1

Стоя на капитанском мостике старкрейсера «Нергал», контр-адмирал Винсент Силаев наблюдал через фронтальный иллюминатор, как из атмосферы Новой Земли выныривали все новые и новые суда.

На планету и обратно сновали самые разные корабли, все, что только могло летать, – шаттлы, курьерские челноки, прогулочные яхты, тяжелые грузовики. К ним присоединились грузоподъемные флотские шаттлы «стайвадор-дабл», доставляя на борт огромных транспортных кораблей – пассажирских лайнеров и десантных транспортов – до тысячи беженцев за один рейс.

Уже целый месяц со всех концов Федерации к Новой Земле спешили всевозможные корабли, способные взять на борт хотя бы несколько десятков человек, – и все они вывозили людей с планеты. По сравнению с тем, сколько жителей было здесь еще три месяца назад, можно смело считать, что теперь почти никого не осталось.

Огромные города, в каждом из которых жили чуть ли не по тридцать миллионов человек, опустели, и лишь ветер хозяйничал на улицах, кружа по тротуарам оставшийся мусор, да бродили оказавшиеся без хозяев одичавшие собаки, сбивающиеся в огромные стаи в поисках еды. Но жители на планете еще остались, а вот время, чтобы вывезти всех, уже истекло.

Планету и всю систему пришлось отдать без боя. О защите не могло быть и речи. Противник атаковал по всему фронту, значительно углубившись на территорию Новоземной Федерации. Невредимой осталась только Новая Земля – оплот, символ новой родины людей.

Командование противника понимало, что боевую инфраструктуру Новой Земли, самой населенной и промышленно развитой планеты людей, сломить чрезвычайно трудно. Ничего удивительного: ведь это «столичная» планета, самый первый мир, освоенный людьми триста с лишним лет тому назад сразу после Исхода.

Враги, словно в насмешку, просто обошли и блокировали Новую Землю, и теперь предстояло сделать неизбежное – покинуть ее самим. Наверное, за этот мир следовало подраться из принципа, но потери в последних схватках поражали своим чудовищным размахом, и никто не собирался увеличивать их в бессмысленном сражении за обладание Новой Землей, утратившей к тому же стратегическое значение.

А ведь совсем недавно ничто не предвещало крушения человеческой цивилизации. Получив новую технологию перемещения объектов в пространстве, люди безнаказанно давили Альянс, неожиданно появляясь у него под самым носом, нанося удар по промышленным и энергетическим центрам, погружая планеты, миры и целые народы, входившие в Альянс, во тьму, а их экономику – в хаос.

Пятьдесят лет, целых пятьдесят лет люди шли по мирам Альянса победным маршем, оставляя после себя одни развалины. Артиллерийские эсминцы и старкрейсеры стирали с лица чужих планет целые города. Для их неуловимого флота не существовало преград.

Противник ускоренным темпом строил новые корабли и бастионы, превращая каждую планету в неприступную крепость. Это замедлило продвижение людей, но не остановило наступления.

Альянс, потеряв почти половину своих миров, просил мира. Он нуждался в топливе, которым в избытке обладали земляне, освоившие самый опасный район космоса – Аномальную зону. После вероломного нарушения противником мирного договора люди перестали разговаривать с Альянсом о дружбе. Земляне усиливали натиск.

И вот, после стольких побед, люди допустили промах. У Альянса появилась технология прыжкового перемещения кораблей в пространстве. Несмотря на сновавшие тут и там корабли-разведчики землян, они втайне построили мощный флот и за два десятилетия вернули себе утраченную территорию, пользуясь тем, что люди были ошеломлены этим известием и не сумели противостоять собственной же тактике тотального уничтожения.

Началась беспощадная охота на землян, битва за полное их истребление как расы. И теперь уже людям приходилось обороняться, превращая каждый свой мир в неприступную крепость. Но иногда эти крепости приходилось отдавать без боя, как сейчас Новую Землю.

Адмирал чуть повернул голову влево. К нему шагнул адъютант.

– Сколько у нас еще времени?

– Нисколько, сэр. С минуту на минуту противник появится на радарах.

– Ясно. Будем держаться до самой последней возможности.

– Конечно, сэр.

– Майор Гранд…

Шаг вперед сделал второй адъютант адмирала, встав по правое плечо.

– Да, сэр?

– Заряды размещены?

– Так точно, сэр. Заряды размещены в шахматном порядке и активированы. Всю площадь суши накроет осадками…

– Хорошо.

Оба адъютанта одновременно резко кивнули и вернулись на свои места, ожидая очередных вопросов. Впрочем, вопросы мало отличались друг от друга. Адмирал вот уже несколько раз спрашивал их об одном и том же. Когда поступали новые данные, адъютанты сами подходили к адмиралу и докладывали.

Неожиданно один из операторов, находившийся в оперативно-тактическом зале, доложил:

– Господин адмирал, вспышки.

– Кто?

– Корабли Альянса, сэр, направление «север»-983-27-100.

– Сколько?

– Уточняем, сэр… Вспышки продолжаются, их уже двадцать пять… двадцать девять… тридцать две…

Офицеры напряженно ждали, когда окончится подсчет вспышек, их количество уже перевалило за сотню, и активность не уменьшалась. Наконец прошла целая минута, интенсивность вспышек пошла на убыль, и оператор подытожил:

– Зафиксировано двести сорок пять вспышек интенсивностью свечения от пяти до семи единиц, господин адмирал.

– Что ж, они решили смять нас одним ударом, – с грустной усмешкой прокомментировал Силаев. – Пригнали три флота…

Двести сорок пять вспышек – значит, на границе системы появились двести сорок пять кораблей.

Судя по интенсивности свечения, это ударные крейсеры и артиллерийские эсминцы самого высокого класса. В то время как флот, скорее, даже небольшая эскадра контр-адмирала, насчитывал всего двадцать кораблей.

– Что бастионы?

– Автоматические артиллерийские бастионы ведут обстрел противника, – доложил другой оператор. – Ответным огнем уже уничтожено три бастиона. Информации о потерях среди противника нет… Пять бастионов…

– Сворачиваемся, – обронил адмирал.

На границе системы болтались всего пять десятков бастионов, и скорость их уничтожения при ответном огне наводила на неприятные мысли об их слишком быстрой гибели.

«Утечка данных в Генеральном штабе, – без особых эмоций подумал адмирал. – Что ж, не ново… КЕК придется серьезно поработать, чтобы найти там шпиона».

– Гранд…

– Да, сэр?

– Отзывайте транспортные корабли… Всем кораблям немедленно начать отход из системы! Иначе они могут не успеть.

– Есть, сэр.

– Кир…

– Да, сэр? – шагнул вперед майор Лантан.

– Сколько человек осталось на Новой Земле?

– Три с половиной миллиона, господин адмирал. Еще бы час…

За прошедшие месяцы напряженной работы эвакуировали более десяти миллиардов человек, так что оставшиеся – капля в море. Но все равно…

– Часа у нас нет. Ладно. Они будут на моей совести.

С этими словами контр-адмирал вставил карточку-ключ в портал и набрал пароль на пульте управления. Сверху чуть слышно щелкнул замок, плавно открылась крышка, обнажив кроваво-красную кнопку. Винсент Силаев ввел дополнительный код, кнопка загорелась, замигала, став еще более зловещей (хотя, может быть, так казалось из-за ее ужасного предназначения), говоря о том, что система самоликвидации приведена в боевую готовность.

Приказ, отданный Силаевым через майора Гранда, уже дошел до всех, и шаттлы, спешившие к планете, едва выгрузив очередную партию беженцев, разворачивались и шли обратно. Транспортные корабли брали курс на «юг» – единственное еще свободное направление. Корабли, которые ушли раньше, загрузившись людьми до отказа, выйдя за пределы системы, включали генераторы «Прыжок Феникса» и устремлялись прочь, растворяясь в огненных вспышках.

– Сэр, все бастионы пали, – обернувшись, доложил оператор. – Противник потерял тридцать шесть кораблей. Идет на прорыв. Время подхода пятнадцать минут…

– Ясно… Но что-то уж больно легко они отбились от бастионов. Надо будет потом провести проверку… а сейчас…

Адмирал потянулся к мигающей красной кнопке, словно требующей, чтобы ее нажали.

– Сэр, может, все-таки не будем? – прохрипел от напряжения майор Лантан.

Он был молод, и количество людей, которое им предстояло уничтожить своими собственными руками, повергало его в ужас.

– Я бы с радостью не стал этого делать, майор, но у нас четкий приказ… И я его выполню. Они все равно умрут. А тех, кто выживет, убьем мы, но они успеют натворить дел.

– Да, сэр. Конечно…

Кир знал, что люди, попавшие в плен Альянса, а тем более в руки шердманов, умирали в мучениях – на них испытывали новые виды химического, биологического и прочего оружия. Зачем противник это делал – неизвестно. Неужели для того, чтобы не кормить лишние миллионы ртов? Ведь пленных с захваченных планет было много.

Но как бы жестоко это ни звучало, самое страшное было в другом. Гораздо страшнее, что часть пленных «программировали» и засылали обратно на их родные планеты. Эти люди ничем не отличались от других сограждан Федерации – ни поведением, ни внешностью. Они устраивались на работу, обзаводились семьями, рожали детей. Эти люди, невольные пособники врага, даже не знали, что были в плену, а точнее, не помнили…

Но в какой-то момент включалась программа, и «засланные» совершали диверсии на предприятиях, где до этого работали честь честью, на кораблях, где доблестно служили, или просто портили, что под руку попадется и где попало, а то и обвешивались взрывчаткой, взрывали себя в толпе, сея панику. Иногда они становились лазутчиками врага и передавали ему стратегическую информацию, выдавали слабые места обороны.

Вычислить «чужих среди своих» было невероятно сложно. Поначалу земляне несли чудовищные людские и экономические потери, пока не поняли в чем дело и не научились бороться с «оборотнями», проверяя людей специальными приборами.

Распрограммированию заброшенные пленные не поддавались, как ни пытались этого добиться специалисты КЕК – Комитета Единого Контроля, приходилось прибегать к самой крайней мере – уничтожению.

Вот почему последовал жестокий приказ: люди ни при каких обстоятельствах не должны попасть в плен. Даже спасательные капсулы с матросами погибших в бою кораблей подлежали самоликвидации, если их не успевали подобрать перед отступлением и отходом в прыжок.

Винсент мысленно попросил прощения у тех, кого собирался убить, и, получив от оператора подтверждение, что последнее судно покинуло планету, секунду помедлил и вдавил мигающую красную кнопку.

Сначала ничего не произошло, но потом на поверхности планеты начали рваться огненные пузыри термоядерных взрывов. Они, словно адская волна, расходились от центра, как круги от брошенного в воду камня. Взрывы были настолько мощными, что макушки «ядерных грибов» вырывались в космос и словно выдавливали атмосферу.

Особенно отчетливо виднелись вспышки на темной стороне. Через несколько минут после сотен взрывов, уничтоживших города, промышленные центры, шахты, космодромы с людьми, до последнего момента ожидавшими эвакуации в накопителях, отнявших жизнь у всей планеты, остался лишь обугленный шарик, засыпанный радиоактивным пеплом.

«В этом есть какая-то своя завораживающая красота», – неожиданно для самого себя подумал адмирал Силаев.

Он обругал себя за эти мысли и, даже чуть испугавшись их, поспешно обернулся к майору Гранду и сказал:

– Мы сделали все, что могли, и все, что должны, а теперь уходим.

– Есть, сэр!

Эскадра, не вступая в бой с приближающимися кораблями Альянса, развернулась и отправилась прочь – вслед за грузовиками.

Война шла на уничтожение, а потому противнику не должно было достаться ничего из того, чем владели люди. Ни самих людей для опытов, ни технологий, ни ресурсов, ни планет, пригодных для проживания. Ничего. Все должно быть истреблено, выжжено термоядерным огнем.

Это была новая стратегия людей, а верна она или нет, стоила ли она стольких жертв, принесенных самими людьми, а не взятых врагом, – этого не знал никто.