© Брайт В.В., 2021

© «Центрполиграф», 2021

Пролог

Будущее скрыто от нас пеленой времени. Правда, это утверждение верно лишь для обычных людей. Когда речь заходит о колонии белесых червей, поселившихся в голове сгорбленного трупа с кривыми ногами, все становится не столь очевидно, как может показаться на первый взгляд…

Так уж повелось, что зловещие обитатели кинотрэша выглядят одинаково, словно их рисовали под копирку или гримировали одни и те же люди. Пустые глазницы. Рваные клочья кожи. Тянущиеся к жертве руки, символизирующие «запредельный ужас», «неземные страдания» и прочую низкопробную чушь. Хотя, если присмотреться, можно заметить разницу. Оказывается, не все мертвецы одинаковы. Некоторые отличаются от других. Вот и у зомби со странным именем Режунежужжу имелись черты, выделявшие его из толпы. Только он никому никогда не рассказывал о своих скелетах в шкафу, предпочитая словам действия.

Ш-ш-ш…

Едва различимый шелест листа может испугать мотылька. Закованный в броню рыцарь, путешествующий по ночному лесу в компании верных друзей – веселого охотника и опытного жреца, не обратит на это внимания.

Напрасно!

Не спугни удачу. В последний момент ветреная красавица может передумать. И тогда преследователь поменяется с жертвой местами. Но пока этого не произошло, все идет своим чередом.

Несколько скупых, точно выверенных движений – и отделившаяся от дерева тень оказывается за спиной всадников. Усталые кони неспешно бредут по дороге. Трое спутников, опустивших поводья, чувствуют себя в безопасности. Они отлично экипированы и находятся в глубоком тылу, где, как правило, не бывает засад.

– Неплохо вчера, – широко улыбается охотник, вспоминая о битве, – мы им по…

Неоконченное предложение обрывается на полуслове. Камень, запущенный из пращи, попадает в голову рассказчика, выбивая всадника из седла. Оглушенный охотник, нелепо взмахнув руками, падает. Одновременно в шлем рыцаря врезается комок слизи, в считаные мгновения растекаясь отвратительной пленкой, поглощающей свет.

«Ненавижу нежить!» – успевает подумать жрец, вскидывая посох в тщетной попытке произнести защитное заклинание.

Вж-жиу…

Всполох голубого пламени, омыв лезвие клинка, вспарывает одеяние лекаря, прочертив алую полосу.

– Засада!

Боль сводит с ума. Усилием воли жрецу удается закрыться волшебным щитом, дарующим неуязвимость. В течение нескольких секунд можно не опасаться повторного нападения. Правда, мощное заклинание не позволит творить другие. Впрочем, не важно. Как правило, первоочередная цель атакующих – лекарь. Без его поддержки воин станет легкой добычей стервятников. Пока жрец будет находиться в защитном коконе, спутники оправятся от внезапного нападения. И тогда проклятого зомби ничто не спасет.

Клац…

Спешившемуся рыцарю почти удалось стащить с головы шлем, когда предательский выпад подрезал сухожилия.

– Нет! – Закованный в панцирь жрец понял, что ошибался.

Целью атакующего был не он, и уж тем более не воин, а охотник.

– Нет!

Мучительно наблюдать, как на глазах гибнет друг.

– Да…

Черная тень метнулась к распростертому телу, в несколько мощных ударов превратив кожаные доспехи в искромсанную бахрому.

– Да!

В этом мире можно убить лишь одним способом – поразив сердце.

Зомби потратил слишком много сил. И теперь на то, что в обычном состоянии хватало удара, требовалось не меньше пяти.

Первый…

Клинок, вкусив крови, вспыхнул голубым пламенем. Рыцарю наконец удалось сорвать с головы шлем. Закончилось действие щита, и отныне уже ничто не мешало жрецу наложить заклинание.

Второй…

Почувствовав боль в груди, охотник разлепил веки, увидев склонившегося мертвеца. Даже у сказок бывает печальный конец. В жизни – тем более. Не обязательно оказаться на краю свежевыкопанной могилы, наедине с палачом, чтобы это понять.

Хромающий воин, оттолкнувшись здоровой ногой, прыгнул вперед.

С посоха жреца сорвался живительный луч.

Третий…

Клинок зомби обрушился на жертву. Одновременно вторая рука взметнулась вверх, выбросив горсть пыли, окружившей убийцу непроницаемым облаком.

Четвертый…

Вскрытая грудная клетка открыла взору пульсирующее сердце. Осталось лишь опустить меч, чтобы добить раненого врага. Наверняка он так бы и поступил, но…

– Бросай, – прошептала тень космического безмолвия, остановившая время ради того, чтобы ее услышали. – Бросай прямо сейчас, иначе…

Убивает не тишина, а лезвие бритвы, вспоровшей вены.

– Проиграешь.

Дикий рев воина, впавшего в состояние берсеркера, разорвал пелену облака, и костлявые пальцы, сжимающие рукоять меча, разжались.

Пятый…

Чудовищный удар пробил кожаный доспех мертвеца, отшвырнув костлявое тело прочь. Посох жреца взорвался всполохом света, протянув спасительный луч к раненому, и…

Коснулся его одновременно с мечом, пробившим сердце. Призрачное голубое свечение клинка переплелось вихрем пульсирующих всполохов с целительной магией и потухло, залитое фонтаном крови, устремившейся вверх. Так умер великий охотник.

– А-а-а! – Продолжая дико кричать, воин прыгнул к врагу.

Невозможно остановить впавшего в ярость берсеркера. Последнее, что удалось сделать зомби, – ударом ноги выбить меч из рук нападавшего.

Это не помогло.

Удар железной перчатки превратил ребра убийцы в крошево мелких костей, а следующий в сердце.

«Почему?! – успел подумать рыцарь, прежде чем кулак врезался в клубок могильных червей. – Почему у него вместо сердца…»

Рука, погрузившаяся в белесую массу, потеряла чувствительность, как будто ее заморозили. И хуже всего было то, что холод стал подниматься все выше.

– Лечи! – успел крикнуть пораженный проклятием воин.

– Уже!

Отчаянная попытка жреца не спасла. Даже несмотря на то, что он использовал самое мощное заклинание. За несколько секунд могильный холод, пробирающий до костей, добрался до сердца, сжав его ледяными тисками.

– Беги… – попытался крикнуть силач, но из горла вырвался лишь сдавленный хрип.

– Некуда, – понял оставшийся без поддержки спутников жрец.

И оказался прав.

От кривоногого трупа еще никто не убегал.

* * *

– Итак, что мы имеем? – Радостно потирающий руки манипулятор расслабленно откинулся на спинку кресла. – Девятьсот девяносто девять тысяч девятьсот девяносто седьмая победа! До заветного миллиона осталось всего три!

Сорокапятилетний небритый мужчина настолько увлекся боем, что не заметил, как несколько опарышей перебрались с воротника старого, забрызганного жиром пуловера на сальные волосы. Не торопясь, доползли до виска, спустились вниз, после чего очень медленно и осторожно забрались в ухо.

В грязной, по-холостяцки запущенной квартире чистым оставался лишь экран телевизора, за которым хозяин просиживал по пятнадцать часов в сутки. Все остальное убранство носило на себе отчетливые следы деградации, начавшейся два года назад. Именно тогда топ-менеджер крупного медиахолдинга ушел в беспробудный запой и лишился работы после разрыва с женой.

Во время кратковременного просветления нашел в себе силы закодироваться от алкоголя. Чтобы заполнить гнетущую пустоту, подсел на игру. Да так сильно, что невинное увлечение превратилось в нездоровую страсть. А желание достигнуть заветного миллиона побед – навязчивой идеей фикс.

Если бы кто-то спросил у него: «Зачем вообще понадобился миллион?», мужчина вряд ли смог дать внятный ответ. Максимум на что хватило его фантазии: «Легенда при жизни», «Я лучший» и т. д. и т. п. В общем и целом – горячечный бред.

Но, в отличие от сумасшедшего манипулятора, коллективный разум червей, поселившихся в голове трупа со странным именем Режунежужжу, точно знал, почему миллион убитых врагов станет отправной точкой их существования в реальном мире. А также кого нужно найти для достижения заветной цели.

И этими «кем-то» были: два короля и юная дева.

Часть первая
Отцы и вагоны. Эпоха безжалостных фриков

Глава 1
Сделка

– Абзац!

В большинстве своем хирурги – мужчины серьезные. К сантиментам не склонны.

– Абзац, – повторил человек в маске, последние сорок минут пытавшийся спасти пациента.

– Мы его потеряли. Надо перекурить…

Странно было слышать такие слова, лежа на операционном столе. Еще более осознавать, что я никакой не Абзац. И уж тем более никуда не терялся. Все в порядке. Лежу живой и здоровый, чувствуя себя безмолвной массовкой в дурацком сериале о жизни врачей. Кажется, прямо сейчас режиссер скомандует: «Стоп!» Оператор выключит камеру. Актеры начнут весело хохотать, похлопывая друг друга по плечу. Рассказывая, как было смешно, когда медсестра поскользнулась в луже бутафорской крови, едва не рухнув в объятия «трупа».

Увы. В моем случае никакого «Стоп» не было. Все оказалось на полном серьезе. Абзац по полной программе. Пустая операционная и голое тело на холодном столе.

– Гхм… гхм…

Рядом кто-то прокашлялся, явно пытаясь привлечь внимание «трупа». Скосив взгляд в направлении звука, я увидел невысокого мужичка, по виду бухгалтера.

– Вы даже не представляете, молодой человек, насколько точно подметили, – печально вздохнул он.

– Подметил… ч… что? – Я поперхнулся от удивления.

– Все. – Пухлая рука сделала неопределенный жест. – А главное – программу.

Было очевидно, что нового знакомого тяготит не столько сам разговор, сколько миссия.

– Во избежание недоразумений, – начал он. – Признаюсь сразу, у меня плохие новости.

Когда усталый хирург уходит курить и его место занимает странная личность с дурными известиями, хорошего ждать не приходится.

– Значит… Я… и правда умер?

– Не то чтобы совсем…

Его красноречивый взгляд говорил: «Да».

– Но что-то очень близкое к этому.

– Насколько?

– Для вашего же спокойствия лучше в подробности не вникать. Выслушав меня до конца, не перебивая.

– Хорошо.

– Итак, – голосом усталого гробокопателя начал лысеющий толстячок. – Я Учетчик-распределитель. А вы находитесь на грани добра и зла. Один из многочисленных случаев, когда клиент для ада слишком хорош, а для рая не подходит по ряду веских причин.

– Каких именно?

– Желаете расширенный список или бегло пробежимся по основным пунктам?

Если основательно покопаться, в прошлом любого человека найдется нечто такое, о чем он предпочтет забыть навсегда.

– Спасибо, не надо.

– Не буду. Согласно стандартной процедуре, вы должны пройти испытание творческой личности.

– Какой-то горячечный бред! Я действительно умер?

Во избежание недоразумений новый знакомый достал потрепанную тетрадь, сверившись с записью.

– Вы автор фантастического боевика «Убойный фарш» и сценария фильма «Убей его первым – 2»?

– Да. Откровенно говоря, сценарий не очень удался, – начал я. – Зато «Убойный фарш», вступительная книга трилогии, вышла…

– Не нужно подробностей. – Брезгливая гримаса наглядно свидетельствовала о том, что учетчик думает про книгу в частности и трилогию в целом.

– Вы писатель. Испытание людей, находящихся на грани добра и зла, связаны с призванием. Остальное не важно.

– Боюсь, вас неверно проинформировали. Я пишу исключительно за деньги. Ни о каком призвании речи не шло.

– Хм…

Его сомнение зародило робкий луч надежды. Хотя нет. «Робкий луч надежды» – ужасная пошлость. Так пишут в четвертом классе, пытаясь очаровать девочек. В любом случае моя радость была преждевременной.

– Если вы не писатель, то пройдете стандартное испытание рудокопа.

– Давайте остановимся на творческой миссии, – заискивающе предложил я и, немного подумав, добавил: – Честное слово, про деньги рубанул сгоряча.

– Хорошо. Творческой так творческой, – легко согласился он. – Итак, у вас есть два варианта:

А) Эстрадный певец в мечтах тринадцатилетних девочек.

Б) Виртуальный герой многопользовательской игры, управляемый тринадцатилетним мальчиком.

– Почему именно тринадцатилетние девочки-мальчики? Зловещий обряд как-то связан с магией чисел? – Выбор был очевиден, я задал вопрос просто из любопытства.

– Загробный мир ни при чем, – охотно пояснил толстячок. – Всего лишь проблема переходного возраста. Именно в этот период подростки наиболее нестабильны. И оттого особо опасны.

– Ясно. В таком случае выбираю пункт «Б» – виртуальный герой.

Новый знакомый посмотрел на меня с нескрываемым сожалением.

– Уверены, что не хотите податься в певцы?

– На двести процентов. Насколько я понимаю, забрасывание кумира стрингами на сцене – самая безобидная фантазия девочек. Страшно представить, какие ужасы способны придумать фанатки в своих запредельных мечтах.

– А рудокопы? – Создавалось впечатление, что учетчик хочет реально помочь. – По большому счету не так уж и плохо. Оттрубил двадцатичасовую рабочую смену, и на покой.

Если он решил пошутить, то выбрал не самый удачный момент.

– Предпочитаю стать виртуальным героем. Никогда не играл в онлайн-игры. Раз появилась возможность расширить кругозор, пообщаться с людьми, узнать что-то новое… Сами понимаете, глупо упускать замечательный шанс.

– Вы хорошо подумали? Это окончательное решение? По нашим правилам испытание нельзя заменить.