Чертов доктор женской души профессионально выбил из меня все раздражение, за что я его ненавижу еще больше. Только тихо.
Только молча.
– Ваш омлет, – Эльвира с невозмутимостью истинного английского дворецкого подала на стол свое творение. На стол, скатерть на котором съехала в тартарары, ваза с цветами укатилась на пол, а в остальном натюрморт обогатила еще немного растрепанная я. Широков не изменился. Никак. Словно со стула не вставал.