Читать книгу «Россия и война. О национальной гордости и пользе поражений» онлайн полностью📖 — Владимира Ленина — MyBook.

Карл Маркс, Фридрих Энгельс, Владимир Ленин
Россия и война. О «национальной гордости» и пользе поражений


© ООО «Издательство Родина», 2022

К. Маркс, Ф. Энгельс
Россия и война

Ф. Энгельс
Внешняя политика русского царизма

I

Не только социалисты, но и каждая прогрессивная партия в любой стране Западной Европы» вдвойне заинтересованы в победе русской революционной партии.

Во-первых, потому, что царская Российская империя является главным оплотом, резервной позицией и вместе с тем резервной армией европейской реакции; потому, что одно уже ее пассивное существование представляет для нас угрозу и опасность.

А во-вторых, потому, – и этот момент мы, со своей стороны, все еще недостаточно подчеркивали, – что своим постоянным вмешательством в дела Запада эта империя задерживает и нарушает нормальный ход нашего развития и делает это с целью завоевания для себя таких географических позиций, которые обеспечили бы ей господство над Европой и тем самым была бы уничтожена всякая возможность прогресса.

Среди русских революционеров обнаруживается подчас относительно слабое знакомство с этой стороной русской истории. Это объясняется, во-первых, тем, что в самой России допускается на этот счет лишь официальная легенда, а во-вторых, многие настолько сильно презирают царское правительство, что считают его неспособным ни на какие разумные действия, неспособным отчасти в силу его ограниченности, отчасти вследствие коррупции. В области внутренней политики это, впрочем, верно; тут неспособность царизма совершенно очевидна. Однако нужно знать не только слабые, но и сильные стороны противника. А внешняя политика – это безусловно та область, в которой царизм силен, очень силен. Русская дипломатия образует своего рода современный орден иезуитов, достаточно мощный, чтобы преодолеть в случае необходимости даже царские прихоти и коррупцию в своей собственной среде, чтобы тем шире распространять ее вокруг. Вначале этот орден набирался по преимуществу из иностранцев: корсиканцев, как например Поццоди-Борго, немцев, как Нессельроде, остзейских немцев, как Ливен; иностранкой была и его основательница, Екатерина II.

У старорусского высшего дворянства было еще слишком много мирских интересов, частных и семейных, оно не отличалось той безусловной надежностью, какая требовалась для службы в этом новом ордене. А так как дворянство нельзя было принудить к отказу от личной собственности и к безбрачию католических священников-иезуитов, то ограничились тем, что доверили ему сначала лишь второстепенные посты, а также посты, связанные с представительством, посольской службой и т. д., постепенно подготавливая таким образом школу отечественных дипломатов. До сих пор только один чистокровный русский, Горчаков, занимал высший пост в этом ордене, его же преемник, фон Гирс, опять-таки носит иностранную фамилию.

Именно это тайное общество, набиравшееся вначале из иностранных авантюристов, и подняло Российскую империю до ее нынешнего могущества. С железной настойчивостью, неуклонно преследуя намеченную цель, не останавливаясь ни перед каким вероломством, предательством, убийством из-за угла, пресмыкательством, не скупясь ни на какие подкупы, не опьяняясь победами, не падая духом при поражениях, шагая через миллионы солдатских трупов и по меньшей мере через один царский труп, – эта шайка, настолько же бессовестная, насколько и талантливая, содействовала больше, чем все русские армии, расширению границ России от Днепра и Двины за Вислу, до Прута, Дуная и Черного моря, от Дона и Волги за Кавказ, к истокам Оксуса и Яксарта; это она способствовала тому, чтобы сделать Россию великой, могущественной, внушающей страх и открыть ей путь к мировому господству. Но тем самым она укрепила царскую власть и внутри страны.

В глазах вульгарно-патриотической публики слава побед, следующие одно за другим завоевания, могущество и внешний блеск царизма с избытком перевешивают все его грехи, весь деспотизм, все несправедливости и произвол; шовинистическое бахвальство с лихвой вознаграждает за все пинки. И это происходит в тем большей степени, чем меньше в России известны действительные причины и подробности этих успехов, чем больше заменяются они официальной легендой, как это делается и всюду (например, во Франции и Пруссии) доброжелательными правительствами ради блага своих подданных и поощрения их патриотизма. Поэтому русский, если только он шовинист, рано или поздно падет на колени перед царизмом, как мы это уже видели на примере Тихомирова.

Однако каким образом смогла подобная шайка авантюристов приобрести такое огромное влияние на ход европейской истории? Очень просто. Они не создали ничего нового, они лишь правильно использовали существующее положение вещей. Все успехи русской дипломатии имеют под собой весьма осязаемую материальную основу.

Представим себе Россию в середине прошлого столетия. Уже в то время она занимала огромную территорию с исключительно однородным в расовом отношении населением. Население было редким, но быстро растущим; следовательно, одно уж течение времени обеспечивало рост могущества страны. Это население находилось в состоянии духовного застоя, было лишено всякой инициативы, но в рамках своего традиционного образа жизни было пригодно решительно на все; выносливое, храброе, послушное, способное преодолевать любые тяготы и лишения, оно поставляло превосходный солдатский материал для войн того времени, когда сомкнутые массы решали исход боя. Сама страна обращена к Европе лишь одной своей западной границей и поэтому уязвима лишь с этой стороны; она не имеет такого центра, захват которого мог бы принудить ее к заключению мира, она почти абсолютно недоступна для завоевания вследствие бездорожья, протяженности территории и бедности ресурсов. Такая страна представляет собой неуязвимую мощную позицию для каждого, кто умеет ее использовать, позволяя себе отсюда безнаказанно проделывать в Европе такие вещи, которые вовлекли бы любое другое правительство в бесконечные войны.

Сильная, почти неприступная в обороне Россия была соответственно слаба в наступлении. Сбор, организация, вооружение и передвижение армий внутри страны наталкивались на серьезнейшие препятствия, и ко всем материальным затруднениям присоединялось еще безграничное взяточничество чиновников и офицеров. Все попытки сделать Россию способной к наступательным действиям большого масштаба до сих пор терпели неудачу; вероятно, и последняя, предпринятая ныне попытка, введение всеобщей воинской повинности, также потерпит полную неудачу. Можно сказать, что препятствия возрастают здесь почти пропорционально квадрату числа тех масс, которые требуется организовать, не говоря уже о том, что при такой малочисленности городского населения невозможно найти необходимое теперь огромное количество офицеров.

Эта слабость никогда не была тайной для русской дипломатии; поэтому она всегда старалась по возможности избегать войн и допускала их только как самое крайнее средство, да и то лишь при исключительно благоприятных условиях. Ее могут устроить только такие войны, когда союзники России должны нести основное бремя, подвергать свою территорию, превращенную в театр военных действий, опустошениям и выставлять наибольшую массу бойцов, в то время как русские войска выполняют роль резервов, которые щадят в большинстве боев, но на долю которых во всех крупных сражениях выпадает связанная со сравнительно небольшими жертвами честь решать окончательный исход дела; так это и было в войне 1813–1815 годов.

Но война не всегда может происходить в таких выгодных условиях, и поэтому русская дипломатия предпочитает использовать в своих целях противоречивые интересы и алчность других держав, натравливая эти державы друг на друга и извлекая из враждебных отношений между ними выгоды для завоевательной политики России. На свой страх и риск царизм ведет войну только против таких заведомо слабых противников, как шведы, турки, персы, и в этом случае ему уж не приходится делить с кем-либо свою добычу.

Однако вернемся к России 1760 года. Соседями этой однородной, неприступной страны были главным образом страны, которые, по видимости или в действительности, пришли в упадок, приближались к распаду и представляли поэтому настоящий matiere a conquetes [объект для завоеваний. – Ред.]. На севере – Швеция, могущество и престиж которой были подорваны именно вследствие того, что Карл XII сделал попытку вторгнуться в Россию; этим он погубил Швецию и воочию показал неприступность России. На юге – турки и их данники, крымские татары, представлявшие собой лишь обломки прежнего величия; наступательная сила турок была сломлена еще 100 лет тому назад, оборонительная же их сила, пока еще значительная, также уменьшилась; лучшим показателем этой возрастающей слабости являлись волнения, начавшиеся среди покоренных ими христиан: славян, румын и греков, которые составляли большинство населения Балканского полуострова. Эти христиане, почти исключительно греко-православного вероисповедания, были, таким образом, единоверцами русских, а среди них славяне – сербы и болгары – к тому же и их соплеменниками. Поэтому стоило лишь России объявить о своем призвании защищать угнетенную православную церковь и порабощенное славянство, как почва для завоеваний – под маской освобождения – была уже здесь подготовлена. Точно так же к югу от Кавказского хребта под турецким владычеством находились небольшие христианские государства и исповедующие христианство армяне, по отношению к которым царизм мог провозгласить себя «освободителем».

К тому же здесь, на юге, алчного завоевателя прельщала такая военная добыча, равной которой не было в Европе: древняя столица Восточной Римской империи, метрополия всего православного мира, город, одно уже русское название которого Константинополь-Царьград служит выражением господства над Востоком и того авторитета, которым наделен его властитель в глазах восточных христиан.

Царьград в качестве третьей российской столицы, наряду с Москвой и Петербургом, – это означало бы, однако, не только духовное господство над восточно-христианским миром, это было бы также решающим этапом к установлению господства над Европой. Это означало бы безраздельное господство над Черным морем, Малой Азией, Балканским полуостровом. Это означало бы, что Черное море по первому желанию царя может быть закрыто для всех торговых и военных, флотов, кроме русского, что это море превращается в русскую военную гавань и место маневров исключительно русского флота, который в любой момент мог бы с этой надежной резервной позиции делать вылазки через укрепленный Босфор и снова укрываться в этой гавани. Тогда России оставалось бы только установить такое же господство, прямое или косвенное, над Зундом и обоими Бельтами, – и она была бы неприступна также и с моря.

Господство над Балканским полуостровом продвинуло бы границы России до Адриатического моря. Но эта граница на юго-западе была бы непрочной без соответствующего перенесения всей западной границы России, без значительного расширения сферы ее господства. А условия здесь были, пожалуй, еще более благоприятные.

На этой странице вы можете прочитать онлайн книгу «Россия и война. О национальной гордости и пользе поражений», автора Владимира Ленина. Данная книга относится к жанру «Публицистика». Произведение затрагивает такие темы, как «ленинизм», «национальная идея». Книга «Россия и война. О национальной гордости и пользе поражений» была издана в 2022 году. Приятного чтения!