здесь никого не было, что он невольно засомневался, туда ли попал. Но вот его взгляд остановился на маленькой фотографии в рамке и все сомнения исчезли.

Вдруг холодный ветер вновь коснулся его спины.

– Сереженька, это ты?

Он обернулся и в первую минуту увидел только заснеженный платок. Женщина легко сбросила его с головы и, радостно улыбаясь, пошла навстречу.

Он почувствовал прилив небывалого тепла внутри и, широко распахнув объятия, шагнул вперед.

– Тетя Оля, здравствуйте.

Он обнял ее и прижал к себе. Запах сена, молока и пирожков с ягодами тут же унес его в далекое и беззаботное время детства.

Она отодвинулась и внимательно, щурясь добрыми глазами, осмотрела его с головы до ног.

– Красавец, ну что скажешь. И время к тебе милостиво: вот только мужественности добавило да несколько седых прядей на висках.

– Да, ладно, тетя Оля, скажете тоже. Время никого не щадит.

– Тут ты прав… – она грустно вздохнула и присела на стул. – Вот я иногда, как вспомню, сколько могла раньше за день всего переделать, так и не верится, что со мной это было.

Сергей снял куртку и присел возле нее.

– Как вы тут справляетесь? Как дядя Коля?

Тетя Оля нежно пригладила его волосы.

– Да ничего, потихоньку. Вот Алексей должен в гости приехать этим летом со своими. Внуков я уже три года не видела. Заграница, что тут поделаешь. Он, конечно, нас с отцом зовет в гости, но я как подумаю, сколько это надо документов разных собрать… Да и дорога дальняя: до Америки сколько лететь, а, Сережа?

– Часов двенадцать, не меньше.

– Ну вот, и я о чем: как нам столько километров преодолеть, еще и по воздуху. А ты надолго приехал? Как твои: Наташа, дочка?

– Все нормально. Лизка уже совсем взрослая, через год в институт поступать будет. А надолго ли – не знаю еще. Думаю дом продать, тетя Оля. Надо что-то решать. Родителей уже два года, как нет. Вам, конечно, спасибо огромное за то, что в таком порядке его содержите.

– Да что ты, мне это в радость, Сереженька. Ты же знаешь, как мы с твоими родителями дружили. Ирушка мне как сестра была. До сих пор не могу привыкнуть, что их не стало. А так я приду, все вещички переложу, посижу в ее комнатке, поговорю с ней, повспоминаю жизнь нашу прошедшую и легче мне как-то становится. Да ты же деньги постоянно присылал. Так что мне не в тягость, поверь. И на кладбище я за могилками слежу, ты не переживай.

– Спасибо, – он легко коснулся губами ее теплых ладошек. – Родная вы моя.

– Ой, Сережа, – она всплеснула руками, – что же это я расселась. Давай я сейчас быстренько на стол накрою, ты проголодался с дороги-то? А еще лучше, пойдем к нам; дядя Коля тебе обрадуется.

«Завтра же с утра займусь дверью, – подумал Сергей, содрогаясь несколько часов спустя от мерзкого скрипа, которым его снова встретил родной дом. – Многовато неприятных звуков для одного дня».

Он прошел в гостиную и тяжело опустился на стул. Устал он, сильно устал. Дорога вымотала, да и настроение было – хуже некуда. Он достал из кармана куртки мобильный телефон и посмотрел на уровень сигнала: все в порядке, связь хорошая. Вот только позвонить некому. Отвлекли его тетя Оля с дядей Колей от грустных мыслей, но, видимо, ненадолго. Сергей подошел к зеркалу и задумчиво потер рукой лицо. И правда, неплохо он выглядит. Вот только неделю назад было еще лучше.

Сергей вновь взглянул на телефон. Грустно, хоть волком вой. Неужели и жене, и дочери совершенно безразлично, как он, где он… Похоже, что так. Здорово! Столько лет отдать семье – и вот тебе благодарность, в самом что ни на есть ярком своем проявлении.

Сергей встал и включил электрочайник. Хорошо, что он в свое время снабдил родителей всеми необходимыми средствами современной жизни. Сейчас быстренько сделает себе кофейку. Он открыл рюкзак и вытащил банку хорошего кофе и бутылку коньяка. Одну, такую же, они распили с дядей Колей. Хорошо посидели. Вспомнили родителей. Сергей два часа чувствовал себя совершенно счастливым человеком. Но они пролетели, как один миг… Проблемы вернулись, и с противной ухмылкой уставились прямо ему в глаза.

И чего это Наташка так завелась? Ну подумаешь, небольшой и к тому же совершенно несерьезный роман на стороне; впрочем, как всегда. Он усмехнулся: ведь догадывалась она и раньше о его небольших развлечениях, отчего вдруг такие нервы? А все дело в ее «близкой» подруге. Сергей всегда говорил, что этих «подруг» надо держать подальше. Ничего, кроме неприятностей, они в их дом не приносили. Ну, разве что подарки на дни рождения. И то: лучше бы и их не было, нормальных вещей все равно не дождешься. То одну ерунду «очень модную» приволокут, до другую, но не более полезную. И главное, остался невыясненным до конца один очень интересный момент: а что делала сама подружка в отеле столь поздним вечером? Наташке она, конечно, наплела про какую-то встречу с бывшей одноклассницей, но, по мнению Сергея, занималась она там тем же, чем и он. Только кто ж об этом расскажет! Моралистка, блин, нашлась. Знает он таких «одноклассников»!

Наташка его не такая, это точно. Уж он бы это дело не пропустил. Глаз у него наметан на искорки в глазах.

Да… Но сейчас жена разошлась не на шутку. Он вспомнил ее истошный крик: «Развод, я тебе говорю, и точка». Сергей был уверен, что на следующий день все уляжется, и они смогут обо всем забыть, запланировав внезапный отдых где-нибудь на островах. Но не тут-то было. Утром, проснувшись на диване в гостиной на первом этаже, он увидел собранный чемодан и записку, в которой она очень четко объясняла ему их дальнейшие действия. Суть сводилась к тому же: развод, и точка. Самым неприятным для Сергея оказался тот факт, что она умудрилась поставить в известность своих родителей.

На следующий день Сергей, после совещания, получил от тестя такой нагоняй, что вспоминать страшно. Да и результат был столь же неутешительным: он предложил Сергею взять отпуск на две недели, и затем уйти с работы. Вот это был удар так удар. Должность вице-президента компании на дороге точно не валялась. И если расставание с Наташей он как-то мог себе представить (в конце концов, не единственная женщина на свете), то вот потеря работы грозила обернуться огромной проблемой. Впрочем, он был вынужден признаться себе в том, что одно всегда неразрывно было связано с другим…

Он выпил еще коньяка, прошелся по родным комнатам, и задумался над своей жизнью…

Был ли у него такой же милый дом, в котором каждая, даже самая маленькая вещица, отдавала столько тепла?

Он прикоснулся к деревянной резной шкатулочке матери. Она всегда хранила там свои незамысловатые украшения. Сергей тут же почувствовал, как в его душу проникает любовь. Она начала свое движение по каждой клеточке его тела, оживляя их, и даря минуты радости. Вряд ли прикосновение к чему-то в его огромном доме могло всколыхнуть в душе такие же эмоции.

Единственный лучик, который светил ему всегда солнечной улыбкой – это его дочь, Лизочка. Вот только время и здесь постаралось: девочка выросла и отдалилась от него… Он, скорее всего, и в этой ситуации в чем-то был виноват, а впрочем, нельзя же во всем винить только себя.

Правильно! Сергей вскочил со стула и, опрокинув его на пол, заметался по дому. Вот оно! Его жена виновата в случившемся не меньше его, а даже больше. Это она не смогла удержать его рядом с собой. От хороших жен не идут искать встреч на стороне. Ему всегда не хватало чего-то, и он отчаянно пытался заполнить пустоту общением с другими женщинами.