На маяк

История вся искрится, вся в движении, в полете, и бьется свежей, пропитанными цветными бликами фонтанной водой. Пышная пена, и капли, и пучочки света во все стороны. Я всегда обращаю внимание на слог - и тут он прекрасен, прекрасен.

Устричная раковина с перламутром внутри, с жемжучиной - лимонной там или рассветно-розовой. Это такая редкость - найти перл, да ещё такой крупный, идеально круглый - без щербинок и слоенных полос. Дочитав последнюю строчку, я отпустила взгляд куда-то в воздух, застыла - и просто несколько минут сжимала книгу в пальцах до побеления, до десяти лунок на мягкой обложке - точно следы по песку.

Это было так чудесно, так красиво, так важно для меня в данный кусочек времени.

Эта книга - о жизни. О ее смысле. О тысячах способах ее прожить. О наших маяках, полных соли и водорослей, к которым мы вечно стремимся. Кто-то - в мыслях, постоянно повторяя одну и ту же пару слов: "Завтра отправлюсь на маяк" - "Погода что-то не та - и волны, и слишком хмурые, продавившие небо тучи. Что поделаешь - обстоятельства". Кто-то - все-таки подняв парус, и устремившись вперед. Правда, это еще не означает, что человек доберется до цели. Никому не дано узнать, какая волна его утопит, утащит на дно подобно сирене.

Ах, а какие живые здесь персонажи! Такие разные, сложные. Полные противоречий и двойственности, и чувств, и несчастий - и счастливого тоже. Носят маски, и видят их - на других, на себе; и разоблачены сами в этом чудесном маскараде, но все равно кроются за ними, не снимают - нечто фальшивое. Нечто искреннее. Нечто человеческое.

Еще в книге так много взглядов на одно и тоже, они перекрывают друг друга, всплескивают и преломляют воздух, меняя очертания предметов. Каждый герой переставляет что-то другим углом, другой стенкой, стороной - и ты удивляешься, что вещи могут выглядеть так. А ведь действительно - могут! И почему не замечал этого раньше?  Чудесные метаморфозы, волшебные метаморфозы.

Эта книга - символ текущего лета; стебель с клевером или ромашкой, которым проложили что-то в сердце, и теперь он сушится там, отдает свои соки, прогибает бумажное волной, чтобы навсегда оставить свой крохотный, но такой важный след.

"СТРАННАЯ,СТРАННАЯ ЖЕНЩИНА".

У меня в руках книга "На маяк"этой странной,странной женщины Вирджинии Вулф.
Голова идёт кругом.Я не знаю,я правда не знаю,что написать.Какие слова способны выразить,ВЫРАЗИТЬ-вот чёрт!Что за... Какие слова подобрать?
Может быть просто переписать с обложки -"Она создала неповторимый стиль письма,способный передать тончайшие оттенки и обертоны психологических состояний и чувств".
Но это не то!Всё не то!
Вычеркнуть,вычеркнуть немедленно,сейчас же-все эти чёртовы"обертоны","тончайшие"-всю эту филологическую чушь.Это не идёт Вирджинии.Она-ВИРДЖИНИЯ!
Я нервничаю.
У меня ничего не выходит.
Стоп!
На обложке её фотография.
Да,всё же она очень странная!
На что она смотрит?
Пристальный взгляд.
Тёмные волосы небрежно собраны в пучок на затылке.Прямой нос.Тяжёлый подбородок.
На что она смотрит?
"На маяк" она написала в двадцать седьмом году.Ей было сорок пять.На фотографии лет тридцать,не больше.
Что я могу написать? Не знаю,не знаю,не знаю!
Читаю с обложки:-"Её имя ставят в один ряд с именами Джеймса Джойса,Томаса Стерна Элиота,Олдаса Хаксли,Дэвида Герберта Лоуренса".
Заачеем?!
Ряд и место-это в кинотеатре!!!
Джойс-это Джойс,и никакого ряда для него не существует!
Элиот-точка,без запятых и рядов,Хаксли-точка.Лоуренс! О,его божественные "Сыновья и любовники"!!!
Построить в ряд и выдать каждому по штампу,тупому изношенному штампу.
Держи,Джойс.Держи,Элиот.Где Хаксли?Куда делся Хаксли?Здесь должен стоять Хаксли!
К чёрту!К чёрту!
Ничего не могу написать!
Но я очень люблю её!Эту странную,странную женщину ВИРДЖИНИЮ ВУЛФ.

Первое знакомство с творчеством видной представительницы европейского модернизма (и литературного «отряда самоубийц») Вирджинии Вулф, для которого я метко выбрал один из самых известных её романов «На маяк», оказалось интересным и удачным, а отношение к книге в ходе чтения изменилось со скептически-сдержанного до однозначно благоприятного. Хотя объяснить, как и почему, будет непросто.

Будучи классическим произведением литературы «потока сознания», автобиографическая новелла «На маяк» строится не на внешних событиях, а на воспроизведении внутренней реакции на них героев. В их сознании, как в повседневных наших думах, причудливо переплетаются самые разные суждения и мысленные зарубки. Рассуждения об искусстве — и тут же навязчивое: «во сколько нам встанет ремонт крыши?»; переживания за детей — и подспудное беспокойство: лишь бы ужин не пригорел.

Подобное переплетение сумбурных, на первый взгляд, переживаний и сбивчивых воспоминаний персонажей в единое повествовательное полотно не только несколькими точными штрихами оттеняет их психологию, но и лучше любых пространных описаний обрисовывает сюжетную канву произведения, — на мой взгляд, внешне напоминающую фабулу «Замка» Кафки: во что бы то ни стало попасть на таинственный маяк, такой близкий и недоступный.

История с желанием шестилетнего Джеймса совершить экспедицию на загадочный маяк напомнила мне «Великого Гэтсби» Фицджеральда, написанного в те же годы: в обоих романах осуществление заветной мечты оборачивается разочарованием и крахом. Так бывает, когда, гонясь за мечтой, не понимаешь, что она давно уже осталась в прошлом, утратив всё своё очарование. Вот Джеймс наконец-то на маяке, но уже не те ни он сам, потерявший мать и повзрослевший, ни маяк, обшарпанный и мрачный, ни послевоенный мир вокруг. И всё же здесь, посреди океана разъединённости и одиночества, после долгого и трудного пути, уцелевшие члены этой некогда большой семьи могут прийти к пониманию и прощению.

Я же, за пару дней проглотив книгу, которую собирался читать долго и неспешно, с любопытством предвкушаю продолжение интересного знакомства в обозримом будущем.