Цитаты из книг автора «Виктория Волкова»

о-то, и Лера охает приглушенно. – О господи! Они убили охранника и Байка. Только что. На моих глазах. – Запри дверь. Я сейчас буду! – рявкаю я в трубку. Краем глаза вижу, как Торганов кому-то поспешно звонит. И к своей трубке, лежащей на тумбочке, тянется Столетов. – Мы заперлись. Ставни опустили. Ты только код от длинного сейфа скажи! – тараторит в трубку Лера. – Я их задержу! – Пять-четыре-ноль-девять, – диктую я

– Не моя, – печально качнула она головой и направилась обратно к машине. – Но когда-нибудь найдется человек с черной душой, кто пожелает тебе открыть глаза на нашу семью. Поэтому я и хочу, чтобы ты знал все от меня! Знал, как я ненавижу измены! Ненавижу их на собственной шкуре! Это вранье, двуличие, когда один из супругов предает второго! Ежедневно! И час за часом в своих мыслях! Я прощу тебе все, Мишенька. Даже если ты вдруг обанкротишься и нам придется жить от зарплаты до зарплаты. Если ты заболеешь, я стану бороться и выцарапаю тебя из лап болячки. Я поеду с тобой на край света и не пожалуюсь на условия. Но только не изменяй мне, не предавай меня, слышишь?

пожирая Агафонова. – Мы же с первого класса вместе, Мих… Из-за какой-то девки натравил на меня собаку… Из-за телки, защищающей воровку… Это же банда, Мих, как ты не понимаешь… И тебя обворуют… – Я сейчас, – пробурчал Агафонов, усаживая в шезлонг Еву, и в полшага оказался рядом с Демьяновским. – Она не кто-то, а моя невеста! А ты ударил ее. И хочешь, чтобы я поддержал тебя? – Ну, я же не знал, что это твоя… ну, твоя… – Нельзя поднимать руку на женщину, кто бы она ни была, – сокрушенно заметил Агафонов. – Моя, чужая… Ты ж не мужик, Рома, – скривился он. – Ты такое дерьмо. Редкостное.

– Все равно придется уходить, – печально улыбнулась она. – Кажется, в инструкции по деловой этике написано, что интимные отношения на работе запрещены. – Да ладно, – усмехнулся он, потянув ее за руку и усаживая к себе на колени. – Я придумал, я и отменю. Не бойся. «Вы, конечно, Михаил Александрович, бог и царь «АМА-Девелопмент», но после праздников мы с вами попрощаемся, – мысленно ухнула Ева, прекрасно понимая, что роман с владельцем холдинга не продлится долго. – Да и какой же это роман? – оборвала она саму себя. – Ни цветов, ни конфет. Даже слова ласкового не сказал. Прет как бык. Ну и пусть, – подумала она, впуская язык Агафонова в свой рот. – Зато спросят меня, кто был первым, а я закачу глаза и таинственным шепотом отвечу: «Тако-о-ой мужчина!»

в голосе, как надо. Но он никогда не станет слушать, если поступки разняться с красивыми словами. Тут именно тот случай, Миша», – отметил про себя Агафонов, а вслух заверил Егора: – Одного не оставим, сынок. Зак – собака умнейшая. Одна такая десяти человек стоит.

– А как же быть с Заком? – заныл сын. И Агафонов в этот самый момент понял, что отвертеться не получится. Вот так запросто оставить собаку на соседей. Уехать как ни в чем не бывало. «Можно сколько угодно читать человеку нотации, рассказывать с дрожью

обглоданными локтями… И головой об стенку бьюсь каждые пять минут, – фыркнул он. – Ты, главное, верь, Нина! – Это ты виноват, Агафонов… – как мантру повторила она.

– Подожди, красивая, – рыкнул Агафонов, старательно подбирая слова, дабы не выругаться и не довести бывшую жену до слез. – Если у ребенка температура и болят уши, зачем ты его отпустила к друзьям? Артем, если я правильно помню, живет в соседнем доме. Так какого хрена, Ниночка? – Ну пошел, подумаешь, – отмахнулась бывшая жена. – И нечего на меня орать. Ты мне никто, Миша, заруби себе на носу! – Да-а, – насмешливо протянул Михаил. – И слава богу! Ты думаешь, я убиваюсь, что такую ягодку потерял? Ага! Аж локти кусаю… Хожу вон с