Глава 1

Девчонка, заспанная и нежная, ластилась к Гаранину и что-то бормотала в полудреме.

– Там, кажется, твои уходить собираются, – предостерег он, аккуратно высвободившись из сладостного плена, и, шагнув к окну в чем мать родила, второпях принялся натягивать штаны. Во дворе, на утоптанном снежке уже толпилось человек десять. Туристы-лыжники во главе с Вадькой Пряшниковым.

– Погостили – и хватит, – себе под нос пробубнил Арсений Гаранин и обернулся к девчонке, распластавшейся звездочкой по его постели. Замечательный вид. Точеная фигура, округлая в нужных местах, грива темно-русых волос, завивающихся мелкими кольцами. Девица понравилась ему сразу, как только вчера ввалилась во двор. В стареньком потертом комбинезоне, уставшая и сердитая. Единственная из всего отряда Пряшникова, кто не бросился на шею хозяину и не заголосил:

– Сенечка, слава богу, добрались!

Из всей команды лыжников, каждый год заходивших к Гаранину на ночлег, эту красотку он видел впервые. Остальные, да и сам Пряшников с женой Леной протоптали сюда в Приозерный край не тропинку, а целый проспект. Новгородский тракт. Вадьку Гаранин знал еще со времен университета. Не то чтобы дружили, но общались частенько. А когда, четыре года назад Арсений из столицы перебрался на Север, поселившись в обычной деревянной избе, построенной на берегу Най-озера, то Пряшников смекнул, что у давнего приятеля можно устроить ночевку во время походов. Аж загорелся этой идеей. Да и Гаранин не возражал. Все среди людей. Переночевали и утром дальше пошли. Постепенно и другие группы стали заходить на огонек. То банку тушенки подкинут в благодарность, то бутылкой виски одарят. А вот сегодня девчонку оставили.

Да и чего греха таить, он сам вчера глаз положил на новенькую. Растрепанную и злую. Видать, не поделила что-то с товарками. Арсений издали наблюдал, как она что-то резко ответила маленькой визгливой Таньке и, презрительно глянув сквозь нее, вылетела на мороз.

– Где ты ее только откопала? – не могла уняться Татьяна. – Лена, я к тебе обращаюсь!

– Нашла по объявлению, – простодушно откликнулась Вадькина жена. – Ольга заболела, и одно место оставалось. Вы же не пожелали доплачивать за билет и гостиницу, вот и пришлось взять человека.

Арсений наблюдал за Леной Пряшниковой и точно знал, что она врет. Некрасиво и топорно. Но что поделать, у каждого свои тайны. И уж точно сам Гаранин влезать в Ленкины не желал и никому не советовал. Она обеспокоенно глянула в окно, где чернела фигура якобы случайной знакомой, а потом быстро перевела взгляд на команду, общими усилиями приготовлявшую ужин. Кто-то чистил картошку, кто-то разжаривал лук. Слаженно и весело у них получалось. Лишь одна белая ворона отбилась от стаи и даже не собиралась возвращаться обратно. Он видел, как Ленка, разрываясь между своими девчонками и новенькой, потянулась за курткой, собираясь выйти следом, поговорить. Арсений помнил эти разговоры еще со студенческих лет. О взаимовыручке и дружбе. И всю эту прочую лабуду, типа «плохо человеку, когда он один».

«Ага, как же, – хмыкнул про себя Гаранин. – Одному в самый раз. Никто мозги не парит, не предает и не сплетничает за спиной».

Он сделал знак Ленке Пряшниковой, мол, я сам, и, накинув на плечи тулуп, поплелся за нелюдимой гостьей. А та, примостившись на завалинке, горько плакала.

– Обижают? – ехидно поинтересовался он, с удивлением отмечая большие, как у олененка, зеленые глаза, бархатную кожу, сжатые в тонкую линию губы и каштановые завитушки волос, выбившиеся из-под шапки.

– Нет, – поморщилась красотка, утирая ладонью слезы. – Пытаются ужалить, но у них не получается.

– Только они в тепле, а ты тут мерзнешь, – миролюбиво заметил Гаранин и неожиданно предложил: – Хочешь, погрею, кисонька?

Гордая и неприступная девица изумленно уставилась на него. Арсений мог поклясться, что точно уловил тот самый момент, когда взгляд из удивленного сделался на короткий миг оценивающим. Гостья усмехнувшись кивнула. И Арсений потянулся к ней вместе с овчинным тулупом, забирая продрогшую барышню внутрь мохнатого и теплого недра. Она устроилась у него на коленях, приобняла неловко.

– Как тебя зовут, маленькая? – прошептал он, согревая дыханием.

– Ла…, – начала она, но потом, поняв, что проговорилась, сморщила нос. – Света, – представилась коротко, посчитав лишним называть фамилию.

«Да и имя вымышленное, – хмыкнул про себя Гаранин. – Хотя мне какая разница, Света, Лара, или как тебя там?»

Он осторожно огладил пальцем розовую от мороза щеку и прошептал требовательно на ухо:

– Когда все подопьют, тихонько иди в зимовку. Это комната из коридора сразу налево. Я тебя еще ночью погреть хочу.

– Можно я сразу туда пойду? Сил нет на еду и разговоры.

– Добро пожаловать, – хмыкнул Гаранин и накрыл холодные губы своими. Греть так греть. От поцелуя закружилась голова. Целоваться девица умела. То ли за полгода воздержания Гаранин вконец изголодался, то ли столкнулся с настоящей жрицей любви, одним единственным поцелуем переплюнувшей всех его опытных любовниц.

– Я провожу, – просипел он, не сдвинувшись с места. Его рука уже проворно проскочила под толстый вязаный свитер. Огладила сначала живот, а потом молниеносно переместилась на не стесненную лифчиком грудь. Покатую и упругую, словно мяч.

– Какая же ты классная, – хрипло пробормотал он, наплевав на обязанности хозяина. – Давай разочек для согрева, а? – предложил Арсений, мысленно приготовившись к звучной пощечине.

– Хорошо, – пробормотала она и добавила деловито: – Резинки есть?

– Да, – чуть слышно, как подпольщик, усмехнулся Арсений. – Целая упаковка. – И тут же скороговоркой брякнул:

– А так не хочешь, маленькая?

– Нет, – хмыкнула она, мягко вытаскивая его лапу из-под своего свитера. – Мама не разрешает.

Арсений, наскоро напялив свитер, повернулся к кровати и, наклонившись над мимолетной любовницей, прошептал:

– Твои уже уходят. Крикнуть, чтобы подождали?

– Есть другой способ уехать отсюда? – сонно поинтересовалась она, усаживаясь на постели. Арсений заметив, как сползшее одеяло обнажило грудь, ухватил губами горошину соска. Крупную и розовую.

– Конечно, – хмыкнул он, переведя дух. – Тем более сейчас, когда вода встала. До Крушинина на вездеходе, а там на машине до Зарецка. Я отвезу. Оставайся.

– Ну если ты приглашаешь, – промурлыкала она, потянувшись, и опять укуталась в одеяло.

Гаранин понял, что задержись он еще на секунду, и уже не выйдет проводить отряд Пряшникова. А этого допустить нельзя. Подождав положенные пятнадцать минут, Вадька сам ворвется в зимовку.

– Поспи, милая, – пробормотал он. – Почти всю ночь не спала.

– Наверное, никто не спал. Лыжницы-фуфлыжницы притаившись, слушали, как под нами кровать скрипела.

Арсений мысленно поморщился. Покоробило такое пренебрежение своими же подругами. Так нельзя! Север не прощает предательства. Да и лжи не прощает. Как можно идти в многодневный поход через леса и озера и ненавидеть своих попутчиков? Что-то здесь не так…

Но Гаранин мысленно отмахнулся от глупых думок.

«Проблемы негров шерифа не касаются», – хмыкнул он про себя и, вдев ноги в толстые валенки, вышел к толпившимся у забора туристам.

– А Света где? – напряглась Лена Пряшникова, поймав его блудливый взгляд. – Она собирается?

– Не-а, – широко улыбнулся Гаранин, отмечая про себя, что ласковую незнакомку зовут все-таки Света. – Я ее потом сам на станцию отвезу.

– Точно? – усомнилась Пряшникова и метнулась в избу. Арсений даже слышал, как она топочет, поднимаясь по высоким ступенькам. Скрипнула дверь зимовки.

«Муж и жена – одна сатана», – недовольно пробурчал про себя Гаранин.

– Ночи не хватило? – насторожился Вадька. – Что, Джин, девочка понравилась?

– Тебе-то что? – ощерился хозяин. – Отец родной, что ли?

Вадим на минуту задумался, вспомнив, что давным-давно на Светкиной свадьбе видел мельком ее родного отца – здоровенного мужика лет пятидесяти или чуть старше. Бывшего спецназовца или десантника. Такой один раз ударит – по плечи в землю вгонит. Но предупреждать Гаранина Пряшников не стал. Коли нарвется, пусть пеняет сам на себя. Да и Света Цагерт – девочка взрослая.

– Мне? – переспросил он насмешливо. – Мне, Сенечка, ничего. Только сдается, и тебя проняло… Наконец-то!

– Да пошел ты, – незлобливо отмахнулся Гаранин. – Средства от клещей мне пришли и антибиотики. Я тут местным обещал.

– Обязательно.

Вадим обвел взглядом белые холмы с видневшимися повсюду черными крышами. Ни над одной из них не поднимался дымок. Не лаяли собаки и не кричали по утру петухи. Пустая, мертвая деревня, где угораздило поселиться Сеню Гаранина.

«Личное дело каждого, – хмыкнул про себя Пряшников. – Мне хватает раз в год пройтись на лыжах по этим местам, а потом вернуться в теплую квартиру на Новом Арбате. Но у каждого своя судьба, а той, что досталась старому приятелю, даже врагу не пожелаешь!»

Во двор выскочила Ленка в расстегнутом пуховике и прокричала громко:

– Все, люди, уходим! Никого не ждем!

– А герцогиня наша? – закричали со всех сторон недовольно.

– Света сошла с маршрута, – объявила Пряшникова, – сильно растерла ноги.

«Скорее между ног, – мысленно осклабился Гаранин, добавив гаденько: – Не без моей помощи, конечно!»

Он стер с лица блудливую улыбку и протянул руку Вадиму.

– Бывай, – пробормотал добродушно.

– И тебе не хворать, – хмыкнул Пряшников, задержав его ладонь в своей. А потом жестко добавил: – Девчонка хорошая, Джин. Постарайся сильно ее не обидеть.

– Обалденная, – кивнул, соглашаясь, Гаранин и зло пробурчал: – Они все суки, Вадик. Ну, может, твоя Ленка исключение. Специально обижать не стану, а там как получится, – заметил, поморщившись.

– Потом не жалуйся, – равнодушно бросил Вадим и, надев лыжи, первым выскочил со двора. Следом потянулась и команда. Последней двор покинула Лена, насупленная и серьезная.

Арсений долго глядел, как группа, яркими пятнами растянувшись по дороге, направляется через лес к Крушинину. Пряшниковы, пропустив народ вперед, плелись сзади переругиваясь. Потом остановились, и Ленка принялась что-то объяснять мужу. Когда же отряд лыжников скрылся из виду, Гаранин несколько раз сбегал к проруби, наполняя водой большую выварку, стоящую прямо на кухне, и натаскал дров.

– На пару дней должно хватить, – решил он и, на ходу снимая старый растянутый свитер, быстрым шагом направился в зимовку, где сладким сном спала разомлевшая гостья.

Но он ошибался. Из маленького окошка Света наблюдала, как постепенно фигурки недавних товарищей становятся все меньше и меньше, исчезая в леске по соседству. Видела, как по двору бегает хозяин, заготавливая дрова и воду, будто за ним носится черт с дубиной. Она вернулась обратно в постель и, закрыв глаза, принялась размышлять, во что влипла.

«Сама-то хороша, – хмыкнула она недовольно, не ожидая от себя такой реакции – запрыгнуть в постель к незнакомому мужику, трезво и внятно обговорив условия. Хоть Ленка, как Минздрав, предупредила, но Света лишь посмеялась. – Гаранин в ж. пу ранен! – Так, кажется, о нем отзываются друзья и между собой зовут его Джин. Хамоватый, циничный, но мне с ним детей не крестить», – мысленно отмахнулась она, прекрасно понимая, что уже совсем скоро придется возвращаться к цивилизации. И неожиданно провалилась в глубокий и спокойный сон. Наверное, в первый раз за последний год.

Проснувшись от молодецкого храпа навалившегося сверху Гаранина и увидев, что за окном стемнело, гостья протянула руку за телефоном, тщетно пытаясь понять, который час.

– Половина пятого, – пробубнил хозяин дома, сгребая ее в охапку. – Полярная ночь. Спи, малышка.

– Уже сил нет, – пробормотала она, положив голову ему на грудь.

Арсений грубовато провел ладонью по спине, потом хозяйским жестом потрогал ягодицы и, довольно усмехнувшись, бросил небрежно:

– Сейчас поедим, а потом еще поваляемся, идет?

– Вполне, – лениво согласилась Света, зевая. – Позови, когда приготовишь.

– Может, еще в постель принести? – хмыкнул он небрежно.

– Неси, – милостиво разрешила она. – Только с подносом на ступеньках не растянись.

Он рассмеялся и, сжав в огромной ладони идеальный шар груди, предупредил:

– Много на себя берешь, девочка.

– Только тебя, мальчик, – улыбнулась она.

– Ну-ну, – пробурчал он и голым вышел из комнаты.

Света глянула вслед, отмечая про себя накачанную спину и округлую крепкую задницу. Хорош!

Хозяин дома, несмотря на предупреждения Ленки, ей понравился. Блондин с зелеными глазами и суровым лицом с высокими скулами показался ей голливудским красавцем.

«Ну и что, что наглый? – мысленно отмахнулась она от мрачных прогнозов Пряшниковой. – Надоест, уеду!»

И тут же осеклась, прекрасно понимая, что ехать особо и некуда. У родителей и у нее дома уже расставлены ловушки, да и у крестного караулят.

«Там будут искать в первую очередь, – подумала она про себя и обвела маленькую комнатку с невысоким потолком критичным взглядом. – А тут ничего. Жить можно. Останусь, пока хозяин не выгонит. – И сама себя предупредила: – Тогда засунь свой маленький язычок подальше и постарайся не ссориться с ним».

Света взяла телефон, в день поездки купленный Ленкой по паспорту ее тетки, и, с удивлением обнаружив, что в этом медвежьем углу имеется неплохой интернет, отбила в телеграм эсэмэс-ку матери.

– Я в порядке, мутер. Беспокоюсь о Женьке.

– Слава Богу! – тут же ответила мать. – Твой сын у нас, в полной безопасности. Арман контролирует ситуацию с Д.

– Спасибо, – напечатала Света, вовсе не чувствуя благодарности. Она вздохнула, пытаясь унять нарастающее раздражение к отчиму. «Арман! Бог солнца, блин! Но… – она перебила сама себя. – Если вмешался де Анвиль, да еще натравил полицию и своих адвокатов, то кое-кому явно придется эмигрировать в Бразилию или в Австралию. Хотя… Арман и там найдет!»

Решив подремать, она спрятала телефон под подушку. Но кошмары не заставили себя ждать. Снова как наяву, послышались визг тормозов и крики толпы. А перед глазами вверх поднимался тонкий черный дымок, а потом грянул взрыв, раскидывая по воздуху покореженные листы металла и куски человеческой плоти.

Света подскочила с кровати.

«Хватит! Перестань! Твои воспоминания никого не вернут!» – велела она себе и, накинув на голое тело махровый халат Гаранина, поплелась на кухню.

Арсений, радостно фыркая, плескался в рукомойнике.

– О, герцогиня пожаловала, – осклабился он, потянувшись за полотенцем.

– Графиня, – поправила она не без сарказма и тут же предложила весело: – Картошку пожарить? Будешь? Что-то так захотелось…

– Давай, сейчас из погреба принесу, – тут же согласился он.

– А ты откуда Пряшниковых знаешь? – чуть позже поинтересовался Арсений, невзначай заглядывая в запах халата. Света, казалось, не обращала внимания на его жадные взгляды и ловко нарезала картошку ровными красивыми брусочками, а потом крошила мелко лук и белые грибы.

– Мы с Леной учились вместе, – бросила она, аккуратно высыпая картофель в раскаленное масло.

– Где? – уточнил Гаранин, понимая, что снова поймал гостью на вранье.

– В школе, – весело отмахнулась Света. – В одном классе.