В оформлении переплета использована иллюстрация художника П. Ильина

© Сизов В. Н., 2015

© ООО «Издательство «Яуза», 2015

© ООО «Издательство «Эксмо», 2015

* * *

Миф – это то, чего никогда не было и никогда не будет, но что всегда есть.

Саллюстий, IV в. н. э.

Пролог

Мы отступаем… Вот уже несколько дней как остатки сводной группы, где я командую батальоном, отступают по дорогам Смоленщины… Пыль лежит на всем: на спинах бойцов и командиров, вещмешках и оружии. Пыль везде. Даже во рту скрипит песком… Кругом война, и ее следы видны на каждом шагу. Вот и сейчас мы идем рядом с шоссе мимо разбомбленной колонны – стоят разбитые и обгоревшие остовы боевой техники, «ЗиСов» и «ГАЗов», брошенные повозки, тяжелые орудия и трактора, лежат трупы людей и животных. Наученные горьким опытом первого месяца войны, мы стараемся держаться деревьев, по возможности скрываясь от авиации противника. Я иду впереди колонны своего батальона, точнее его остатков – нас всего около ста человек, хотя еще пару дней назад было в три раза больше. Всех тех, кому удалось вырваться из окружения, плена и уцелеть в боях. Впереди идет авангард из бойцов 1-го батальона, которому в последнем бою, позавчера, досталось больше, чем нам. От него осталось чуть больше 70 человек – меньше роты. Именно тогда, после гибели в течение дня почти всех командиров и политработников сводной группы, собранной из «окруженцев» и маршевого пополнения, я вновь стал комбатом.

Итак, я – Евстафьев Вячеслав Николаевич, 48 лет от роду, уроженец славного города из Черноземья. Родился в семье профессиональных военных, пошел по стопам предков и отдал Родине почти всю свою сознательную жизнь, служа в ее вооруженных и специальных силах. Участник боевых действий в ряде конфликтов на просторах бывшего СССР и его ближайших соседей, кавалер десятка медалей. Готовился в скором времени стать пенсионером. Волею судьбы оказался перенесенным из XXI века в век XX. Точнее, в июнь 1941 года…

Глава 1. Первые шаги

Как я тут оказался? Это сложно объяснить с точки зрения науки. Да и не силен я в тех областях науки, которых не касался. Может быть, когда-нибудь кто-то найдет объяснение. Но не я, знаний не хватает. Да и некогда заниматься научными изысканиями.

Все произошло внезапно. Побеседовав с начальством на повышенных тонах, я спустился к стоявшей во дворе автомашине. Немного поговорив со скучающим у ворот дневальным, сел к себе в машину и задумался о прошедшем дне. Голова саднила в затылке и висках, потянулся к бардачку за таблетками. Накатило. Понял, что не успеваю… Боль всеобъемлющая в районе затылка и висков. Нарастающая боль в районе груди все больше захватывала меня… Страх, что не успел попрощаться с женой и дочкой, недоделал кучу дел… Темнота… Дневальный, подошедший к моей машине и бегущий обратно в здание. Чей-то возбужденный разговор, врачи и сослуживцы, вытаскивающие меня из салона… Темнота…

Из оперативной сводки по городу

«…Сегодня в 15.20 из… в состоянии комы в горбольницу № 2 доставлен… Через 1 час 10 мин, не приходя в сознание, скончался. По сообщению лечащих врачей смерть наступила в результате сердечной недостаточности. Отделом внутренних дел № 1 проводится проверка…»

…Очнулся я от боли. Болело все тело, но особенно бок справа, и просто на части раскалывалась голова. Не открывая глаз, полежал еще немного. Слышались щебет птиц и шум ветра в листве, тихий недалекий плеск воды. Легкий, теплый ветерок мягко обдувал тело. Ощущение было такое, как будто я у бабушки на Волге, лежу в роще и мне нет дела до других. И я – маленький. И скоро придет отец звать на рыбалку, кататься на лодке по великой реке…

– Товарищ лейтенант! Володя! Товарищ лейтенант! Очнитесь!.. – Кто-то, тормоша меня за плечо, кричал в уши. Интересно, какого Володю приводят в чувство? Зачем меня трясут? Больно же! Не открывая глаз, я попытался освободиться от чужих рук. С трудом, но у меня получилось поднять от земли руку.

– Володя! Вы меня слышите? – спрашивал тот же женский, мягкий и приятный голос.

– Слышу, – тихим шепотом ответил я. Губы и язык отказывались меня слушаться. Голос был чужой и непривычный. Словно и не я это говорил. Вообще тело какое-то непривычное и деревянное, не подчиняющееся командам и явно не мое…

Снова накатило. Я словно оглох и поплыл по волнам…

Когда отпустило и я открыл глаза, увидел, что лежу на берегу реки у каких-то кустов. Вообще, где это я? Я же должен быть в салоне машины, а тут как минимум лесополоса. Да и погода совершенно не соответствует. В машину садился посреди октября, а сейчас явно лето. Если судить по тени деревьев, то сейчас вторая половина дня. Если это шутка, то совсем неудачная. Я все хорошо помню, что со мной происходило! И боль в груди и затылке. Беготню вокруг меня… Что происходит? Где я? Как я здесь очутился?.. Вопросов больше, чем ответов…

Если глюки, то, видно, серьезно прихватило и мое воображение играет со мной непонятную игру. Слишком все реально – и погода, и кусты, и деревья вокруг, и боль в боку и голове. По идее, у меня был инфаркт или инсульт, во всяком случае, к этому все шло давно и привычно. Если рассуждать логически, похоже, я ушел на «Дальние дороги». Но обстановка вокруг как-то не напоминала ни рай, ни ад в их каноническом исполнении. Нет, я, конечно, помню о визитной карточке. В свое время научили серьезно относиться к анекдотам – слишком в них много оказалось правды… Но все же, неужели врали? Эх, Бога на них нет!!!

Если это сон, то слишком реальный. Таких не бывает.

Если шутка, то интересно знать бы, чья? В шутку как-то не особенно верится. Да и некому так шутить. Такое могло прокатить на «срочке», когда ночью выносили вместе с койкой на улицу и оставляли спать посреди плаца. Но уже более 20 лет нет тех, кто мог так пошутить. Да и я не тот пацан, каким был в 18 лет. Скорее всего, это не шутка. Тут что-то еще…

Из вариантов напрашивался только один – перенос. Это вообще-то фантастикой пахнет, и не слабой! Я, конечно, любитель фантастики, но не до такой же степени… Неужели перенесся? Интересная тема!!! Хорошо, примем за данность, что действительно состоялся перенос сознания в другое тело. Тогда возникает вопрос – куда? Зачем и кому это надо? Если я перенесся по времени и пространству, то на вопрос «где и кто я?» нужно ответить как можно быстрее. Голову особо поднять не получается – очень сильно болит тело и голова (слева в районе виска и затылка). Такое ощущение, что били долго и со знанием дела. То, что тело не мое, я уже понял. Оно принадлежало явно молодому человеку. Худощавому и достаточно «накачанному» – таким я был лет до тридцати. Значит, точно перенесся… Ну, что ж, Новый Мир, принимай очередного переселенца… Точнее сказать, его психоматрицу. Я точно помню все, что со мной происходило в моем времени, но ничего не знаю о том, в чье тело и куда я попал.

На часть вопросов смогут дать ответ девушки, что сейчас колготятся вокруг моего тела. Разгоряченные, симпатичные, невысокие и загорелые. Лет восемнадцати. Фигуристые. С приятными выпуклостями в нужных местах. Купальники, правда, у них закрытые. Черные. Строгие. У нас такие уже давно никто не носит. Я их только в кинохронике и на старых фото видел. Славянки, с правильными чертами лица и русыми волосами, торчащими из-под купальных шапочек. Глаза серые, большие, с какой-то печалью. Только вот я их почему-то совершенно не слышу. Хорошо, что хоть вижу.

Девушки продолжали что-то спрашивать и требовать от меня. Тут подняться сил нет, а отвечать вообще сложно. Язык словно не живой. Одна из девушек, сняв с головы шапочку, куда-то убежала. Но скоро вернулась с шапочкой, полной воды, и вылила мне на голову. Не скажу, что мне было неприятно. Наоборот, стало вдруг так хорошо… Что вернулся слух.

– Володя! – раздался у меня в ушах тот же требовательный женский голос. – Вы меня слышите?

Опять спрашивают какого-то Володю. Кстати, на нормальном русском языке. Спрашивают явно меня. Раз так, то надо отвечать.

– Слышу.

– Наконец-то. Мы тут за вас переживали, – продолжил голос. – Лежите, словно мертвый. Не отвечаете. Думали, что вас убили.

– Слухи о моей смерти преувеличены. Если вы мне поможете встать, то будет просто отлично.

Нежные, заботливые и в то же время сильные женские руки помогли мне подняться с песка. Оперевшись на девушек, я попробовал сделать шаг, затем еще. Тело с трудом, но перемещалось в пространстве. Ноги гнулись, руки тоже. Голова не тряслась.

– Володя! Может, надо милицию и «Скорую помощь» вызвать? – грудным и завораживающим голосом спросила одна из девушек. Самая симпатичная, кстати.

– Не надо. Сейчас посижу, и все пройдет, – ответил я. Милиции мне сейчас только не хватало. Пока не определюсь, кто, что и где я, она не нужна. Девушки с моим телом были в одной компании. Других особей мужского пола я тут не вижу. Так что все сказанное девушками относится ко мне. И это радует. Тело зовут Владимир, и он лейтенант. Хоть знаю теперь, как меня зовут. Еще одна радостная новость была в том, что трусы на мне были. Сатиновые, синие, почти до колен. Давно я такие не носил. Лет сорок. Двигаться и самостоятельно сидеть было еще трудно, и девушки прислонили меня спиной к дереву.

Мы были на небольшом песчаном пляже, окруженном с трех сторон деревьями и кустарником, а со стороны реки – редкими ивами. Неширокая река медленно катила свои воды. На противоположной стороне виднелся сосновый лес. Вдоль берега реки шла узкая тропинка. По железнодорожному мосту, который виднелся метрах в пятистах справа от меня, как раз в это время проходил поезд с паровозом во главе.

Ярко светило солнце, и небо было нежно-голубым. Неподалеку на песке лежало покрывало, две раскрытые книги и несколько стопок одежды. В том числе и военной. Тут же, в тени куста, прятались початая бутылка красного вина, граненые стаканы и несколько открытых кульков из плотной серой бумаги. Все говорило о том, что народ, уединившись на природе, культурно отдыхал. А дальше что-то произошло, в результате чего тело было без сознания. Знать бы только что? Ну, да бог человеку дал язык, а он, как говорится, до Киева доведет.

– Я долго в отключке был? Ничего не помню! – обратился я к девушкам.

– Нет. Минут пять – десять, – ответила самая симпатичная. – Тебя по голове со спины палкой ударили. Вот ты и упал. Мы с Наташей закричали, и парни убежали. Может, все же надо обратиться в милицию и больницу? А?

– Не надо. Я ничего не помню, что тут произошло, и что я им скажу?

Девушки наперебой стали мне рассказывать о происшедшем.

Из разговора выяснилось, что я (мое тело) закончил обучение в военном училище и вчера на танцах познакомился с девушками, Ирой и Наташей. Я пригласил их в последний день своего пребывания в городе искупаться и отметить окончание учебы. Поезд у меня вечером, и девушки собирались меня проводить. Пару часов назад, встретив девушек, я привел их сюда. Мы с Ирой купались, когда из леса вышли трое пьяных парней. Они стали приставать к сидевшей на берегу Наташе. Девушка стала звать на помощь. Я бросился к Наташе. Завязалась драка с парнями. В результате которой на поле боя остался я один. Лежащим на земле. Парни испугались и убежали. Им тоже досталось. Ирина это утверждала как студент-медик. У одного как минимум вывих руки, у остальных «видимо» сломаны ребра.

Хорошо тут народ живет. Весело. Пока беседовали, мне стало лучше.

Погода была как по заказу. Теплая и солнечная. Легкий ветерок шуршал в листве, чирикали что-то на своем языке птицы. В лесу стучал дятел. Благодать. Только и наслаждаться жизнью. Вот я и предложил отдыхать и не обращать внимания на неприятности жизни. Тем более что пиратов, желающих похитить прекрасных дам, на горизонте не было видно, а вино искрится в бутылке. Настроение у девушек хоть и было испорчено произошедшим, тем не менее они со мной согласились и пошли купаться. Ирина с сочувствием и тревогой все оглядывалась на меня. Я лишь улыбался в ответ и несколько раз успокоительно помахал рукой.

В книгах у переселенца остается часть памяти донора, а у меня этого не произошло. А раз так, то нужно собирать информацию. Пока девушки купаются, почему бы не заняться изучением того, что под рукой. Хотя бы формы. Аккуратно поднявшись с песка, подошел к трем аккуратно сложенным стопкам вещей. Две принадлежали прекрасной половине человечества и одна мужской, она меня и интересовала.

Ничего необычного в ней не было. Белая майка-«алкоголичка» и комплект советской летней походной военной формы командного состава довоенного периода – хромовые сапоги, темно-синие галифе и командирская гимнастерка с выпушкой по воротнику и пехотными петлицами на воротнике. В петлицах рубиново блестели два кубика, а на рукавах – по узкому угольнику красного цвета с золотой отделкой. Пилотка с кантом и красной звездой. Форма новенькая, практически не ношенная. Аккуратно выглаженная и со свежим подворотничком. Такие же новенькие портупея со звездой и кожаная кобура, удерживавшая в себе, похоже, револьвер «наган», нашлись в сапоге. Здесь же лежали механические наручные часы «завод им. Кирова» на черном кожаном ремешке, показывавшие три часа пополудни.