– Я повторяю: мы вовсе не туда летели. Не на «Кухню». У нас было совершенно другое задание. Мы должны были сесть на номере третьем в системе Голубой Ящерицы и провести обычный цикл анализов, стандартный, для решения вопроса о заселении планеты – только и всего. Ну, вы знаете эту программу. К её выполнению мы были готовы. После старта в прыжок вошли нормально, без всяких нарушений. И в узле развернулись тоже без замечаний – гладко, спокойно, ещё посмеялись тогда: если и всегда было бы так, мы, пожалуй, и летать бы разучились!

Наверное, не стоило нам говорить такое: кто-то там – или что-то, сверх нашего разумения, – всё слышит и делает свои выводы; мы все в это верим, только вслух не признаёмся. Так или иначе, едва мы успокоились, всё и принялось раскручиваться.

Конечно, все – и вы в том числе – что-то слышали о сопространственных штормах. Всегда найдётся в компании человек, готовый рассказать о них; но если начнёте расспрашивать его всерьёз, то окажется, что сам он в такие переделки не попадал, а слышал от других; копните ещё глубже – и убедитесь в том, что и они только повторяют сказанное какими-то третьими – и так далее, и до подлинного очевидца вам никогда не добраться. Так вот, на эту тему мы можем говорить совершенно авторитетно, потому что прошли через это; не все мы, понятно, а те, кто ещё способен говорить.

Излагаю. Начинается всё с полного отказа всех средств ориентирования в сопространстве. Нет, стрелки не замирают на нулях; но приборы начинают выдавать такие данные, каких быть вообще не должно. Сначала вы решаете, что в главной схеме что-то закоротило, и если что-либо ненормальное и происходит, то только в нашей сети, а не в природе. Например? Да ради Бога, пожалуйста. Всем известно, что ориентирование и локализация в СП происходит по узлам и силовым линиям. Других способов нет и быть не может – просто потому, что там ничего другого и нет, только линии и узлы. Они стабильны, так что если вы фиксируете свое положение в узловой точке, к которой вышли, то знаете, что вы неподвижны и по отношению ко всем остальным узлам, сколько бы их ни было – а сколько их на самом деле, нам неизвестно, скорее всего бесконечное множество. И вдруг ваши приборы начинают убеждать вас в том, что узел, к которому вы только что привязались, перемещается относительно прочих узлов, и те, в свою очередь, тоже сорвались со своих мест; СП, которое до сих пор представлялось вам, по определению, как бы сферой бесконечно большого радиуса, начинает менять конфигурацию, превращаясь в нечто веретенообразное, в этакий огурец, силовые линии соответственно деформируются, и насаженные на эту решётку узлы, естественно, тоже – и к тому же вся эта система, превратившись в эллипсоид, начинает вращаться вокруг длинной оси, так что возникает та ещё карусель. Того, кто ухитрился в это время оказаться в прыжке, крутит вокруг узловой точки, точку эту – относительно определившейся оси сопространства, а СП-локаторы показывают вам, что узлы вращаются вокруг этой оси с разной скоростью, в зависимости от удаления от неё. Тут вы очень быстро приходите к выводу, что изотропность сопространства осталась в прошлом – вам начинает мерещиться, что эта самая ось, в дополнение ко всему, принимается сначала медленно, потом всё быстрее и увереннее вращаться в определённой плоскости вокруг одного из узлов, до сих пор ничем не отличавшегося от прочих. Возникает этакая центрифуга, на которой вас крутит в двух плоскостях сразу, так что вам хочется только закрыть глаза и ничего этого не видеть. А чуть притерпелись – крутёж начинается вокруг другого узла, так что у вас исчезают последние остатки представлений, что где и что как. Полное недоразумение, и вы готовы, от сознания собственного бессилия, бить посуду, крушить мониторы и чуть ли не устроить коллективную драку, потому что адреналин в ваших сосудах уже вскипел, и если не стравить давление, то вас самого разнесёт в клочья – так, во всяком случае, вам кажется. В конце концов, на ваш взболтанный ум приходит весёлая мысль: если уж такое происходит в сопространстве, которое, по современным взглядам, является сферой, окружённой нашим обычным пространством трёх дименсий, если уж здесь такой бардак, то от нашего мира, надо полагать, и вообще ничего не осталось – одна сверхтуманность в лучшем случае, так что надо ли продлевать своё существование? Да, лезло и такое в мозги.

Хотя – таково, разумеется, только моё восприятие. Наверное, другие наши ребята вспомнят происходившее тогда как-то иначе. Позже мы между собой об этом не говорили, чтобы не пробуждать тяжелых воспоминаний. Хотя в первую очередь, вероятно, потому, что дальнейшее оказалось куда более достойной темой для обсуждения. Да, сейчас я к этому перейду, сейчас-сейчас. Хочу только перед тем добавить, что всё-таки наши чёрные ящики всё происходившее тогда исправно писали, и анализ записей, который, в общих чертах, закончился как раз сегодня, вроде бы подтверждает, что моё восприятие происходившего – то, о чём я вам только что доложил, – в общем соответствует тому, что зафиксировали приборы. На чём я и закончу свою, так сказать, вводную часть, предисловие или, если угодно, увертюру. Потому что основное действие началось лишь после того, как сопространственная свистопляска прекратилась; кстати, продолжалось всё неполных три часа по нашему, независимому времени. И ещё вот что, чтобы больше к этой теме не возвращаться: когда – уже после всего – мы вспорхнули и, пройдя все фазы полёта, вывалились в родное трёхмерное, оказалось, что тот СП-ураган здесь остался просто незамеченным, а если в чём-то он и проявился, это прошло без внимания. Видимо, наше взаимодействие с СП на самом деле намного слабее, чем принято считать, и, пожалуй, кому-нибудь стоило бы этим заняться, поскольку напрашиваются интересные выводы.

Теперь, если вы не устали слушать, перейду к главному.

Итак, когда всё в СП успокоилось и мы, в общем придя в себя, попытались определиться, очень быстро пришли к выводу, что не то чтобы заблудились, но нас, если можно так выразиться, «заблудили». Мы по-прежнему находились в том узле, куда успели прийти, но сам узел оказался непонятно где – во всяком случае, не там, где раньше, и силовые линии были не теми, каким полагалось быть. Естественно, мы попытались их идентифицировать, всё-таки та часть СП, через которую пролегают наши трассы, худо-бедно, но всё же закартирована. Где-то часа через полтора очень внимательного просмотра имевшейся сопрографической документации пришлось прийти к не самому утешительному выводу, а именно – что нас занесло на белое пятно, ни более ни менее. В такое примерно, какие существовали в географии земного раннего Средневековья, когда на картах обозначались территории, где никто не бывал и о которых не было известно абсолютно ничего. Прослеженные силовые линии обрывались на границе этого пятна, можно было, конечно, предположительно, пунктиром продолжить их – но это нимало не гарантировало, что они именно так и проходят на самом деле: в известной нам части СП линии вовсе не похожи на меридианы и параллели на глобусе, а скорее напоминают русла рек. И вокруг себя мы могли определить сколько-нибудь достоверно только короткие отрезки линий, на скрещении которых оказался наш узел, а куда приведёт любая из них, никакой анализ определить не мог. Впору было повесить тут вывеску с текстом, встречавшимся на тех картах, о которых я только что упоминал: «Hic sunt leones» – тут живут львы; желающим предоставлялась возможность проверить это утверждение, если им жить надоело. Мы бы и повесили, если бы было к чему её прицепить. Но в корабельную память эти слова мы загнали, нам тогда казалось, что это очень остроумно, а кроме того, в какой-то мере соответствовало истине: мы-то там несомненно находились, и после пережитого именно львами себя и ощущали.

Но и львам