Посвящается Прохору Исидоровичу Мошнину

© Владимир Таёжник, 2017

ISBN 978-5-4485-7629-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

****

Искренне благодарен:

– профессору Аристотелевского университета Васильевой Г. Н. (Украина) – за глубокие и неожиданные мысли по теме книги.

– композитору и певице Ирине Крайдер (Германия) – за эмоциональную оценку и сотрудничество в написании арий.

– барону Эдварду Хёрнеру (Германия) – за глубокомысленную молчаливую поддержку.

Год 1917
Александровский дворец, Царское Село

Стакан хрустнул в руке и осколки стекла врезались в сжатые судорогой пальцы. Император не почувствовал боли и не замечал выступившую кровь, которая сквозь побелевшие от напряжения пальцы капала на пол.

Он отошёл от окна и подошёл к рабочему столу, оставляя за собой дорожку из капающей крови. На рабочем столе императора Николая Второго лежала карта Российской Империи.

Подойдя к столу, Николай почувствовал резкую боль в руке. Он поднял руку, раскрыл ладонь и с удивлением посмотрел на кровоточащие порезы.

Император побледнел. Капли крови падали на карту России. Осколки окровавленного стекла упали на карту и стук от падения осколков привёл его в чувство.

Император в ужасе смотрел на растекающуюся по России кровь.

Он побледнел ещё больше. Император понял, что предсказание Серафима Саровского о судьбе России и о его личной судьбе начинает сбываться.

 
***
Небесный театр, занавес мрачный
в этом театре нет больше любви
в зале мерцает взгляд чей-то алчный
у провидения руки в крови
 
 
Смертью поставлена странная пьеса
Боги играют в жестокие страсти
звери выходят из тёмного леса
жутко взвывая в преддверие власти
 
 
Зрителей в зале уж нет, все на сцене
люди примерили маски богов
душу свою утопив в адской пене
им не узнать покаяния слов
 
 
демон по сердцу прошёл сапогами
вера растоптана. Златом наград
сердце заходится, муки терзаний
будет расплата и реки страданий
мрачный рассвет и багровый закат
души измучены, годы скитаний
занавес поднят. Да здравствует Ад!
 
 
Боги растеряны – мы не хотели
это театр – мы просто играли
арию жизни мы спеть не успели
в этот спектакль людей мы не звали
***
О Боги! —
снимите маски смерти, что застыли
печатью зла на ваших лицах
Вы заигрались, про людей забыли,
уж тьма грядёт, мрак возродится
Вы – разума великого создание
Я – философский камень на дороге
ведущей в центр мироздания
меня вам обойти не просто
здесь время остановит бег
я – ваш сакральный перекрёсток
я – Человек
моя бессмертная душа – сама любовь
любовью призываю прекратить игру
в которой смерть, живая льется кровь
безумство тьмы остановить к утру
***
Звёзды погасли, зла сыграны сцены
что ожидает мир после антракта?
вера, любовь и надежда – нетленны,
вновь возродятся в небесном театре.
****
 

Год 1776
Киево – Печерская лавра

Дарья была взволнована. Взволнована и встревожена… и чуть-чуть счастлива. Она улыбалась. Только что она благословила паломника Прохора Мошнина, пришедшего пешком из Курска в Киево-Печерскую лавру. Благословила на подвиг спасения.

Прохор Мошнин, по указанию Дарьи, должен принять послушание и постриг в мужском монастыре Саровская пустынь в Тамбовской губернии.

Вообще то никто не знает, что она Дарья. В лавре она монах Досифей и никто не догадывался, что она девушка.

Дарья вздохнула. Давно забытое и загнанное в самые глубины памяти прошлое неожиданно всколыхнулось. Этот паломник Прохор… как он похож на Дмитрия – юношу из её молодости.

Дарья происходила из дворянской семьи, но росла странным ребёнком. Детство она провела у бабушки Порфирии в Вознесенском монастыре. Шесть лет детства, проведенные в монастыре, сформировали её мировоззрение и привили христианские добродетели: послушание, любовь к ближнему, смирение. И когда родители забрали дочь из монастыря, Дарья не смогла принять дворянский образ жизни.

Вот только Дмитрий… Дмитрий вошёл в её душу и Дарья почувствовала зарождение любви. Пробудившееся чувство встревожило и напугало её.

В шестнадцать лет Дарья твёрдо решила посвятить свою жизнь служению Богу, а тут это странное чувство. А как же любовь к Богу? Разве можно разделить любовь?

Тогда Дарья ещё не понимала, что служение людям это тоже служение Богу.

Она не смогла найти душевного равновесия и …сбежала из родительского дома в поисках монастырского пристанища.

Годы монашеской жизни укрепили её дух и уверенность в правильности содеянного. Общение с императрицей Елизаветой, сам факт этой встречи – что может быть более весомым подтверждением истинности пути.

Вот только сны. Сны приходили неожиданно и в этих снах они всегда были вместе – Дарья и Дмитрий.

Ветка сирени, стукнулась в окно кельи и вывела Дарью из задумчивого состояния. Пора подстричь сирень – уж больно разрослась.

Она посмотрела в окно и увидела берег Днепра, поросший камышом.

Правильность содеянного….

Тихий стон вырвался из груди Дарьи и растворился в облаках

 
***
Вновь плывут облака,
что несут они мне?
Да уже и не важно.
Приплывёт сдалека,
ну и пусть что во сне,
мой кораблик бумажный
 
 
Одиночества дождь
или грозы любви,
или капля разлуки.
Душу мне не тревожь,
ты меня не зови
уж закованы руки.
 
 
Ты меня не ищи,
уплыву я сама
по волнам этих снов,
где шумят камыши
и сирень у окна
где прощают любовь.
В парусах из любви,
ну и пусть что одна,
для меня очень важно —
ты мой парус не рви,
не моя в том вина,
что кораблик бумажный.
 
 
Уплыву я одна
из горящих оков
одиночества плена.
Виновата сама,
ты прости за любовь,
ты прости за измену.
 
 
Ты меня не ищи,
я останусь одна,
нет в душе больше слов…
Здесь шумят камыши
и сирень у окна,
здесь прощают любовь.
 
 
*****