Цитаты из книги «Одна из многих»

Она знала: мужья делятся на две категории – никчемушники и кошельки. Никчемушники садятся на шею и едут. И ты везешь за двоих. Это тяжело. А кошельки ведут себя как хотят, хамят и бросают в конце концов. Так что еще неизвестно – что лучше: быть груженым ослом или разрешать, чтобы по тебе ходили копытами, ломали позвоночник… Хочется всего: и верности, и благополучия. Но, как говорится: «Кругом шестнадцать не бывает».

Все, как в Мартыновке: мужики тоже ничего не делают, а бабы колотятся.

Жалость – немало. На жалости можно далеко заехать, даже в любовь.

«Хорошо тебе… – с обидой подумала об Алешке. – Сидишь в тюрьме, и ни о чем не надо думать. Делаешь, что прикажут. Ешь, что дадут. А тут крутись, как сучка на перевозе

Или всем можно, или никому нельзя

Море дышало. Люди в Мартыновке старели и умирали, а море всегда было одинаковым и зависело только от Луны.

Если хочешь чего-то заполучить, прием прост, как мычание. Тебя – в дверь, ты – в окно…»