В оформлении обложки использована фотография Тани Алиадзе с сайта www.liveinternet.ru/users/tanya_ali/profile.

Предисловие.

Иногда в жизни происходят события, которые мы не в силах ни исправить, ни контролировать. И, порой, приходится мириться с положением дел. Только от нас зависит, предпринимать в такой ситуации что-то, что смогло бы изменить нашу жизнь, или пустить все на самотек. Но тогда изменить отношение к этому: нравится нам это или нет. Выбор. Каждый раз просто выбор. И только наш выбор определяет дальнейшую нашу жизнь. Что выбираете вы? Смирение, изменение отношения к происходящему или изменение самой ситуации? Мои герои выбирают жизнь! Всегда. И всему вопреки!

1.

Весной в этих краях всегда бывает солнечно. Птицы весело щебечут, зазывая подруг свить гнезда, стада и табуны перегоняются на летние пастбища, потому что трава, словно по сигналу первого теплого лучика солнца устремляется ввысь. Такая яркая, такая сочная! Цветы тоже не отстают: торопятся раскрыть свои яркие бутоны, представив свою красоту небу, солнцу и пчелам. И так же, как растения и животных, людей после долгой и холодной зимы охватывает томление по чему-то теплому, обволакивающему: по любви. Именно в такие деньки пылкие юноши жаждут внимания юных девушек, а девушки охотнее теряют голову.

Не обошло любовное томление и давних друзей: семнадцатилетнего юношу Фрэнка и пятнадцатилетнюю прелестницу Элизабет. Фрэнк отгонял на пастбище лошадей, когда за ним увязалась юная Лиззи. С молодым человеком они дружили с детства, так как оба выросли в замке. Только

Фрэнк был сыном конюха, а после смерти отца и сам стал конюшим. Элизабет же – дочка хозяина замка Дримстоун.

Со временем Фрэнк понял, что хочет от дружбы с девушкой нечто иного. А малышка была настолько наивна, что принимала ласки конюха как должное. Впрочем, они ей и самой очень нравились. И потому она не отталкивала юношу, а была даже рада его вниманию. Вот и сейчас она лежала на свежей траве с расшнурованным лифом платья, подставив свою обнаженную грудь теплому солнышку и ласкам Фрэнка. И, о, это восхитительное ощущение! Молодые люди так увлеклись, что не сразу услышали крик:

− Лиззи! Лиззи, где ты? Куда подевалась опять эта девчонка?! – громкий голос лорда Фарделла прогремел над всей округой.

− О, боги! Это отец! – девушка, словно резко очнулась ото сна, вскочила.

− Лиз, останься еще ненадолго, − Фрэнк не хотел прерываться. − Неужели тебе было нехорошо со мной? Останься еще.

− Нет, Фрэнк, − Лиззи на ходу зашнуровывала платье, − надо идти, раз зовет отец. Увидимся еще.

Лиззи чмокнула Фрэнка в щеку и побежала в сторону замка Дримстоун, стараясь не попасться на глаза лорду Фарделлу. Фрэнку только осталось смотреть на сверкающие пятки Элизабет.

Удивительная девушка: с одной стороны, она дочь лорда, леди, и для конюшего недоступная, как мечта. Но с другой – она невероятно красива! Красива настолько, что у Фрэнка всегда перехватывало дыхание при ее виде, и он никак не мог выбрать, что больше хочется сделать – сорвать с нее одежду и овладеть ею прямо здесь, в траве, либо защищать ее от посягательств других мужчин.

Фрэнк не спешил с первым, боясь спугнуть девушку. Вот сегодня, например, он уже смог припасть к ее обнаженной груди… Ах, как она хороша! Кожа нежная, словно у младенца, а соски как спелые вишни и торчат гордо вперед. От одного только воспоминания у Фрэнка стали тесными штаны.

Он, конечно, понимал, что Лиз никогда не будет принадлежать ему, как жена, ведь он, хоть и вырос в замке Дримстоун, все равно остается лишь конюшим. Фрэнк знал, что рано или поздно Фредерик Фарделл найдет для дочери подходящую партию, и она вынуждена будет покинуть отчий дом ради семьи и земель мужа.

Замок Дримстоун, родной дом Элизабет, только назывался замком. На самом деле, это был просто большой дом в два этажа. Достаточно большой для того, чтобы там разместилась семья Лиззи: отец, лорд Фредерик Фарделл, мать, леди Говера, сама Элизабет и ее младший брат Дарелл. С севера к замку примыкала деревня, из которой приходили слуги в дом и в которой жили все работники земель Фарделлов. Почти сразу за деревней начинался лес, где можно было поохотиться. А дичь там водилась.

К востоку от замка простирались луга и пастбища для овец и лошадей. Надо сказать, семья Фарделлов испокон веков жила тем, что разводила племенных овец с мягкой шерстью, которую они обрабатывали и продавали на рынке в Даривене, ближайшем городе. Дримстоунская шерсть очень ценилась за свою прочность и, одновременно, нежность и мягкость.

К югу от замка располагались обрабатываемые земли, где выращивались овощи и травы, а леди Говера выращивала во дворе замка розы и лилии. Жители деревни были довольны и благодарили небеса за таких хозяина и хозяйку.

− Где ты была, Лиззи? Отец уже начал сердиться. – Бесс казалась искренне озабоченной отсутствием своей маленькой подопечной. Она с рождения была приставлена к дочери лорда, когда ей самой едва исполнилось шестнадцать лет. Теперь почти шестнадцать Элизабет, а Бесс так и осталась ее опекать. Правда, отношения между Лиззи и нянькой были скорее дружескими, чем как отношения между хозяйкой и служанкой.

− Почему я ему понадобилась, Бесси? – спросила Элизабет, переодевая платье на подобающее дочери лорда, поданное служанкой.

− Я точно не знаю, − замялась Бесс, − но в замок прибыл Энтони Карлайл, лорд земель Кардониса, что к востоку от Дримстоуна.

− Ну и что? К отцу и раньше прибывали гости из числа лордов. Зачем ему понадобилась я? – Элизабет резко повернулась к служанке. – Ты ведь что-то знаешь, да?

Бесс опустила голову и проговорила:

− Кажется, тебя хотят выдать замуж за лорда Карлайла. Я краем уха слышала разговор Анны, служанки твоей матушки, и твоего брата Дарелла. Ты же знаешь, он не пропустит ни одной юбки, а Анна нравится ему особенно. Вот ведь несносный мальчишка! Самому еще только тринадцать, а уже… − Бесс замолчала, увидев, как расстроилась ее хозяйка.

− Но мне еще нет и шестнадцати! Как может отец так со мной поступить?!

− Подожди, не расстраивайся. Может, я чего не так услыхала. А может, этот Энтони Карлайл не так уж плох собой, и тебе он понравится.

Бесс чувствовала, что говорит что-то не то, и это «не то» никак не успокаивает Лиззи. Конечно, кого угодно может расстроить новость о том, что за его спиной решили круто поменять его же жизнь. С самых малых лет Элизабет ни в чем не отказывали, ее растили как принцессу. Правда, когда родился Дарел, родители все внимание стали уделять наследнику земель Фарделлов. А Лиззи предоставили ее малолетней няньке. Нет, родители, конечно, любили дочь. Но ее надо было вырастить и удачно выдать замуж, а сын – это наследник. Вот в него-то и вкладывались все силы, чтобы воспитать достойного преемника.

И вот теперь маленькую хозяйку хотят выдать замуж. Пусть земли Кардониса и были недалеко от Дримстоуна, но Бесс не хотела расставаться со своей воспитанницей даже на такое расстояние. Ей тоже не нравилась затея лорда о скорой свадьбе.

− Лиззи! Ты здесь? – голос лорда Фарделла донесся из коридора, и в то же мгновение распахнулась дверь в комнату Элизабет. – Где ты была? К нам приехал почетный гость, а мы тебя никак не можем найти. Сейчас твоя мать занимает гостя в зале.

Лорд Фарделл был крупным мужчиной, и хоть к своим сорока четырем годам имел впереди небольшой животик, но силы еще не покидали его. Он часто охотился в лесу со своими людьми. И не раз побеждал в сражениях на мечах, устраиваемых во время праздника урожая.

Лиззи не выдержала и кинулась к отцу:

− Отец, это правда, что ты собрался выдать меня замуж за лорда Карлайла?

− О, я не хотел тебе так это преподносить, − он с суровым выражением лица взглянул на служанку, та опустила голову, но тоже очень жаждала услышать ответ лорда. – Но раз ты уже все знаешь… Да, я намерен выдать тебя замуж. – У Лиззи сердце в пятки упало, она так и замерла с широко раскрытыми глазами. − А Энтони Карлайл, − тем временем продолжал Лорд Фарделл, − довольно хорошая партия, как для тебя, так и для нашего благополучия. У него большие земли…

− Но как ты мог решить все это без меня?! – перебила отца пришедшая в себя Элизабет. − И к тому же, мне еще нет шестнадцати лет! – дочь с надеждой взглянула в глаза отца.

− Элизабет, я знаю, что тебе нет еще шестнадцати. Однако твоя мать Говера призналась мне, что у тебя появились регулярные крови, а потому ты можешь уже зачать ребенка. Что еще надо для замужества? – Элизабет совсем повесила голову.

− Но ты не волнуйся, − отец попытался погладить дочь по голове, утешая, − я чту законы, и выдать замуж тебя смогу только через три луны, когда тебе исполнится шестнадцать лет. Еще успеешь свыкнуться с этой мыслью. А теперь приведи свои волосы в порядок и спускайся в зал, – с этими словами Фредерик повернулся к двери и вышел из комнаты.

2.

Дочь Фредерика Фарделла не была строптивицей и слушалась родителей, а потому покорно дала Бесс причесать себя, заплести косы и украсить голову платком и обручем. Три луны. У нее еще есть три луны, чтобы насладиться свободой, насладиться ласками Фрэнка. О, как упоительны его касания, его нежный шепот ласковых слов ей на ушко! Она словно таяла под его умелыми руками… Мысли унесли Элизабет далеко от замка Дримстоун, на луг, где яркое солнышко, где приятно пахнет цветами и пасущимися рядом лошадьми…

− Лиззи! – от мечтаний ее оторвал нетерпеливый голос Бесси. – Где ты витаешь? Тебя ждут в зале, и ты давно готова!

− Прости, Бесси, я задумалась, − Элизабет вскочила с табурета и помчалась вниз, в зал.

Перед залом она остановилась и решила посмотреть через приоткрытую дверь, что там происходит. Конечно, она просто захотела взглянуть на гостя, пока он ее не видит. В зале за массивным столом, на своем кресле на постаменте восседал ее отец, лорд Фарделл. По левую руку от него сидела мать Элизабет, леди Говера. К ее тридцати четырем годам жена лорда Фарделла выглядела еще весьма привлекательно: длинные волосы не утратили блеска, фигура лишь слегка раздалась, что придавало ее внешности уют и покой. А взгляд ее карих глаз по-прежнему был пронзительным, будто леди Говера наперед знала все о находящемся перед ней человеке.

Лорд Карлайл оказался сидящим спиной к двери. Какая досада! Его люди сидели вокруг за столом – их было трое. И капеллан. Капеллан? Уже? Но отец обещал… Девушка была в панике, и нервно кусала губы.

− Никак не можешь решиться войти, крошка? – Дарелл был почти на три года младше Элизабет, но росл и развит не по годам. А потому всегда поддразнивал старшую сестру, называя ее крошкой. Она не возражала, потому что давно привыкла смотреть на него как на будущего лорда, а не на младшего братишку. Однако сейчас его слова ее немного покоробили, и она огрызнулась:

− Меня уже скоро выдадут замуж, а ты все называешь меня крошкой!

− Хочешь, я тебе помогу? – спросил Дарелл, проигнорировав колкость сестры.

− Как это?

Дарелл втолкнул Элизабет в зал со словами:

− Посмотрите, какую птичку я встретил у дверей! Она никак не решалась войти.

Элизабет убийственно посмотрела на брата и покраснела. Дарелл откровенно улыбался своей собственной шутке. Он любил сестру, но ему нравилось и пошутить над ней. Однажды спрятал ее подопечного ягненка, а потом вышел к ней навстречу, обгладывая кости, и сказал, что это ее Бу-бу. Тогда она полезла на него с кулаками…

− Элизабет, подойди к нам, − лорд Фарделл махнул рукой, подзывая дочь. – Присядь рядом с матерью. Дарелл, займи свое место.

Чтобы сесть рядом с матерью, Элизабет пришлось обойти весь стол. Пока она шла, опустив голову от смущения, все время чувствовала на себе взгляды. «Меня рассматривают, словно племенную кобылу. А что ты хотела, Лиззи? – раздраженно подумала она. − Ты и есть племенная кобыла. Твоя задача – выйти замуж и нарожать кучу детишек своему мужу!»

Лорд Фарделл прервал мысли дочери:

− Энтони, это моя дочь Элизабет. Лиззи, как мы все ее называем.

Лиззи медленно подняла голову и робко посмотрела на своего будущего мужа. Так молод и уже лорд? Кажется, в росте он не уступит отцу. Темные каштановые волосы отдают рыжиной. Глаза внимательно наблюдают за ней. Янтарного цвета? Энтони улыбнулся ей, и Элизабет не смогла отвести от него глаз. Это солнце заглянуло в окна зала?

Леди Говера дернула дочь за рукав, чтобы та села за стол. Элизабет вздрогнула, снова смущенно опустила голову, села за стол, но продолжала наблюдать за лордом Карлайлом из-под опущенных ресниц. Весь прием она была рассеянна, мысли ее перескакивали с одной на другую: «Он так красив! Красивее Фрэнка! А как он ласкает женские груди? Будет ли мне также приятно с ним, как и с Фрэнком? А какие у него большие и, вероятно, сильные руки. Моя грудь как раз по размеру его ладони». Какое-то сладкое томление образовалось внизу живота Элизабет, она уже жалела о том, что отец дал слово не выдавать ее замуж до исхода трех лун. И страшилась даже этой своей мысли.

Тем временем, лорд Карлайл общался с сидящими за столом: ее отцом, своими людьми, капелланом. Леди Говера, как и дочь, предпочитала сидеть молча. А Дарелл внимательно вслушивался в разговоры о ведении дел в соседских землях. Иногда мужчины рассказывали друг другу смешные истории, и тогда среди общего хохота в зале раздавался один смех, необычайно красивый, от которого у Лиззи откуда-то снизу живота поднималась теплая волна и застревала где-то на кончиках ушей. Услышав этот смех в первый раз и подняв голову, Элизабет с удивлением увидела, что так смеется Энтони Карлайл, ее будущий муж.

− Что со мной происходит? – спросила она Бесси в своей комнате после того, как их с матерью отпустили к себе, а сами мужчины остались решать и улаживать вопросы, связанные со свадьбой и брачным договором.

− А что с тобой происходит? – прищурилась Бесс.