Аннотации обещали мастерски написанное произведение, исторический роман, написанный более века назад. Иногда любопытно бывает заглянуть в прошлое, которое описывает еще более давнее прошлое, подобно зеркальному коридору, уводящему в неразличимый сумрак.
Сперва я мужественно продиралась сквозь нагромождения неизвестных мне топонимов и личных имен, названий народностей, сливающихся в пеструю, неразличимую массу.
На большом озере два корабля из Марсилио нагружались вином; корабль из Либурнии запасался сагунтскими грузами и сушеными винными ягодами для сбыта их в Риме, а галера из Карфагена поглощала в свою утробу крупные слитки серебра, найденные в копях Кельтиберии.
потом стало очевидным, что парад затягивается, а действие никак не начнется. прочитав около половины книги, я не могла бы ответить на вопрос о чем читаю. Нууу, о городе Сагунте, накануне осады войсками Ганнибала, - люди здороваются, что-то грузят, похлопывают друг-друга по плечам, мелькают и.. ничего не происходит,
над волнами капризными извивами носились чайки
(что-то не очень мастерский образ - наглые чайки и жеманное определение "капризные извивы" не очень подходят друг другу); богатая куртизанка Сонника переживает неубедительный роман с Актеоном - новоприбывшим красавчиком из Афин. Сюрреалистическая камера вместо обзора выхватывает то чей-то котелок с ужином, то отодвигается, охватив весь город, чтобы через секунду опять вклиниться в фрагмент чьего-то разговора. и все это сменяет друг друга слишком часто, не давая стройной картины.
Возможно, несовершенство перевода? но
Соннику охватывала грусть, но не от того, что она теряла часть своих богатств, а от сознания, что варвары убивают ее любовь, разрушая места, которые были свидетелями первых тревог и страсти.
Всего навсего грусть? не гнев и отчаяние? хотя ее дальнейшие действия говорят вовсе не о грусти. И так далее. Переводчику неизвестны слова "конечности, руки, ноги" - персонажи постоянно
потягивают свои наболевшие члены
, Ганнибал, чьи
глаза, большие и надменные, глядели всегда в сторону с (выражением глубокого коварства.
в описании Ибаньеса больше напоминает низкопробного злодея из ярмарочного вертепа, чем полководца. А сцена где Ганнибал промчался на коне перед осаждаемым городом описана так
Сагунт почувствовал себя ослепленным, глядя на него. Он сверкал, точно огненный жар, с ореолом своих черных волос. Солнце заливало его сиянием, которое ослепляло, как сияние божества.
("масло масляное" и так весь текст - напыщенный, неверный, истеричный какой-то, перлы из сочинений. а не стиль мастера)
Весь текст изобильно сопровождается эротическими картинами, рассуждениями о прекрасной наготе и ложном стыде варваров, автор неоднократно поет гимны ухоженности мужского тела, но нет в этом исполнении ни победительной силы любви, ни чарующей прелести ню, ни здоровой простоты. Не могу отделаться от впечатления, что стареющий сатир, похотливо скалясь, пересказывает увиденное через замочную скважину.
И все же, как исторический роман, повествование к концу начинает соответствовать своему жанру. Город, напрасно ожидающий римского флота, длительная осада, пренебрежение карфагенян к тонкости и искусности роскошных вещей, жители, готовые сами уничтожить самое ценное, чтобы не отдать на поругание варварам... хотелось бы прочитать это в другой подаче, но читала, морщась от фальши, то, что есть, как смотрела индийский боевик, где всё слишком ярко, контрастно, наивно, неумело.
почва, точно страдая сыпью, покрылась пузырями различных цветов: палатками
, за войсками идут "самки"!, предводитель маленького народа выполняет "долг царька". И много еще подобного. Хорошо что книга наконец закончилась. Рекомендовать её к прочтению не стала бы никому.