Где-то на земной орбите.

– Отнеси-ка ты ему вот это, думаю, это должно ему понравиться, – сказал капитан. И в очередной раз второй помощник с кислым выражением лица сунул мне поднос в руки.

– Разрешите вопрос, капитан? – отчеканил я. Девять лет исправной военной службы на Земле не позволяли мне по-другому обращаться к старшему по званию.

– Разрешаю, – капитан тяжело вздохнул, – но ответь мне сначала, сколько ты уже работаешь с нами, ну и вообще – в КосМосНадзоре?

– Второй год. Под вашим командованием – второе плановое патрулирование.

– Выходит, только с нами уже пять месяцев… ну, в общей сложности, – устало уточнил капитан и опять тяжело вздохнул. Он был уже не молод и долгие годы службы на космическом патрульном корабле утомили его и изрядно надоели, отчего он уже давно стал халатно относиться к своим обязанностям брезгуя мелочами, и не следить как надобно за кораблем и командой. Он перестал регулярно курсировать по своему кораблю, засел в своей каюте и пристрастился к табаку и бренди. Как следствие, стал грузным и неповоротливым, а рвение молодых, в аккурат выполнять свои обязанности, стало его раздражать.

– Разрешите уточнить – пять месяцев и 28 дней, почти шесть! – отчеканил я.

– Полгода, значит… вы уже не на военной службе, майор, неужели этого времени оказалось мало, чтобы перестать долбить меня этим официозом? – сказал капитан, затем он засунул руку в маленький карманчик на жилетке и вытащил маленькую табакерку со снаффом. – В общем-то, вы майор, меня вполне устраиваете. Но, если вы не перестанете «тарабанить» меня по голове своими военными привычками, типа «разрешите спросить», «уйти», «прийти», то ей-богу, когда у меня закончится табак – мы с вами распрощаемся. Мне придется сделать выбор между вашей головой и моей.

Капитан немного покряхтел в своем кресле, ища более удобное положение.

– Вы, кажется, хотели у меня что-то спросить? – наконец-то сказал капитан.

– Да. Почему вы считаете, что «это», – майор посмотрел на поднос, – ему понравится? «Это» вообще несъедобно, – уже спокойнее и даже как-то более робко сказал майор.

– Кто знает, может, для него «это» и съедобно, – ответил капитан, явно довольный изменившемуся тону майора. – Вдобавок, это единственное, что осталось на корабле из того, что мы ему еще не предлагали.

Майор согласно покивал головой, потом набрал в грудь воздуха, чтобы, как обычно, протараторить «разрешите идти», но вовремя спохватился и, тяжело выдохнув, просто махнул головой и вышел.

Идя по длинному коридору, он с изумлением рассматривал содержимое подноса. На нем лежала батарейка, аккумулятор, зарядка для… сотового?… странно, что она-то тут делает… нет, не на подносе, а вообще… в космосе. Здесь же сотовые не работают. Еще лежали плоскогубцы, пара шурупов и всякая железная мелочь. Смотря на эту «солянку», создавалось такое ощущение, что каждый член команды вытащил из своего ящика в столе все металлическое, что у него было, и вывалил на этот поднос. Глядя на все это, даже слово «есть» никак сюда не подходило. После того, как ему предлагали зажаренную курочку, овощи, фрукты и всякие сладости, содержимое этого подноса больше смахивало на издевательство. Пусть он внешне на нас и похож, но, может, наша пища ему не подходит? Может, он вообще не ест? Или может долго обходиться без пищи, как верблюд, например. Я бы даже не исключал