Глава 1

– Мисс Джадд, мы смогли выявить причину повышения у вас болевого синдрома и обильных кровотечений во время менструации.

– И чем же вы меня порадуете, доктор Рэмзи? – закидываю ногу на ногу, откинувшись на спинку стула. Расклешенная юбка кораллового цветастого платья немного задирается, оголив белую кожу острых коленок, и я замечаю, как карие глаза мужчины устремляются в район моих ног. Делаю вид, что не замечаю этого, давно привыкнув к вниманию мужского пола. Так уж вышло, что природа на пару с моими родителями наградила меня цепляющей внешностью с длинными черными, как воронье крыло волосами, светлой фарфоровой кожей и большими глазами глубокого зеленого оттенка. С самого детства на меня обращали внимание и одаривали комплиментами, но, как оказалось, в красоте есть свои минусы. Ты становишься мишенью для людей, от которых лучше держаться подальше.

Выжидающе смотрю на доктора, готовясь принять очередную данность моей и без того проблемной жизни.

– Кхм… – откашливается в кулак и отводит взгляд на экран монитора. – У вас патология матки, – начинает нервно щелкать мышкой, водя ей по столу.

– Что это значит? – настораживаюсь.

– В полости вашей матки находится мышечная перегородка, частично разделяющая ее на две половины. Такое возникает еще при внутриутробном развитии. С возрастом перегородка может начать разрастаться и если в ближайший год не забеременеть, то велика вероятность того, что вы не сможете в будущем стать матерью.

– Вы уверены? – задаю вопрос, ощутив, как участилось сердцебиение. Даже выпрямляюсь на стуле.

В свои тридцать четыре года до сегодняшнего дня я особо не задумывалась о материнстве. Вернее, спрятала эти мысли куда-то далеко, стараясь не думать, несмотря на то, как сильно люблю детей. От одного воспоминания о любимой крестнице Элизабет, дочери лучшей подруги, грудь наполняется приятным теплом. Вот только в данный период жизни мое материальное положение заметно ухудшилось и ни о каких детях можно даже не думать. Чтобы вырастить ребенка одной (поскольку я не собираюсь выходить замуж) и дать ему хорошее образование, нужен стабильный доход, а его у меня никогда не было. Моя писательская карьера за последние два года дала трещину, и финансы стали главной проблемой. А теперь к ним еще и прибавилась проблемная матка. Лучше просто быть не может.

– К сожалению, ваш диагноз полностью подтвержден. Операция в вашем случае имеет риски из-за аллергии на анестезию. Поэтому, если не поспешить с беременностью, с возрастом риск выкидышей и преждевременных родов возрастет в разы.

– Тогда скажите мне, доктор Рэмзи, – кладу локоть на стол, подавшись немного вперед. – Почему это не было выявлено в восемнадцать лет? – неотрывно смотрю в глаза мужчины, заметив, как после моего резкого вопроса его лицо побледнело.

– Эм… – снова щелкает мышкой, видимо, заглядывая в мою медицинскую историю. – Возможно, потому что тогда все произошло самопроизвольно и поэтому не вызвало подозрений.

– Хм…очень интересно… – откидываю с плеча блестящую прядь волос, что не уходит от взгляда доктора.

Со стороны ему может показаться, что мне абсолютно все равно, но на самом деле внутри сейчас целый ураган из чувств. Понимание того, что я скорей всего никогда не стану матерью выбило из колеи. Но я не из тех женщин, кто выводит свои эмоции напоказ. Я привыкла держать все в себе. Эмоции – наш главный враг. Если показывать их, особенно мужчинам, рано или поздно они воспользуются моментом и тогда последствия могут быть необратимыми. Я знаю, о чем говорю.

– Я пропишу вам лекарства, которые уменьшат боли и обильность менструации. Если вы все-таки решитесь на беременность, я напишу вам список лекарств, повышающих фертильность, и дам инструкцию как следить за овуляцией.

– Спасибо, но только лекарство от проблем с менструацией, больше ничего не нужно, – произношу, сжав челюсть до скрежета зубов.

– Вы не замужем и если у вас нет партнера, есть специальные банки донорской спермы, и вы мож…

– Я же сказала, не нужно, – не даю договорить, уже плохо себя контролируя.

– Вы уверены?

– Уверена.

– И все же я напишу, – доктор проявляет крайнюю настойчивость.

Если посмотреть с другой стороны. Ну какая из меня мать. Я со своей жизнью не могу справиться, а тут жизнь маленького человека.

Мне даже некому будет помочь. Я совсем одна. Родители с сестрой погибли в автокатастрофе, когда мне было двенадцать. Единственная бабушка, ставшая моим опекуном, умерла в мой семнадцатый день рождения. Я никогда не смогу подпустить к себе ни одного мужчину, и мне не на кого будет положиться кроме себя. Даже близкая подруга переехала в Аргентину к своему мужу, счастливо выйдя замуж во второй раз, после пережитого ужаса в первом браке. И все, что мне остается это смириться со своей печальной участью бездетной писательницы неудачницы.

Оказавшись на улице, сжимаю до хруста пальцев листки с рекомендациями доктора. Тело бьет мелкой дрожью. Внутри бурлят раздирающие душу эмоции.

Спустившись по ступенькам, останавливаюсь, посмотрев невидящим взглядом впереди себя. На улице жарко и солнечно, но во мне сейчас бушует целый девятибалльный шторм. Меня сковало нервное напряжение, нарастающее с каждой секундой.

Срываюсь с места и бегу к своей машине, припаркованной недалеко. Забираюсь в салон и, швырнув сумочку с листками на соседнее сиденье, даю волю слезам. Плач быстро перерастает в горькие рыдания и схватившись за живот, покачиваюсь как умалишенная, начав завывать от окутывающей все нутро боли. Давно я не позволяла себе чего-то подобного. Все эти годы с того проклятого дня я старалась быть сильной. Не поддаваться слабости. Стойко выдерживать все, чтобы со мной не происходило. Но, видимо, я слишком долго копила в себе. И я позволяю себе эту слабость. Все равно этого никто не увидит. Я дам себе еще несколько минут, а потом возьму себя в руки и продолжу свое бессмысленное существование с невозмутимым выражением лица.

Иногда я задаю себе вопрос к чему это все. Для чего я вообще пришла на эту землю. За что на мои плечи вечно наваливается что-то. Сколько еще я буду жить в вечной борьбе сама не зная за что.

Когда мама еще была жива, она всегда говорила, что каждый человек рождается на этот свет для чего-то. У каждого есть своя миссия, и я верила ей. Став писательницей и опубликовав свою первую книгу, которая имела колоссальный успех, я думала, что нашла свой смысл. Многие читатели были настолько восхищены моими первыми книгами, что писали письма благодарности, присылали подарки, и я поверила в то, что моя миссия в том, чтобы приносить людям радость посредством книг. Но после череды успехов постепенно все стало рушиться. Я чередовала то провальную книгу, то успешную, и со временем начало становится все хуже. Но я до сих пор не опускаю руки. Вот только все чаще задумываюсь о том, что я сбилась со своего пути.

Простояв на стоянке почти час, возвращаюсь домой уже под вечер. В комнате на моем рабочем столе и на полу вокруг него царит полный хаос. Куча нераспечатанных писем от читателей, часть из которых будет с содержанием того, какой бездарностью я стала и что мне пора завязывать с писательством и не позорить образ современного писателя мистических триллеров. Везде разбросаны смятые листки ночных попыток написать новую книгу. Из пятидесяти шести листов, не уничтоженными в порыве гнева остались только пять.

Нет ни моральных, ни физических сил убирать этот бардак. Сняв платье через голову, я просто падаю лицом на незаправленную кровать и проваливаюсь в странный беспокойный сон, в котором за мной кто-то гонится.

***

Просыпаюсь в начале одиннадцатого ночи, с ощущением будто по мне проехал грузовик. Плетусь в душ и почти полчаса стою под теплыми струями. Когда возвращаюсь в комнату и осматриваю неубранный бардак, не ощущаю ни единого порыва взяться за его исправление. Иногда мне кажется, что моя квартира полностью отражает то, что творится у меня в душе. А там сейчас полнейший раздрай. Взгляд падает на стоящую печатную машинку с заправленным в нее пустым листком бумаги и меня передергивает. Может быть, я достигла той точки невозврата в своей писательской карьере? Или это всего лишь творческий кризис? Я уже совершенно ничего не понимаю.

Совсем не хочется оставаться дома. Мне нужно срочно отвлечься. Снять нервное напряжение. А лучшим лекарством будет секс.

Выбираю далеко не скромный наряд, надев облегающее стройную фигуру словно перчатка короткое черное платье без рукавов. С треугольным вырезом, выгодно подчеркивающим третий размер груди. На контрасте с черным цветом моя белоснежная кожа особенно выделяется. Волосы после душа просто сушу и оставляю лежать прямыми блестящими прядями на плечах. Подкрашиваю ресницы тушью и выделяю пухлые губы алой помадой. Перед выходом надеваю черные замшевые лодочки на десятисантиметровой шпильке и беру сумочку, закинув в нее мобильник.

У дороги ловлю такси, которое везет меня в один из ночных клубов Нового-Орлеана. Водитель высаживает меня у бордюра и расплатившись, следую в сторону входа, где собралась небольшая толпа, пытающаяся уговорить угрюмого секьюрити в черном строгом костюме впустить их. В клубе «Парадиз» всегда строгий фейсконтроль и сюда не пускают кого попало.

Прохожу через компанию парней, провожающих меня взглядом, и слышу пошлые свистки в спину. Никак не реагирую. Пусть пялятся. Эта красота все равно им не достанется.

Увидев мое приближение, охранник сразу снимает с крючка оградительную цепь и пропускает меня в клуб.

– Доброй ночи, мисс Джадд. Хорошего вечера, – сдержанно улыбается.

– Благодарю, – коротко кидаю и скрываюсь в дверях.

Спускаюсь по ступенькам, оказавшись в просторном помещении с круглым танцполом по центру, наполненным танцующими. За стеклянной перегородкой диджей миксует клубные треки, а по обеим сторонам от него на невысоких помостах танцуют девушки гоу-гоу в ярко-розовых париках и белых кожаных костюмах, едва прикрывающих их прелести. По периметру танцпола расставлены столики, за которыми расслабленно восседает часть посетителей.

С правой стороны расположилась длинная барная стойка, к которой я сразу направляюсь.

Этот клуб давно стал местом моих редких ночных приключений. Так уж сложилось, что меня здесь узнают, поскольку я давно знакома с его владельцем. Стив Барнет – единственный во всем Новом Орлеане мужчина, с которым я занималась сексом больше одного раза.

Сажусь на свободный стул у барной стойки, положив сумочку рядом.

Жестом подзываю молодого официанта с татуированными руками и модной прической, зачесанной набок.

– Что сегодня будешь, Беатрис?

– Сделай мне мартини с водкой, милый, – улыбаюсь самой очаровательной улыбкой, действующей на всех одинаково.

– Будет сделано, – подмигивает мне, играюще улыбнувшись.

– Давно тебя не было видно, – звук знакомого голоса за спиной, заставляет обернуться.

– Только не говори, что скучал, – прохожусь взглядом по широкоплечей фигуре, спрятанной за белой рубашкой с закатанными рукавами. На узких бедрах потертые джинсы и начищенные до блеска туфли на ногах.

– А что, если да? – голубые глаза внимательно смотрят на меня, а тонкие губы расплываются в улыбке.

– Ох…Стив… – демонстративно закатываю глаза. – Мы уже это обсуждали не один раз, – при любой встрече он не упускает попыток пробиться через выстроенный барьер.

Вот только он не знает, что если я приняла какое-то решение, я никогда не изменю его.

Когда я впервые появилась в стенах этого клуба, здесь отмечали год со дня открытия. В ту ночь собралось много приглашенных гостей, с которыми Стив был в дружеских или приятельских отношениях. А я же пришла, чтобы исследовать новое для себя место, где планировала в будущем знакомиться с кем-то на одну ночь. Я надеялась в этот вечер уехать в компании какого-нибудь молодого страстного парня, с которым можно было забыться на смятых простынях в номере отеля. Но моему желанию не суждено было сбыться, когда ко мне подошел Стив и завел непринужденный разговор. Не знаю, как так вышло, но меня увлекла беседа с ним. Ведь раньше я тщательно избегала взрослых зрелых мужчин. А он первый за многие годы мужчина старше меня, хоть и всего на пару лет. Мне было спокойней в компании молодых непосредственных парней, от которых мне не нужно было ничего кроме члена в штанах, а им от меня красивое женское тело. С ними я чувствовала себя в безопасности. От них не исходило угрозы.

В ту ночь все пошло наперекосяк. Из клуба мы уехали вместе со Стивом, прямиком к нему домой и провели пару ярких часов в постели. Утром, пока он еще спал, я ушла, не оставив своего номера. Я не собиралась повторять произошедшее, пусть даже мне очень понравилось.

Стив сам нашел меня. На презентации моей новой книги, организованной в книжном доме «Фолкнер Хаус». Я сидела за столом и подписывала книги для моих фанатов.

– Для кого подписать? – на автомате спрашиваю, взяв протянутую книгу.

– Для того, кого ты оставила в постели сбежав, – раздается низкий голос, и я резко поднимаю глаза, встретив взгляд знакомых голубых глаз.

– Стив? Что ты здесь делаешь? – растерянно хлопаю глазами, не ожидая увидеть его.

Меня сложно вывести из равновесия, но ему это удалось.

– А ты не сказала, что пишешь книги. Да еще и такие талантливые.

– Яяя…не привыкла распространяться о том, чем занимаюсь.

– Ну да. Ты вообще почти ничего не рассказала о себе в день нашего знакомства.

– Прости, но мне нужно еще раздать автографы, – указываю на очередь людей, стоящих за его спиной. – Они давно ждут.

– Конечно. Я подожду тебя, – забирает книгу из моих рук.

– Не стоит, Стив.

– Я подожду, – тон голоса меняется, говоря о том, что спорить бесполезно.

Он действительно прождал меня еще целых полтора часа. После чего отвез в ресторан поужинать. А после к себе, где все снова повторилось. Это повторялось еще несколько раз, пока я не поняла, что все заходит слишком далеко. Стив начал намекать на отношения, и внутри что-то щелкнуло. Меня начало раздирать нарастающее ощущение приближения чего-то плохого, и в один прекрасный день, придя в клуб, я сказала ему, что наши встречи больше не повторятся. А чтобы он понял, что я абсолютно категорична в этом вопросе, на его глазах я познакомилась с молодым начинающим брокером и ушла с ним из клуба. С того дня прошло уже почти три года, но до сих пор каждый раз при встрече Стив не упускает попыток все вернуть.

– Ты прекрасно выглядишь, – игнорирует мои слова, положив руку на спинку стула, слегка коснувшись спины. – И, вообще-то, я рад тебя видеть, – чуть подается вперед и инстинктивно отстраняюсь.

– Не обольщайся, я пришла не к тебе.

– И все же я не теряю надежды, что когда-нибудь ты передумаешь, – блуждает взглядом по моему лицу.

– Не передумаю. Не трать понапрасну время, – как можно более безразлично отвечаю, отвернувшись от него. Сегодня я не в настроении на долгие откровенные разговоры.