Часть первая

Глава 1
Афродит

В правом боку кололо. Я немного передвинулся и посмотрел направо еще немного мутным после сна взглядом. Камень?! Да еще и торчащий из песка. Откуда? Вообще-то я засыпал в своей постели и искренне надеялся проснуться там же. Ладно, может, и не совсем там же – были у меня и другие планы, даже телефон поближе положил, чтобы сразу ответить. Один звонок, милая, – и я примчусь, чтобы обжечь тебя огнем своей любви.

На ноги с мягким шорохом накатила теплая волна. Так, а вот с этим совсем уже непонятно, ведь от моего дома до ближайшего моря – как до Пекина в позе дачника. Сам Пекин, кстати, значительно ближе. И еще, на дворе как-никак декабрь, не самое удачное время принимать солнечные ванны. А у меня ощутимо горят плечи, и голову явно напекло, с трудом соображаю. Хотя с головой-то, пожалуй, не привыкать, обычное состояние и без солнечных ударов.

Я вскочил на ноги, утвердил пошатнувшееся тело в строго вертикальном положении и огляделся.

Красиво, черт возьми. Как в моих мечтах перед сном, когда я оказался на необитаемом тропическом острове, скрываясь от мелочных злобных людишек, которые почему-то даже не задумывались о том, что им привалило немыслимое счастье жить на одной планете с таким замечательным человеком, как я.

Правда, в своих мечтах на острове я был не один, а в компании с двумя очаровательными созданиями, буквально боготворившими меня: натуральной блондинкой и жгучей брюнеткой. Мои мечты тогда так взволновали меня, что пришлось идти на кухню выкурить сигарету и выпить стакан холодной минералки. Все это время я поглядывал на телефон. Ну позвони же, черт возьми. Мы и так уже почти неделю в ссоре. В конце концов, ты сама виновата.

– Артур, тебе скоро тридцать, а у тебя еще детство играет в том месте, которое не для этого предназначено, – заявила она.

Это случилось после того, как я отказался от одной вакансии, с большими, да чего уж там – с огромными перспективами в плане карьерного роста.

Ну как же мне объяснить тебе, милая, что на свете столько интересного. Красота северного сияния… Запах берега, где так давно не был… Прощальный привет заходящего солнца – зеленый лучик, устремленный вертикально в небо, который можно увидеть только в открытом море через бинокль или пеленгатор… А сколько в мире нераскрытых тайн! Один Тунгусский метеорит чего стоит.

Новая же работа подразумевала вечное сидение в общем кабинете с редкими вылазками в соседние города. Поразмыслив немного, я пришел к выводу, что долго удержаться там не смогу. Да и очень не хотелось подводить людей, хлопотавших за меня.

Так, быстрее в тенек, явно перегрелся. И во рту все пересохло.

Я доплелся до ближайших кустов, росших на берегу, и рухнул в благословенную тень. Здесь и песочек прохладнее.

Теперь воспользуемся старым добрым методом ниндзя, чтобы избавиться от жажды. Он совсем не сложный и всегда помогает. Достаточно лишь ритмично покусывать кончик языка. А вот с головной болью сложнее: способ-то знаю, но он никогда не срабатывает.

В тенечке и о главном можно подумать. Итак, я куда-то попал. Как и зачем – не знаю, да и не так уж это важно в данный момент.

Ну попал и попал. Не страшно. Пока, во всяком случае. Страшновато – это когда шторм и обледенение. Вода за бортом минусовой температуры и не замерзает лишь потому, что соленая и все время в движении. С каждой новой волной на палубе нарастает все больше льда, а тонкие тросы такелажа становятся похожи на прозрачные столбы. И необходимо с этим как-то бороться: с помощью ломов и чьей-то там матери. А еще следить за тем, чтобы тебя самого с очередной волной не смыло за борт. Правда, за бортом и воды-то нет, только миллиарды перекатывающихся тоненьких ледяных иголочек. И спасти никто не сможет – просто нереально. А если со льдом не бороться, то и до оверкиля недалеко.

Страшно бывает и тогда, когда остаешься вдвоем с водилой в сломавшейся машине на зимнике, по которому почти и не ездит никто, раз в три-четыре дня, если повезет. На улице ночью под шестьдесят, и вся надежда только на то, что двигатель не заглохнет и топливо не закончится. Костер не поможет: пока спереди все обгорать будет, сзади все обморозится, и наоборот.

Здесь же красота: солнце, море, на соседнем кустике финики растут. Ну, может, и не финики, но очень похожи.

Сейчас мне не страшно, а просто-напросто обидно. Где мои водонепроницаемые милитари, где раскладной нож с множеством лезвий (даже пила и напильник имеются)? Где, спрашивается, жилет с огромным количеством карманов, наполненных всякими полезными вещами? В конце концов, где мой замечательный охотничий нож из стали превосходного качества, сделанный на авиазаводе? С наборной рукояткой из кусочков бересты, благодаря которой рука не мерзнет на морозе и не скользит от крови и жира…

Да что уж там, трусов – и тех не оставили.

Я внимательно осмотрел себя. Как будто бы все на месте, все мое и ничего не изменилось. Черт, могли бы и добавить кое-где, кто ж из нормальных мужиков об этом втайне не мечтает? Это я о бицепсах.

Так, а может, изменения чего-то другого коснулись? Начнем с ума. Семью восемь – пятьдесят шесть. Пятью девять – сорок пять. Тринадцать на шестьдесят девять… Скучно. Вывод – ум по-прежнему острый. Может быть, я теперь летать умею, и стоит попробовать? Я рассмеялся, представив, что голышом бегу по кромке прибоя и усиленно машу руками.

Голова почти прошла. Только ощутимо жгло плечи.

Интересно, а вдруг у меня цвет глаз изменился? Только зрачки трогать не нужно, не приведи господь, вертикальными станут. Это у покойников они такие. Перед тем как делать реанимацию, надавливают с двух сторон на глазные яблоки: если зрачки становятся вертикальными, то нет смысла делать искусственное дыхание и массаж сердца. Нет, не хочу зрачки, как у жмура. Хочу белокурые волосы. Я отращу их подлиннее, и, когда побегу навстречу любимой девушке, они будут красиво развеваться на ветру.

Выдрав парочку волосинок, я убедился, что и с шевелюрой все без изменений. В принципе можно было и не драть волосы на голове, они не только там растут и везде одинакового цвета. Зато еще раз убедился, что не сплю.

Ну и что мне теперь со всем этим делать?

Перво-наперво, водицы необходимо испить, чистой и холодной. А затем? Сложный вопрос, но ответить на него все же можно. Необходимо куда-нибудь идти и обязательно куда-нибудь прийти. В принципе все, что я вижу, не очень отличается от того, что привык видеть раньше. Не дома, конечно, – в тропиках. Если быть точнее, то в субтропиках. Правда, краски здесь ярче, чем те, к которым я привык. Ярче выглядит море, небо, зелень деревьев… Прямо как на рекламных буклетах, зазывающих туристов на заморские курорты.

Как стемнеет, появится возможность определить по звездам, в каком полушарии я нахожусь. Но в любом случае сначала нужно найти воду. Решив, что в воде для начала неплохо просто посидеть – слишком уж горят плечи, – я вернулся к морю.

После водных процедур стало легче. Вода оказалась не такой соленой, как в Тихом океане, но и не слишком пресной, если сравнивать с Каспием.

Ну и в какую же сторону мне сейчас направиться? Если это остров, то я в любом случае вернусь сюда, мимо точно не пройду – больно уж вершина приметная у скалы, уходящей в море, на голову сфинкса похожа. Вряд ли где-нибудь найдется что-то похожее: природа не любит повторяться.

Чисто по-мужски хочется пойти налево, еще бы разобраться, где это самое «лево» находится… Встанешь спиной к морю – с одной стороны, повернешься – соответственно с другой получается. Подойдем к делу с практической стороны. Если я пойду навстречу солнцу (которое, кстати, уже низко над горизонтом, значит, дело близится к закату), то оно будет все время слепить мне глаза. Отправлюсь в другую сторону – будет жечь плечи. Ну с этим легче, достаточно посмотреть вон на тот куст с яркими синими цветочками. Листья на нем такие большие, что вполне прикроют не только плечи, но и много чего ниже. Не помешало бы еще и одеждой обзавестись, хотя бы немудреной набедренной повязкой из травы – слишком уж некомфортно в полном неглиже и с плащом на плечах. Надеюсь, найду по дороге что-нибудь подходящее.

Напиться мне удалось значительно раньше, чем набрести на источник воды. Неподалеку я обнаружил кокосы, которые не отличались от привычных мне ни формой, ни цветом, ни вкусом.

С насущными делами вроде бы худо-бедно разобрался. Теперь нужно войти в боевой транс, абстрагироваться от окружающей действительности и топать, топать, топать до самой темноты. Только как в этот самый транс войти? Как говорят мудрые люди, нужна какая-нибудь ключевая фраза. Ей может быть любое подходящее предложение, повторяемое много раз подряд.

Займемся аналитикой. Где я себя обнаружил? У самой кромки прибоя. Вывод: я Афродит. То, что не Афродита, каждому с первого взгляда ясно – я все еще без одежды, да и не брит. Железная логика, всегда ею отличался.

Теперь смело в дорогу. Поправим плащ, зажмем кокос под мышкой – и в добрый путь, сэр Афродит.

– Афродит Пенорожденный, Афродит Пенорожденный, Афродит Пенорожденный. Аф… А-а-а!

Черт, больно-то как – большим пальцем о камень. Обуви у меня ведь тоже нет. Но, что самое обидное, я еще не успел войти в транс. Придется обойтись без заклинаний, главное – под ноги смотреть.

Я брел до самого заката, внимательно рассматривая окрестности. И не обнаружил ничего такого, что могло бы мне объяснить, куда я попал.

Здесь очень красиво. Даже песок светлый, почти белый. Вот, помню, гулял я как-то по пляжу одного из Курильских островов, со стороны Охотского моря, так там песок был практически черным… На дворе в то время стоял июнь, солнце с небес жгло немилосердно. И после пары десятков шагов нужно было заходить в море, чтобы остудить прямо-таки горевшие ступни. В холодной воде ноги быстро начинали неметь. Еще пара десятков шагов по раскаленному песку – и снова в воду. А обуваться не хотелось… Вечером я обнаружил, что ступни покрыты множеством мелких темных точек, там, где кожа была обожжена…

Кстати, тогда на берегу и в прибрежных волнах было множество разнообразного мусора, всяких там обрывков газет и обломков ящиков, по большей части с японскими иероглифами. А ведь на том острове, название которого я сейчас и не вспомню, отсутствовали поселения, если верить карте. Зато там было очень много медведей, прямо медвежий заповедник. Вспомнив об этом, я начал тревожно оглядываться по сторонам. К счастью, никаких животных я не обнаружил. Мусора, впрочем, тоже.

Когда окончательно стемнело, я испытал настоящее потрясение. Такого неба у нас нет. И дело даже не в созвездиях. Звезд очень много, и они такие крупные и яркие, что сейчас светлее, чем в полнолуние. Темно-синее ночное небо и огромные звезды. Нет, это может быть все, что угодно, но только не Земля.

Я неподвижно сидел на камне. До этого момента все казалось значительно проще и легче: в глубине души все еще теплилась надежда, что я на родной планете. Я тешил себя мыслью, что очутился хоть и непонятно где, но все же на Земле. Согласен был даже в прошлое попасть, ведь там все знакомо и понятно, все известно на века вперед.

Теперь же нет никаких сомнений: это чужой мне мир. Только сейчас я до конца осознал значение слова «безысходность». И что мне теперь со всем этим делать? Кто-нибудь поинтересовался моим мнением? И нужно ли мне все это? Зачем я вообще тут очутился? Что или кто меня здесь ожидает? Какие-нибудь разумные ящерицы?

А может, цивилизацией здесь еще даже и не пахнет? Во время своего недолгого вечернего путешествия я не обнаружил никаких свидетельств разумной жизни. Ни обрывков сетей, ни закругленных водой досок, ни пластиковых бутылок – ничего. В общем, совершенно никакого мусора, неизбежно присутствующего на морских берегах самых удаленных уголков нашей планеты.

Ничего, не будем отчаиваться. Вполне вероятно, что эту землю все еще топчут разнообразные динозавры, а значит, подобным следам цивилизации здесь неоткуда взяться.

Утром повеял легкий ветерок со стороны моря. Ну ночью я не замерз – и на том спасибо. Настроение немного улучшилось, когда над горизонтом поднялось местное светило – оно-то как раз ничем не отличалось от нашего земного солнца: ни светом, ни теплом, ни чем-либо еще.

Все, хватит нытья и соплей, ты жив, здоров и оказался не посреди бескрайней песчаной пустыни, где слишком мало воды и слишком много тепла. У моря все же трудно умереть с голода, да и само добывание пищи не должно занять много времени.

В общем, все не так уж и плохо, с какой стороны ни посмотри. Главное, чтобы здесь оказались люди, разумные и не слишком отличающиеся от тех, что я привык видеть. Будет много хуже, если разумными вместо людей окажутся какие-нибудь драконы. И что мне в таком случае делать? С кем я тогда буду сливаться в любовном экстазе? Драконы вроде бы из змеиной породы, а значит, вонять от них должно, как от змей. Не очень-то радужная перспектива.

Я снова отправился в путь. Через пару часов ходьбы я увидел на самой линии горизонта маленькое белое пятнышко паруса. Нет, я не мог ошибиться. Конечно, с моего места невозможно было разобрать, что собой представляет суденышко. Но это и неважно. Главное то, что разумная жизнь здесь есть.

Парусник направлялся в ту же сторону, что и я. Что это: яхта местного богача или просоленное всеми ветрами рыбацкое суденышко? Даже количество мачт не удается определить – слишком большое расстояние. Эх, шел бы он ближе к берегу, тогда бы я сумел разобрать, кто на нем находится… Как бы хотелось, чтобы это были именно люди!

Позади был еще один день пути по бесконечному песчаному пляжу. Только в двух местах мне пришлось удалиться от берега, обходя прибрежные скалы. На одной из таких скал мне удалось убить камнем какое-то морское животное, похожее на морского котика, правда, шкурка его отливала синевой. Мясо есть оказалось невозможно, слишком отдавало рыбой, а вот шкурка для моих целей вполне подошла. Теперь у меня была шикарная набедренная повязка. Полночи ею занимался, соскабливая камнем мездру. Мех котиков – самый стойкий из ценных шкурок и сохраняет свои свойства больше ста лет. Надеюсь, что мне он на такой срок не понадобится.

Я шел и думал о том, что так и не позвонил Светлане, своей подружке. Что мне стоило самому номер набрать? Вот всегда так: тяну, тяну, а потом все равно звоню первым. Когда мы теперь сможем увидеться, да и удастся ли это вообще? Всем хороша девчонка: и стройная, и симпатичная, только вот немного глупая. А все потому, что пытается меня изменить, хотя уже больше года прошло, как мы встречаемся. Ей давно пора понять, что это просто нереально. Может, я и сам бы рад измениться, да ничего не выходит. Все тянет куда-то, все на что-то посмотреть хочется. Вот и дотянулось, вот и дохотелось.

В надежде увидеть пролетающие самолеты или хотя бы инверсионные следы от них, я то и дело поглядывал на небо. Но тщетно: кроме чаек и мелкой пернатой живности, ничего не наблюдалось. Птеродактилей не видно – и то радость. И папоротники здесь нормальные, всего лишь раза в два выше мне привычных. Когда жили всякие там диплодоки, папоротники повыше этих пальм вырастали, со школы помню.

На языке одних моих знакомых такая ситуация называется «конкретное попадалово». Ага, куда уж конкретней. И то, что конкретно, и то, что попал. Вдруг у них здесь еще работорговля процветает? В таком случае я как нельзя кстати придусь: и молодой, и к занятиям с железом склонность имею, потому и хиляком не выгляжу. Плюс ко всему, языка не знаю, дурак дураком в местных обычаях, и заступиться некому.

Нет уж, рабом быть не хочу. Их бьют, кормят плохо. Поди, еще и работать заставят. Лучше сразу в бега податься. С голоду явно не умру. Побродил по мелководью минут двадцать – и все. Тут тебе и крабы, и осьминожку можно рогатиной ко дну прижать, и у морских ежей икра вполне съедобная. А уж про рыбу и не говорю – с ней все ясно: чем ярче и разноцветней у нее чешуя с плавниками, тем больше шансов на ядовитую или несъедобную нарваться. Это не одно и то же, как и у грибов. Главное – в воде бродить осторожно, кораллов здесь очень много, можно и ногу серьезно повредить.

И лес мне нравится: и фруктов полно, и ягод. Живности опять же всякой хватает. Ну все как у нас.

Только не хочу я здесь быть. Домой хочу, к Светке. Да еще и Новый год на носу, а мы такую тему замутили насчет отдыха…

Опять же огонь бы неплохо добыть. Вариантов, как его получить без спичек и зажигалок, я знаю не меньше, чем товарищ Бендер – способов честного отъема денег у населения. Ни один из моих способов, правда, пока не сработал. Хотя я не особо и старался: ну получу раз – и что потом, с корзинкой ходить, как у Рони-старшего?

Зато я нашел стручки, мясистые такие, красновато-желтого цвета. Отдельно их есть не станешь, довольно жгучие на вкус, но если размять на камне хорошенько, а затем кусочки рыбы, пусть и сырой, макать в полученную кашицу… Вполне съедобно получается и ничуть не пресно. Главное, что у меня нет отторжения организмом той пищи, которую я здесь успел употребить.