С. Максимов отмечает, что, как правило, такие перебранки были частью устоявшегося ритуала, который всегда начинался именно с брани, откуда слово «брань» и стало позже означать не только ругань, но и просто сражение, которое за бранью последовало. Отметим здесь важное наблюдение Максимова: он предлагает различать два слова: «ругаться» и «браниться». «Браниться, – пишет он, – то есть в ссоре перекоряться бранными словами, по народным понятиям, не так худо и зазорно, как ругаться, то есть бесчестить на словах, подвергать полному поруганию, смеяться над беззащитным, попирать его ногами».
За бранью, собственно, прямого сражения могло и не последовать, то есть поношения было достаточно для самоудовлетворения враждующих Вот как у уже известных нам неваров: