© Виктория Смирнова, 2019

© Агентство ФТМ, Лтд., 2019

* * *

Пролог

«Я устал ждать, – с некоторым раздражением подумал Ацир, – вот зачем мне войско?» Он на мгновение прикрыл глаза. В который раз он жалел о том, что уцепился за идею создать войско. Но ему стоило только вспомнить Лес, чтобы успокоить себя и снова доказывать: всё, что он сделал, было необходимым и абсолютно правильным. Проблема для Ацира заключалась в следующем – Лес оставался закрытым, а Лабиринт продолжал молчать.

– Лабиринт… – Ацир и не заметил, что произнёс это слово вслух.

Когда-то Лабиринт при встрече сказал ему: «А хватит ли у тебя терпения, Эльф?» Ацир никогда не забудет этого пренебрежительного «Эльф». Он не букашка какая-то! Он сильная личность, слишком сильная и единственная во всём мире. Его должны боготворить и уважать, потому как таких Эльфов, как он, больше нет.

На губах Ацира заиграла плотоядная улыбка. Впрочем, он не забывал, что сих пор ему тоже везло. Он вспомнил своё прошлое, то далёкое время, когда жил на другой территории, забавлялся и проводил время в своё удовольствие. Красивые Эльфийки окружали его, и он мог выбирать любую – только нужно-то было изменить им разум. Улыбка резко сошла с красивого лица, он нахмурился, вспоминая неприятный случай.

– Кроме одного раза… – прошептал он, хмуро уставившись в стену. – Но всё равно я получил то, что хотел.

Вспоминать об этом моменте ему не хотелось из-за уязвлённого самолюбия. В тот единственный раз его отвергла Эльфийка, и это действовало ему на нервы до сих пор. Забыть бы её, но почему-то не получалось.

– Интересно, что с ней стало? – снова вслух задал он себе вопрос.

Ацир сначала стиснул зубы, а затем снова улыбнулся, забыв про Эльфийку и вспомнив Тирру. «Ну что, Жаба, попала в свои сети?» – и от этого вопроса ощутил лёгкое замирание сердца. Он умел ощущать свой след везде, где оставил его. Была какая-то связь между его поступками и его даром – Влиянием на Разум. Получалось ощущать движения и изменения мыслей, а силу тела и духа жертвы чувствовал своим нюхом Охотника-убийцы. Ацир прикрыл глаза и прислушался к воздуху, на лице заиграла улыбка, и он резко открыл красивые глаза. Он не ошибся, старая уродливая Лягушка слабела, и он знал почему.

– Она слишком много знала, – произнёс он ровным красивым голосом, – а следы любому Охотнику надо заметать.

Следы… Да, его следы принесли свои плоды. Он считал своим главным козырем в борьбе с жителями и Лесом – Хозяйку. Ацир, создавая свой план по изменению мира, в первую очередь заинтересовался Тёмной Стороной. Научившись высчитывать проход на ту сторону, он дождался, когда Окраина Земель сдвинулась, и тогда он перешёл границу. А вернулся не один, ведя за собой одинокое существо с Тёмной Стороны. Сколько той Твари было лет? Века и века. Кто оно такое? Откуда появилось и почему в единственном экземпляре? Этого Ацир так и не узнал, хотя давил на разум Твари из раза в раз, но казалось, сам Лес выбросил из головы Твари всю память. Существо привязалось к нему, как собака привязывается к хозяину. На него он возлагал огромные надежды и на мгновение растерялся, когда ощутил, что Хозяйка мертва и Тварь мертва. Обе мертвы. Какое-то мгновение Ацир потрясённо стоял не двигаясь, продолжая щупать ауру этого мира, но находил пустоту – своё одиночество в этом мире. Но продолжалось это недолго, Ацир принадлежал к единственному Эльфу, который быстро принимает новые решения, в отличие от всех существующих Эльфов.

– У меня ещё осталось Зеркало! – опомнившись, выкрикнул он своему отражению в зеркале.

На Зеркало Ацир натолкнулся случайно, но сразу понял, какая сила заключена в этой вещице. Никто тогда не прислушался к версии Гномихи Нузи, Эльфы благодаря бессмертию слишком долго раскачивались, только он один понял, что её идеи и мысли разумны. Нузи поверила в его искренность и взяла с собой в поход. Ацир плотоядно улыбнулся, вспоминая, как изменил её разум и развлекался с ней. Хорошо, что ему не дано любить – он слышал жуткую историю любви Гнома и Эльфийки. Та умерла из-за Огня Любви к Гному. Тьфу! Любовь! Разве Любовь стоит того, чтобы ради неё умереть? Нет. Поэтому Огня между ним и Гномихой не возникло. Он только удовлетворил свою мужскую потребность, а потом избавился от неё, как от ненужного хлама. Ацир всегда так поступал с женщинами, так как никогда не верил в Любовь. Его отец жил с его матерью, а потом решил доказать ей свою любовь и отправился к Катари, от которой не вернулся. А его мать через некоторое время узнала, что беременна. Мать тихо страдала и так морально истязала себя, что при его родах умерла. А он остался сиротой на руках своих дедушек и бабушек. Когда он подрос и осознал всю трагедию, случившуюся с его родителями, возненавидел слово «любовь» и имя «Катари».

– А до Катари я ещё доберусь. – Ацир сжал кулаки и посмотрел на своё отражение.

Найденное Зеркало – великолепная работа великого мастера, и его он получил благодаря Гномихе Нузи. Сатенга под очередным Влиянием на Разум поработал над Зеркалом, и Ацир оставил его там, где ему и место. Никогда мир не сможет уничтожить Зеркало, потому как создал его величайший из мастеров своего времени – Гном Ятар. А теперь после доработки Сатенги Зеркало укажет, где спрятаны амулеты, и само притянет их.

Ацир рассмеялся, он знал, что это произойдёт уже скоро, ведь в свои права давно вступил Год Зеркала для слепого.

Глава 1

Девочка родилась на рассвете, когда уже проглядывало солнце и тучи расступились. Принимавшая роды Фифи взглянула на солнечные лучи, потом прикрыла глаза и, поведя носом, сосредоточилась на запахах. Это хорошее предзнаменование, подумала она. Ребёнок будет необычным – ребёнок света, потому что ночь уходит и приходит свет. Тучи тоже, чего-то испугавшись, ушли, открыв ещё раннюю светлую голубизну зарождавшегося дня. «Девочка не родилась ночью, как все остальные дети. Почему?» – задала себе вопрос Фифи, но ответа не было. Она снова внимательно посмотрела на восходящее солнце. Утро… Давно не было детей утром, все рождались тёмной ночью, а тут ещё рождение не мальчика, а девочки.

Фифи взглянула на малышку, но та продолжала молчать. Девочка родилась очень слабой, отсутствовал подкожный жир, крепость ручек и ножек, в ней не чувствовалось здоровье, ведь по правилам новорождённой девочка должна требовать воздуха и еды. Фифи стала изучать малышку. Сморщенная тёмная кожа казалась к тому же какой-то серой. Новорождённая лежала на руках Фифи неподвижно, даже не пытаясь сделать вдох. Фифи встряхнула девочку, ведь им так нужны дети, их так мало, особенно девочек! В груди женщины вспыхнула искра ненависти.

– Ди-Ди – виновники всех бед! Я должна спасти новорождённую! – громко выкрикнула Фифи и взглянула на роженицу. Мать девочки уже не спасти. Все женщины, согласившиеся рожать, умирали с рождением ребёнка. Поэтому теперь их так мало, мало и девочек, и будущих женщин…

Фифи прижала свой рот к крошечному ротику малышки и вдохнула в её лёгкие воздух. Потом она растёрла крошечное тельце специальным маслом, чтобы начала двигаться кровь и девочка согрелась. В конце она шлёпнула девочку по попке, и, наконец, та слабо заплакала, как показалось Фифи, не приветствуя жизнь, а протестуя против неё.

– Я знаю… наш мир страшен, ты не хочешь жить в нём. Но надо уметь смотреть в глаза трудностям. Ты особенная, та, которая родилась на рассвете с первым лучом солнца. Я не могу игнорировать этот факт. К тому же ты Девочка Первой Крови, – заговорщически произнесла Фифи плачущей малышке.

– Как мы её назовем? – с болью в голосе спросил мужчина, который до этого молча сидел у изголовья мёртвой женщины и продолжал держать её руку в своей.

Фифи знала, что эти двое любили друг друга. Он не хотел ребёнка. Многие женщины прерывали роды, если этого хотели мужья, боясь потерять любимую. Но эта женщина настояла на своём, сказав, что так хочет этот мир и она готова пожертвовать своей жизнью ради рождения новой жизни.

Вдруг Фифи вздрогнула: в открытое окно с первыми лучами солнца влетела бабочка и, подлетев к новорождённой, уселась на её нос, от чего малышка чихнула и открыла свои глаза, отливающие цветом светлого ореха. Бабочка взлетела и пересела на пушок тёмных волос.

Мужчина засмеялся и подошёл к малышке, тем самым вспугнув бабочку, которая улетела. Фифи облегчённо вздохнула, она очень боялась, что отец отвернётся от своей дочери, посчитав её виновной в смерти его жены.

– Вади, – произнесла Фифи, – её зовут Вади.

– Бабочка, – произнёс отец, заворожённо смотря в глаза девочки. – Пусть будет так… Моя малышка, Вади…

* * *

В это же самое утро, когда на свет появилась Вади, в совершенно другом месте мальчик сидел на Дереве и с интересом рассматривал ветку. Ему казалось, что на ней целые рисунки и росписи – длинные дороги, реки и зелёные леса, тайные знаки и много животных. Всё, что хочешь! И это можно прочитать и понять, просто пока он ещё маленький, но вот когда-нибудь… и он снова начал мечтать о том времени, когда вырастет. Мальчик любил приходить сюда, залезать на Деревья и рассматривать их стволы, ветки и листики. Каждый рисунок был индивидуален и неповторим. По этим рисункам мальчик учился, запоминал и надеялся, что настанет момент и он создаст что-то подобное.

Кроме рассматривания рисунков на Деревьях его интересовали два подростка, которые всегда играли вместе в этом же Лесу, рядом с тем местом, где на Дереве сидел мальчик. Первый раз он заметил этих двоих на праздновании нового года, который прошёл не так давно. И с того дня не выпускал их из поля своего зрения. Эти двое играли и с другими детьми, но вместе проводили намного больше времени. Мальчику, сидящему на Дереве, нравилось в подростках то, что у них были интересные темы для разговора, идеи и вечные споры по поводу этих самых идей. Вот и сейчас они опять о чём-то увлечённо разговаривали. Мальчик на Дереве стал внимательно прислушиваться.

– Да пойми ты, – громко пояснял один подросток, – в воздухе есть вода, и если поработать с воздухом, пообщаться с ним, то можно научиться управлять через него водой. Вызывать её!

– Да?! – хмыкнул второй. – И как ты себе это представляешь?! Это целая наука, и нет никого, кто бы нам всё это объяснил! Это только твои домыслы, а доказательств нет. Я считаю, что работать с животными намного интереснее. Вот собаку завести можно!

– Я не против собак, – согласно кивнул первый и вдруг подпрыгнул и дотянулся до ветки Дерева, – но это большая ответственность, и мы ещё маленькие.

– А ещё интересна самооборона. Тёмная Сторона не дремлет, и всегда кто-нибудь появляется оттуда, чтобы причинить нам вред, – доказывал свою правоту второй подросток.

– Да знаю, знаю, что ты сейчас мне скажешь. Что несколько дней назад опять пришли Дикие с Тёмной Стороны. Наши взрослые были не готовы к встрече с ними, и они забрали у Восточного Дозора троих детей. А вот если бы мы могли управлять воздухом или водой, мы бы их так огрели лавиной из воды… – мечтательно вздохнул первый подросток.

– Они редко приходят и сейчас забирают только маленьких детей. Как ты думаешь, почему?

– Эх, отправиться бы в путешествие… узнать об истории всего нашего мира.

– А ты Катари не боишься? – подтрунивал над первым второй.

– Боюсь. – Первый не побоялся признаться в том, что испытывает страх. – Но мы маленькие и Катари не нужны. Если пойдём с тобой в путешествие, её Лес обошли бы стороной. Правда, кто нам разрешит самим уйти из Щедрой Долины? Родители и так ругают нас постоянно, что мы совсем не как все дети. Все играют, а мы удаляемся подальше от дома и вечно мечтаем.

– Знаю, – второй махнул рукой, как бы признавая правоту первого. – Никто нам не разрешит уйти, мы ещё слишком маленькие. А эти истории про похищенных детей Дикими создают для нас всё больше проблем. Родители постоянно следят за нами. Знаешь, можно и тут заняться чем-нибудь увлекательным. Например, меня последнее время интересует один Гном, который сидит на Дереве и слушает наши с тобой разговоры. – Он поднял голову и уставился зелёными глазами на незнакомца, сидящего на ветке Дерева.

Мальчику на Дереве ничего не оставалось, как быстро спуститься.

– Для Гнома ты отлично лазаешь по Деревьям, – произнёс первый подросток.

Он стал обходить вокруг спустившегося Гнома.

– А вот у некоторых очень острое зрение, – без капли смущения сказал Гном. – Меня трудно заметить, хоть я и Гном, но отлично сливаюсь с Деревьями. Спорим, что один из вас станет Лесным, а другой Охотником. Уже по вашим разговорам я замечаю отличие в мыслях между вами.

– Я думаю, что ты прав. Мой друг всё больше тянется к Деревьям, а меня влечёт защита и охота. А вот Гнома, который сидит на Деревьях, я вижу в первый раз. Неужели ты тоже будешь Охотником или Лесным?

– А может, он шпион с Тёмной Стороны? – перебил друга будущий Лесной.

– Я не шпион, и на Тёмной Стороне нет Гномов, – возразил Гном. – Так говорят у нас в Сердце Земли. А на Дереве я сижу, потому что мне нравятся Деревья. Я часто слышал ваши разговоры и считаю, что всему нас могут научить Деревья.

– Нас?! – нахмурился второй подросток.

– Да! А что тут такого? – Гном гордо задрал подбородок. – Я вот сижу на Дереве и смотрю на листики, на кору. Вы знаете, что это цела схема, целая карта мира, история прошлого и будущего?

Он взглянул на двух подростков.

– Ага! – победоносно крикнул он, – значит, не знаете! Если один из вас будет Лесным, он будет заниматься природой, ухаживать за Деревьями, которые и так ослаблены. Но Лесные не видят того, что увидел я в Деревьях.

– А тебе-то что от этого? Гномы не интересуются Деревьями. Разве вы не сидите у себя в горах? – спросил любитель охоты.

– Во-первых, Гномы живут не только в Горах, но и помогают в Долине Строителей, или, как вы, Эльфы, её называете, Щедрой Долине. Во-вторых, Горы этого мира – не просто горы, это Сердце Земли. В-третьих, голова и мозг как раз у Леса, а в-четвертых, мне интересны Деревья тем, что напоминают мне руны, но руны, сделанные самой жизнью и самим Деревом. Это деревянная руна. Вот это что! Она сама по себе магическая!

– А ты понимаешь в магии? – с восхищением спросил Гнома первый подросток.

Все в этом мире знали, что Гномы были сильнее Эльфов. Они создавали стрелы, одежду, инструменты и оружие. Именно благодаря Гномам у Эльфов развились небольшие способности к магии. А ещё Гномы умели общаться с Сердцем Земли и именно через них узнавали некоторые тайны этого мира. Эльфы узнали от Гномов, что Лес – это Голова, но пока общаться с Лесом было трудно. А ещё каждое Дерево было на счету, и их Эльфы берегли.

– Немного понимаю… Я вижу руны, но пока… не пробовал вырезать из камня, мне не разрешают, так как считается, что в этом возрасте Гномы рун не видят и по ошибке малыш может создать плохую руну. Но я-то вижу, что руны у меня хорошие, но взрослых не переубедить. – Он топнул ногой. – А уж про окропление руны своей кровью и говорить не приходится. Для этого нужны силы и учёба. Учёба у Гномов очень важна.

– Здорово! У вас есть школы и мастерские! – восхищённо произнёс первый подросток.

Гном утвердительно кивнул.

– А что ты делаешь в Долине? Твои родители тут работают? – всё ещё с подозрением спросил его второй.

– Да. Они добывают камень. А я вот, впервые попав в Лес, очень увлекся Деревьями. Никогда раньше их не видел, так как жил в Горе Сердца Земли. Потом во время празднования нового года услышал ваши споры, вы рядом стояли. Ваши разговоры показались мне интересными. Меня тоже возмущает, что нас считают маленькими! Я бы уже начал давно учиться.

– А как учиться? – перебил его второй.

– Сначала сами познавать будем, через пробы и ошибки, дальше помогут взрослые, и Деревья подскажут по рисункам. Я нутром чую, – он ударил себя кулаком в грудь, – что Деревья могут нам помогать. А для познания мира и наук нам лучше отправиться в поход.

– Нам, значит? – набычился будущий Охотник.

– Ну, не знаю… Мне его идея кажется интересной и необычной… Во всяком случае, Гном мыслит нестандартно… – посмотрев на друга, произнёс первый подросток с голубыми глазами.

Гном пожал плечами и улыбнулся. На второго подростка, в котором проглядывали задатки Охотника, улыбка Гнома не произвела впечатления, так как он оставался более подозрительным, защищая свою территорию. Тот продолжал сверлить Гнома взглядом, а потом вдруг напрягся.

– Эй! А что это у тебя торчит сзади? А ну повернись! – Он развернул Гнома и вытащил маленькую веточку, которая крепко прицепилась к кольчуге.

– Так ты, значит, ветку оборвал! Руны, значит! Магия! Да как ты мог это сделать! Деревья нужно беречь! – закричал первый подросток, который тут же поменял мнение о Гноме.

– Я не обрывал! – стал оправдываться Гном. – Она… она видимо, случайно. Я ничего не делал! Я не первый раз на Дерево залезаю! Ты сам только что обошёл вокруг меня, и никакой ветки не было.

Первый Эльф и Гном стали громко кричать и спорить, и теперь второй Эльф пытался их разнять.

– А! Вот вы где! – к ним выскочила Эльфийка, и спор тут же прекратился. – Я нашла вас только по крикам! – На ней было надето коротенькое платье, и Гном сразу понял, что она определилась с выбором, став Лесной. Гном знал, что девочки Эльфийки всегда быстрее мальчиков определялись с выбором. – Вы чего расшумелись? Родители зовут вас обедать.

Тут только она заметила среди высоких подростков Гнома.

– О! Привет! – улыбнулась она ему, сверкнув аквамариновыми глазами.

– Э-э… привет… – Гном почувствовал, что краснеет.

– О чём спор? Вы всегда спорите! И что на этот раз у вас произошло?

– Он, – первый подросток ткнул пальцем в Гнома, – оторвал ветку с Дерева. Вот, смотри. – Он протянул ветку девочке.

– Я не отрывал её! – стал оправдываться Гном. Он так хотел доказать этой Лесной, что не отрывал её, чтобы не выглядеть в её глазах плохим.

– Дай мне её сюда, – она протянула руку и взяла веточку. – С какого Дерева ты сорвал? – спросила она Гнома.