Пока во мне боролись любопытство и благоразумие, Крамер, хитро и уже никак не устало блестя глазами, качнул в мою сторону бедрами, с силой упираясь как раз в то самое место между ног. У меня глаза округлились, я напряглась, с силой вцепившись в предплечья шефа и давя на них, чтобы отодвинуть тяжелого мужчину. Угу, как же, отодвинешь его. В меня конкретно так упирается большой напряженный ствол Давида, который натянул ткань трусиков до предела.
– Давид Матвеевич, – тихо и хрипло шепчу я, потому что ощущения хоть и экстремальные, но, почему-то, еще и жутко волнующие. Внизу живота все напряглось и сладко ноет. – Вы же говорили, что устали.