Доктор уже спускался по лестнице за черной фигуркой госпожи Дорн, которая, тихо бренча связкой ключей, просила прощенья за то, что лифт испорчен. Добравшись до низу, она отперла тяжелую дверь, и доктор, на ходу приподняв шляпу, вышел в синеватый туман рассвета. Старушка тщательно заперла дверь и, кутаясь в черную вязаную шаль, пошла, наверх. Свет на лестнице горел желтовато и холодно. Тихо побренькивая ключами, она дошла до площадки. Свет на лестнице потух.В прихожей она встретила Ганина, который, осторожно прикрывая дверь, выходил из комнаты Подтягина.– Доктор обещал утром вернуться, – прошептала старушка. – Как ему сейчас, – легче?Ганин пожал плечом: – Не знаю. Кажется, нет. Его дыхание… звук такой… страшно слушать.