Тысячи солдат шли на запад в эту холодную, страшную ночь. Но они были веселы, удивительно веселы и счастливы и громко говорили про Сталинград и про то, что они совершили там. На запад, на запад! Многим ли – невольно спрашивал я себя – суждено увидеть конец пути? Но они знали, что направление это верное. Быть может, еще мало кто думал о Берлине, но многие, должно быть, о своем родном доме на Украине. В валенках и ватниках, в меховых шапках-ушанках, с автоматами в руках, со слезящимися глазами и инеем на губах они шли на запад. Насколько это было приятнее, чем идти на восток!

Александр Верт. Россия в войне

ПРЕДИСЛОВИЕ

На советской улице стоял январь и обещанный Вождем праздник. Под Сталинградом на глазах изумленного мира агонизировала сильнейшая из армий Вермахта; в заснеженных приволжских степях замерзало, доедая лошадиные мослы, отборное немецкое воинство.

Войска Юго-Западного и Сталинградского фронтов, осуществив классическую операцию на окружение, отбросили врага на 150 – 250 километров и вышли на линию Новая Калитва – Миллерово – Морозовск – Тормосин – Котельниковский. В обороне противника зияли бреши протяженностью в десятки километров. Германское командование напрягало силы, чтобы остановить продвижение русских и стабилизировать положение, но поздно, поздно: резервов под рукой не было, для замены «сгоревших» на Востоке немецких, румынских, итальянских дивизий требовалось время.

Стратегическая обстановка резко изменилась в пользу Красной Армии.

Эта армия во многом отличалась от РККА образца 1941 года. Она изменилась качественно и преобразилась внешне. Она обретала веру в победу и в свое командование. Она училась войне на войне, ценой невиданных потерь усваивая навыки ратной работы.

«Война, однако, учила, – писал Василь Быков, – не прежняя, довоенная наука, не военные академии, тем более краткосрочные и ускоренные курсы военных училищ, но единственно личный боевой опыт, который клался в основу боевого мастерства командиров. Постепенно военные действия, особенно на низшем звене, стали обретать элемент разумности… В то время как в войсках жестоко пресекался всякий намек на какое-нибудь превосходство немецкой тактики или немецкого оружия, где-то в верхах, в Генштабе, это превосходство втихомолочку учитывалось и из него делались определенные негласные выводы».

Советские войска получили новый Боевой устав пехоты, соответствующий современным методам ведения войны. В практику внедрялись новые принципы организации и тактического применения артиллерии, бронетанковых сил и авиации.

С упразднением института военных комиссаров в Красной Армии установилось полное единоначалие, и, судя по дальнейшему ходу событий, ей это пошло на пользу.

Армия, в которой до войны культивировалась ненависть к «золотопогонникам», готовилась примерить погоны.

Бесперебойно и во все более возрастающем количестве фронт получал вооружение, боеприпасы, продовольствие, снаряжение. Вступили в строй и начали давать продукцию крупные предприятия, построенные на востоке страны. Советская система продемонстрировала высокую эффективность организации военного производства.

На торжественном заседании Московского совета И.В. Сталин отмечал: «Перед нами не стояли уже такие задачи, как эвакуация предприятий на восток и перевод промышленности на производство вооружения. Советское государство имеет теперь слаженное и быстро растущее военное хозяйство. Стало быть, все усилия народа могли быть сосредоточены на увеличении производства и дальнейшем совершенствовании вооружения, особенно танков, самолетов, орудий, самоходной артиллерии. В этом мы достигли крупных успехов».

Началась, по выражению И. Эренбурга, «глубокая война», война на измор, заведомо проигрышная для Третьего рейха. Во втором полугодии 1942 года промышленность Германии произвела 4,8 тысячи минометов и 20 тысяч орудий. СССР соответственно 107,1 и 73 тысячи. За этот же период Германия выпустила 3 тысячи танков и самоходных установок, 5,7 тысячи самолетов – свыше 8 тысяч и того и другого. Советский Союз обладал куда большими людскими резервами, которые расходовал с фантастической, поражавшей противника щедростью. Учитывая возрастающий вклад в общее дело англо-американских союзников, в конечном разгроме немцев уже не могло быть сомнений.

Маршал А.М. Василевский вспоминает: «В те дни, оглядываясь на пройденные страной полтора военных года и ведя бои глубоко в пределах родной земли, мы твердо верили, что главные трудности позади. Победа в Сталинграде, ясная цель, все возрастающая мощь тыла – все это вдохновляло и звало вперед, к окончательной победе».

Пока войска Донского фронта ликвидировали окруженную группировку Паулюса, Красная Армия, перехватив инициативу, перешла в общее зимнее наступление по всей протяженности советско-германского фронта. Но основные события должны были развернуться на южном крыле.

Главное внимание Ставка Верховного Главнокомандования уделяла развитию успеха на донбасском и ростовском направлениях. Для чего:

Юго-Западному фронту предстояло выдвинуться к Северскому Донцу и нанести глубокий удар через Горловку на Мариуполь, с выходом к Азовскому морю;

Воронежскому фронту при содействии Брянского и Юго-Западного фронтов предстояло нанести поражение главным силам группы армий «Б» и освободить Харьков;

Южному фронту ставилась задача ударами на Ростов и Тихорецкую выйти в тыл окопавшейся на Кавказе немецкой группе армий «А» и перехватить наиболее вероятные пути ее отступления через Дон в Донбасс.

Одновременно предусматривались меры, чтобы не допустить отхода противника с Северного Кавказа на Таманский полуостров с последующей переправой в Крым. Этому должна была воспрепятствовать Черноморская группа войск Закавказского фронта ударом на Краснодар, Тихорецкую, на соединение с войсками Сталинградского фронта. Северная группа войск должна была связать немцев боями, не позволяя им уйти из задуманного котла. Таким образом, в Москве готовили сразу два новых Сталинграда – окружение не менее 60 дивизий противника.

Германское командование, в свою очередь, стремилось решительным образом улучшить оперативно-стратегическое положение на южном крыле Восточного фронта. Решение по этому вопросу было изложено в оперативном приказе № 2 от 28 декабря 1942 года. В нем указывалось, что следует создать условия для освобождения 6-й армии и избегать «новых котлов, которые могут возникнуть вследствие отхода союзных войск, образования выступов фронта, обороняемых собственными слабыми частями, или создания противником на отдельных участках большого превосходства». Планировалось также нанести ряд ударов, чтобы «вырвать инициативу у русских на некоторых участках маневренными действиями».

Учитывая угрозу выхода советских войск в тыл группе армий «А», было принято решение последовательно отвести свои войска из юго-восточной части Северного Кавказа. Группе армий «Дон» предписывалось сдерживать наступление Красной Армии восточнее Ростова.

В том же приказе войска получили указание немедленно «подготовить крупный плацдарм у Ростова», создать новый сплошной фронт обороны по линии Новая Калитва – Армавир – Майкоп – Новороссийск с расчетом удержать Донбасс и значительную часть Северного Кавказа. После этого предполагалось объединить силы групп армий «Дон» и «А» под общим командованием фельдмаршала Манштейна.

Начинался 1943 год.

Год, который назовут переломным.

Год, открывший «эру победных салютов».

Самый кровавый год Великой Отечественной войны.