Клеопатра

Прекрасный миф

Исследователи до сих пор спорят о том, какой была Клеопатра и какую роль сыграла она в мировой истории. Была ли она коварной соблазнительницей, интриганкой, роковой красавицей, тщеславной властительницей или простолюбящей женщиной, отдавшей жизнь своей стране и своим мужчинам…

Она жила в те времена, когда люди умели создавать мифы – прекрасные истории, в которых простые смертные становились подобны богам. Образ Клеопатры, бережно обернутый в кокон романтических легенд, давно уже стал мифом: и пусть историки твердят, что она вовсе не была столь прекрасна, как описывали поколения восторженных поэтов, мы верим не им, а поэтам…

Плутарх писал, что Клеопатра «могуществом и блеском превосходила всех царей своего времени». В то время, когда мир подчинялся мужчинам, а их жены были обречены проводить жизнь на женской половине дома, Клеопатра взяла на себя смелость править мужчинами, подчинившими себе мир. Она и в свое время была, без сомнения, одной из самых известных женщин. Теперь же, благодаря сложившемуся за два тысячелетия образу роковой красавицы, умной правительницы и умелой интриганки, покорительницы мужчин, принявшей романтическую смерть, но не допустившей своего позора, растиражированному в сотнях произведений живописи, литературы и кинематографа, она и вовсе стала ярчайшим в мировой истории символом женщины, обладающей властью над мужчинами, – и в любви, и в политике…

Хотя для нас Клеопатра была и остается первой и единственной, это имя, означавшее «славная по отцу», в ее роду носили еще шесть женщин, сестер и жен царей. Она происходила из рода Птолемеев Лагидов – эллинистических царей Египта, правивших страной в IV–I веках до н. э. Основал династию Птолемей Сотер – ближайший друг, соратник и, по некоторым данным, сводный брат Александра Македонского, которому Египет достался после смерти великого полководца при дележе империи. Птолемей и его потомки правили из Александрии – города, основанного самим Александром, – в греческом духе, покровительствуя искусствам и наукам, строя библиотеки и музеи и ведя беспрерывные войны друг с другом и соседями.

От великих египетских фараонов прошлого они взяли очень мало: Птолемеи не знали египетского языка и поклонялись другим богам, однако женились на родных сестрах, как это было принято у древних фараонов, почитавших свое божественное происхождение и верящих в сакральную силу своей крови. Отцом Клеопатры был Птолемей XII Авлет, то есть «Флейтист», а матерью – либо сестра и супруга Птолемея Клеопатра Трифена, либо неизвестная наложница: мнения историков на этот счет расходятся. Авлет, правитель слабый, но хитрый, удерживался на престоле во многом благодаря поддержке Рима, которому он регулярно платил, и в итоге римляне хозяйничали в Александрии почти как у себя дома. Неудивительно, что египтянам это не нравилось – и в результате мятежа, разгоревшегося в 58 году до н. э., Птолемея Авлета свергли с престола, трон заняла его дочь Береника, а сам он вместе с женой бежал в Рим. Лишь через три года с помощью римских легионов, которыми командовал молодой римлянин Марк Антоний, Авлет смог вернуть себе власть. Голову Береники ему поднесли на блюде – по свидетельству историков, Клеопатра тайком наблюдала за этой сценой.

Она родилась в ноябре 69 года до н. э., предположительно в Александрии. О детстве и юности Клеопатры известно очень мало: можно лишь предполагать, что ее время было поделено между официальными церемониями и учебой, а на игры его, скорее всего, не оставалось совсем. Известно, что Клеопатра знала множество языков – включая египетский, которым не владел почти никто из Птолемеев, – умела играть на музыкальных инструментах и петь, разбиралась в политике, искусстве, литературе и множестве других вещей. Она была любознательна и умна, и, скорее всего, многому научилась самостоятельно. В то время, когда ни греки, ни римляне традиционно не уделяли образованию своих дочерей особого внимания, Клеопатра – умная, образованная, с сильным характером – не знала себе равных.

Ее отец скончался в 51 году до н. э. и в завещании передал престол дочери Клеопатре, старшей из оставшихся в живых детей, и сыну Птолемею XIII, которому тогда не было и десяти лет. По обычаю Клеопатра, взявшая себе официальное имя Теа Филопатор (богиня, любящая отца), и Птолемей Теос Филопатор вступили в брак – по египетским законам, незамужняя женщина не может править страной, да и замужняя обязана делить трон с супругом. Скорее всего, этот брак, как и совместное правление, по крайней мере в первые годы, оставался формальным: Птолемей был слишком юн, а Клеопатра слишком своевольна. Именно к этому периоду ее жизни относится самая, пожалуй, известная легенда о Клеопатре: будто бы она соглашалась провести ночь с любым, кто захочет, но при одном условии – наутро любовника царицы должны были казнить. По словам римского историка Аврелия Виктора – впрочем, весьма пристрастного, – Клеопатра «обладала такой красотой, что многие мужчины своей смертью платили за обладание ею в течение одной ночи». Однако последние изыскания показывают, что слухи о красоте Клеопатры были весьма преувеличены: она была невысока ростом, обладала, как и все Птолемеи, крупным носом и острым подбородком, а с годами еще и потолстела. Однако ее обаяние и женственность, подкрепленные знанием любовной науки, были всепобеждающими.

Молодая царица мечтала возродить величие своей династии, изрядно потрепанное смутами, поражениями в войнах и дипломатическими неудачами. Пока еще не зная, как это сделать, она, в отличие от предшественников, смогла наладить отношения со сторонниками древнего Египта: Клеопатра была первой после нескольких поколений Птолемеев, кто говорил с египетскими жрецами не просто на одном языке, но и понимал смысл исполняемых ими обрядов. Образ жизни Клеопатры, ее представления о величии страны и ее рода отвечали представлениям народа о том, какими должны быть истинные фараоны, – неудивительно, что за пределами раздираемой интригами столицы ее почитали как воплощение богини Изиды.

Зато среди приближенных ее отстраненного от власти брата зрело недовольство – они сами хотели править страной. Наконец в 48 году до н. э. советник и воспитатель юного Птолемея евнух Потин, полководец Ахиллас и еще несколько придворных малолетнего царя подняли мятеж против Клеопатры, так что юная царица была вынуждена бежать в Сирию. Там она собрала войско, с помощью которого намеревалась вернуть себе трон.

В это время в Египет прибыл Гай Юлий Цезарь, только что победивший своего главного противника, Гнея Помпея Великого, в сражении при Фарсале. Помпей прибыл в Александрию на несколько дней раньше, надеясь получить помощь, но Потин и Ахиллас предпочли не ссориться с Цезарем и незамедлительно убили Помпея. К их удивлению, Цезарь был весьма рассержен: своих врагов он всегда предпочитал уничтожать сам. Воспользовавшись царящей в стране смутой, он решил утвердить там власть Рима: богатый и процветающий Египет был необходим ему, лишь недавно подчинившему себе Рим, и как возможный союзник, и как торговый партнер. Цезарь заявил о своем праве рассудить конфликт между Клеопатрой и Птолемеем: но если Птолемей был неподалеку и смог незамедлительно в сопровождении Потина прибыть к Цезарю, то Клеопатре пришлось добираться до столицы тайком. По преданию, влюбленный в царицу сириец Аполлодор довез ее, одетую как простую служанку, в рыбачьей лодке до Александрии, а затем пронес в покои Цезаря в мешке для постели. В фильмах чаще изображают роскошный ковер, из которого перед глазами Цезаря предстает юная красавица, но историки настаивают на том, что в ковер Клеопатру все же не заворачивали. Впрочем, тем эффектнее было появление Клеопатры, бросившейся к ногам Цезаря и умолявшей его защитить ее права. Можно только догадываться, как именно уговаривала молодая царица великого римлянина, но наутро он официально объявил всей Александрии, что Клеопатра правит Египтом согласно завещанию отца и при его, Цезаря, поддержке.

Историки сходятся на том, что Цезарь был пленен Клеопатрой с первой встречи. Он с молодости славился на весь Рим как ценитель женской красоты и своими любовными похождениями даже завоевал себе прозвище «мужа всех жен», но в зрелом возрасте – а на момент встречи с Клеопатрой ему было около пятидесяти трех лет – научился ценить не только внешнюю привлекательность, но и душевные качества: ум, смелость, находчивость, обаяние и образованность – всем этим Клеопатра обладала в полной мере. Плутарх писал о ней: «Красота этой женщины была не тою, что зовется несравненною и поражает с первого взгляда, зато обращение ее отличалось неотразимою прелестью, и потому ее облик, сочетавшийся с редкою убедительностью речей, с огромным обаянием, сквозившим в каждом слове, в каждом движении, накрепко врезался в душу. Самые звуки ее голоса ласкали и радовали слух, а язык был точно многострунный инструмент, легко настраивающийся на любой лад, – на любое наречие».

Она была совершенно не похожа ни на римских матрон, чьим главным достоинством считалась добродетель, а главной добродетелью – послушание, ни на диких варварок, свободных духом и телом, но необразованных и не знающих манер. Клеопатра была единственной в своем роде, уникальной и неповторимой – и Цезарь не устоял. Не вызывает сомнения, что и Клеопатра влюбилась: среди изнеженных, изворотливых и пресмыкающихся перед нею мужчин, которыми Клеопатра была окружена всю жизнь, не было никого, хотя бы отдаленно похожего на Цезаря – сильного, волевого и властного воина и правителя. Цезарь, мужественный и доблестный, сильный характером и телом, не знал себе равных не только в окраинном Египте, но и в самом Риме, славном своими воинами. Конечно, Клеопатра приложила все усилия, чтобы накрепко привязать к себе Цезаря, который, без сомнения, нравился ей и как мужчина, и как государственный муж, на которого она хотела бы равняться или чью силу использовать.

Забыв про все, Цезарь проводил дни и ночи в объятиях Клеопатры, – однако вскоре оказалось, что его беспечность едва не обошлась ему слишком дорого. Возмущенная грубым обращением римских солдат Александрия восстала, требуя отдать власть младшей сестре Клеопатры Арсиное; небольшое войско Цезаря, вместе с ним и Клеопатрой, оказалось буквально заперто во дворце. С одной стороны к столице приближались верные Птолемею египетские войска, с другой – бывшие легионы Помпея. Лишь подоспевшее вовремя подкрепление спасло Цезаря и Клеопатру, в январе 47 года до н. э. в битве у Мареотийского озера египетские войска были разгромлены, Птолемей утонул при бегстве, Потин был казнен, а Арсиноя взята в плен.

Свою победу Цезарь и Клеопатра отпраздновали путешествием по Нилу – два месяца в сопровождении более четырехсот кораблей они плыли вверх по реке, развлекая себя пышными празднествами и охотой. Благодаря поддержке Цезаря Клеопатра, хоть и вынужденная снова вступить в брак с очередным своим братом, Птолемеем XIV Неотеросом, стала единоличной правительницей Египта.

В конце весны Цезарь покинул Клеопатру – дела в Риме требовали его срочного вмешательства. В июне Клеопатра родила сына, названного Птолемей Цезарь: полководец признал его и даже позволил дать ему свое родовое имя, однако в историю мальчик вошел как Цезарион – «Цезаренок», прозвище, которое дали ему острые на язык александрийцы. Как раньше Клеопатра была объявлена воплощением богини Изиды, так теперь Цезарион был провозглашен воплощением бога Гора, ее сына, – символа царственного величия и сакрального покровителя египетских фараонов.

Год Цезарь провел в битвах, а Клеопатра – в заботах о сыне. Наконец он вызвал ее – вместе с сыном и братом-мужем – в Рим: формально для того, чтобы заключить союз между их странами, а на самом деле, разумеется, для того, чтобы иметь возможность ее видеть. Цезарь выделил ей роскошную виллу на берегу Тибра, где она жила со всей доступной роскошью: рядом с виллой была даже воздвигнута копия храма Изиды. Поначалу Клеопатру принимали в Риме как почетную гостью: при въезде в город ее встречала почетная делегация, и после многие знатные римляне спешили нанести ей визит, с удивлением находя в варварской царице образованность, изящное обхождение, достоинство и немалое женское обаяние. Великий оратор Цицерон писал о ней: «Ее сан, великолепные одеяния и два выдающихся достоинства – прекрасные глаза и великолепный голос – покоряют неосторожных».

Однако самым неосторожным оказался сам Цезарь. Он не только открыто выставил на всеобщее обозрение свою связь с Клеопатрой – при том, что был давно женат на Кальпурнии, достойной женщине из уважаемого древнего рода, с которой продолжал жить под одной крышей. Он даже повелел установить статую Клеопатры в храме Венеры (Венера считалась прародительницей рода Юлиев, к которому принадлежал Цезарь), и статуе воздавались божественные почести – при том, что Цезарь был великим понтификом и в силу своей должности был обязан следить за правильностью соблюдения обрядов. Все это, наряду с вызывающе вольным поведением и чересчур, по пуританским меркам республиканского Рима, роскошным образом жизни египетской царицы, стало вызывать недовольство. По городу поползли слухи, что Цезарь собирается развестись с Кальпурнией, жениться на Клеопатре и сделать ее сына наследником Рима, что для римлян, исторически ненавидевших наследственную царскую власть (титул императора означал лишь воинскую доблесть и вовсе не был ни наследственным, ни даже пожизненным), было недопустимо. Многие историки считают, что эти слухи ускорили решение заговорщиков избавиться от Цезаря – как известно, он был убит в здании Сената 15 марта 44 года до н. э. После смерти Цезаря его деньги, власть и войска получил Марк Антоний – его родственник, воспитанник, соратник и ближайший друг.

В обнародованном завещании Гая Юлия Цезаря не было ни слова о Цезарионе – таким образом, официально он так и не стал сыном Цезаря. Вместо этого Цезарь официально усыновил своего внучатого племянника Гая Октавиана, не побоявшегося принять наследство и вступить в конфликт с Марком Антонием.

Но этого Клеопатра не увидела. Через месяц после гибели Цезаря она покинула Рим.

Не прошло и года, как при загадочных обстоятельствах скончался брат и супруг Клеопатры, Птолемей XIV, совсем немного не доживший до своего шестнадцатилетия. Многие историки, например, Иосиф Флавий, считают, что Птолемей был отравлен сестрой – с тех пор, как у нее появился сын, она не нуждалась в соправителе-супруге. Так это или нет, мы никогда не узнаем; но уже в сентябре 44 года до н. э. Цезарион был провозглашен фараоном под именем Птолемея XV Филопатра Филометра (то есть «Любящего отца» и «Любящего мать») Цезаря. Соправителем и регентом при нем была Клеопатра – так что на самом деле она правила страной единолично.

Несколько лет прошли трудно: неурожаи из-за недостаточного разлива Нила – главного кормильца страны – постоянно грозили обернуться бунтами. Однако Клеопатра сильной рукой правила своей страной, проводя реформы и борясь с чиновничьим произволом, и за несколько лет сумела вернуть Египту процветание и благоденствие. В то же время разгоревшаяся после смерти Цезаря война между его сторонниками-цезарианцами, во главе с Марком Антонием и Октавианом, и убийцами-республиканцами, возглавляемыми Кассием и Брутом, затронула практически все Средиземноморье, и Клеопатре, без сомнения, пришлось приложить немало ума и хитрости, лавируя между двух лагерей. Известно, что египетский наместник на Кипре снабжал Кассия деньгами и флотом – мнения историков расходятся, знала ли об этом Клеопатра: с одной стороны, таким образом она бы помогала убийцам собственного любовника, отца ее сына, за которого она – по слухам – мечтала выйти замуж, с другой стороны, вряд ли кто-нибудь из египетских чиновников осмелился бы на столь серьезный шаг, не заручившись согласием царицы. Некоторые считают, что и корабли, и деньги изначально предназначались цезарианцам, однако были перехвачены их противниками.

Как бы то ни было, в битве при Филиппах в октябре 42 года до н. э. республиканцы были разбиты, и власть получил триумвират – Октавиан, Марк Антоний и Марк Эмилий Лепид, разделившие между собой страну. Антоний, получивший войско и власть над восточной половиной, отправился в Малую Азию, чтобы исполнить мечту Цезаря – покорить Парфию. Во время подготовки к парфянскому походу ему донесли, что Клеопатра, царица Египта, тайно помогала республиканцам: для правительницы, посаженной на трон силой римских легионов – а именно так смотрели на нее из Рима – этот донос мог стать роковым. Антоний, ставший лагерем в Киликии, в городе Тирс, призвал Клеопатру к себе. Он вряд ли хотел справедливости – зато точно намеревался стребовать с Египта огромный штраф, дабы на эти деньги снарядить свое войско.