Введение

Школа Ньингма занимает особое место среди других школ тибетского буддизма. Это древнейшая буддийская школа Тибета, берущая начало в период «раннего распространения» буддизма в Тибете в VIII–IX вв., что значительно отличает ее от остальных «новых» школ (тиб. сарма – Кагью, Сакья, Гелуг, восходящих к «позднему распространению» буддизма в Тибете. В настоящее время Ньингма продолжает ирать важную роль не только в регионах, традицонно исповедующих тибетский буддизм (Тибет, Монголия, Бутан, Ладак, Сикким), она также активно распространяется на Западе, куда тибетский буддизм стал проникать в 60-х гг. XX в. Такой всплеск интереса западного мира к тибетскому буддизму в большой степени был стимулирован появлением в США и Европе значительного числа традиционных ученых-буддистов из числа тибетских эмигрантов, покинувших свою родину после захвата Тибета Китаем. На территории России тибетский буддизм, в том числе школа Ньингма, появился значительно раньше – еще в XVII в. – и распространился среди бурят, тувинцев и ойратов (калмыков).

В настоящее время тибетский буддизм в России представлен многими десятками общин всех основных его школ (Гелуг, Кагью, Сакья, Ньингма) не только в традиционно буддийских республиках, но и на неканонических территориях евразийского пространства страны, включая российские города и мегаполисы, среди которых общины школы Ньингма – небольшие, но в тоже время одни из самых динамично развивающихся.

Актуальность исследования школы Ньингма обусловлена недостаточной изученностью этой школы в сравнении с новыми школами Гелуг, Кагью и Кагью. В этой книге сконцентрируемся на монастырской и ритуальной системе, а также на моей самой любимой и наименее изученной теме – традиции терма – «скрытых сокровищ» (тиб. gter-ma) и связынным с ним феноменом «скрытых земель» (тиб. sbasyu-yul), активностью ньингмапа в распространении своей традиции, в том числе за пределы Тибета.

Данная книга представляет собой часть моей кандидатской диссертации, защищенной в 2011 году по теме «Религиозный и полтический аспекты развития буддийской школы Ньингма в Тибете в XVII-XVIII вв.». В книгу я сознательно не включила обширную поличтическую часть диссертации с описанием политической борьбы между привеженцами различных школ тибетского буддизма, сконцентрировшись на духовной деятельности учителей Ньингма. Сухой диссертационный язык сохранен, но, тем не менее, я надеюсь, что книга будет полезна людям, интересующимся буддизмом, особенно тибетским буддизмом и уникальной традцией терма.

Виктория Иванова

27 марта 2021 г.

История буддизма в Тибете и формирование местных школ буддизма

История и культура Тибета неразрывно связана с буддизмом. Пришедший из Индии буддизм Ваджраяны стал распространяться в Тибете благодаря покровительству царских династий, начиная с VII в. и в течение нескольких столетий в полной мере укоренился в этой стране. На протяжении многих веков, с середины XVII в. вплоть до захвата Китаем в середине XX в., Тибет представлял собой теократическое государство, во главе которого стоял Далай-лама, лидер одной из школ тибетского буддизма – Гелуг. Во многом буддизм¹ определял жизнь тибетцев, их менталитет, а тибетские буддийские школы сыграли значительную роль в истории государства.

Впервые буддизм проник в Тибет в VII в., но его активное распространение начинается только в VIII в. К моменту распространения буддизма основой жизненного уклада на территории тибетского государства на протяжении уже нескольких тысячелетий была религия бон, воззрения которой стали для тибетцев очень привычными, неотделимыми от них самих. Именно бон, согласно древним писаниям, является первой религией Тибета, которая была основана Шенрабом Мивоче² из Шанг-Шунга³. Слово «бон» является древним тибетским глаголом, означающим «произносить нараспев», а общеупотребительный сегодня глагол «бонпа» означает начитывание мантр. Так что в древние времена такие действия, как чтение мантр и связанные с этим ритуалы назывались бон, а их исполнители бонпо⁴.

Мнения специалистов на природу религии бон и ее происхождение довольно противоречивы – от шаманизма и местных кочевых культов до буддизма и митроизма⁵. Большинство же ученых относят древний бон к той форме анимистическо-шаманистских верований, которая была распространена на обширной территории Центральной Азии и Сибири, а до появления конфуцианства, по-видимому, и в Китае⁶.

Эта религия имела собственную мифологию, кодифицированные ритуалы и пантеон, менявшийся от места к месту и бывший предметом взаимных влияний⁷. Согласно Дж. Туччи, многообразие богослужебных действий, так и тех, кто их совершал, показывает, что эта религия была очень сложной, хотя и не имела структуры, сравнимой с буддизмом⁸.

Впоследствии бон испытал на себе сильнейшее влияние буддизма. В данном случае можно говорить о том, что в процессе своего развития, впитав в себя массу различных религиозных элементов из разных культов, верований и, прежде всего, буддизма, религия бон пришла к современному своему виду и стала, по утверждению многих специалистов, одним из ответвлений тибетского буддизма. Но только ассимилировав бонские религиозные представления, индийский буддизм смог прижиться на тибетской почве – стать тибетским буддизмом⁹.

С распространением буддизма в Тибете постепенно влияние бон ослабло, но эта традиция и сегодня продолжает существовать в отдаленных районах Тибета, особенно в Восточном Тибете и в западных пограничных областях страны, таких как Мустанг¹⁰.

Буддизм не был введен в Тибете единовременно: он распространялся двумя волнами, называемыми тибетцами ранним распространением дхармы, (между VII и IX вв.) и поздним распространением, имевшим место между X и XIII вв. Иногда эти два исторических периода называют «старый перевод» (тиб. nga-gyur) и «новый перевод» (тиб. sar-gyur). В данном случае слово «перевод» относится не только к буквальному переводу текстов на тибетский язык, но и в более широком смысле к передаче дхармы от одной культуры другой. Во время каждой из этих двух исторических стадий в Тибет были принесены важные традиции, поддерживаемые до настоящего времени. Традиции, принесенные во время раннего распространения, поддерживаются преимущественно школой Ньингма, известной, как «древняя школа». Те наследия, которые были привнесены во время позднего распространения, сохраняются в различных школах, называемых школами позднего распространения, основными среди которых являются Гелуг, Сакья и Кагью¹¹. Новые школы не имели между собой каких-то значительных разногласий относительно сутр, но по поводу тантр, они немного расходились во мнениях, хотя общая структура и систематика тантр в сущности одинакова. То есть, базисные идеи Кагью, Сакья и Гелуг одинаковы с философской точки зрения. Школой, в которой трудно увидеть такое сходство, является Ньингма. Между ней и новыми школами имеются значительные расхождения в поведении и медитации, классификации тантр, в способах передачи знания, а также небольшие различия в способе обучения обрядам и представлениям о пути к просветлению. Также имеются некоторые отличия в философских взглядах (большой критике долгое время подвергалось учение Дзогчен школы Ньингма), а также в использования иной терминологии. Однако, существующие различия не влияли на единство тибетского буддизма, а множество точек зрения воспринималось как сществование равноценных методов и путей к Просветлению.

Первое знакомство тибетцев с буддизмом относится к VII в. В это время Тибет представлял собой молодое, но сильное государство, управлявшееся царями. Упоминаются три тибетских «религиозных царя», которые особенно заметны в период раннего распространения буддизма в Тибете: Сронцен Гампо (617–649)¹², Трисонг Децен (756–797) и Ралпачан.

Тибетские историки приписывают Сронцену Гампо инициативу по введению тибетской письменности, что давало возможность перевода буддийских текстов на тибетский язык и дальнейшего их изучения и распространения¹³. При нем Тибет был провозглашен буддийским государством, началось строительство храмов. Основным его достижением стала постройка тринадцати буддийских храмов¹⁴. Однако широкого распространения буддизм в Тибете начала VII в. еще не получил, оставаясь в целом религией инородной и чуждой тибетцам. Согласно А. Берзину, в этот период религия бон по своему влиянию в Тибете явно превосходила буддизм: церемонии и ритуалы, совершаемые по официальным поводам, были бонские¹⁵.

Ситуация начала меняться в середине VIII в., в период правления царя Трисонг Децена, при котором предпринимаются первые серьезные усилия для реального распространения буддизма в Тибете. Трисонг Децен пригласил для проповеди из Индии одного из крупнейших буддийских ученых и философов того времени Шантаракшиту, который основал в Тибете первые буддийские монастыри, прежде всего Самье, и впервые постриг в монахи нескольких тибетцев из знатных семей.

Однако классическая Махаяна, представителем которой был Шантаракшита, с трудом воспринималась неискушенными в философских тонкостях тибетцами. К тому же, бонские жрецы чинили распространению буддизма различные препятствия, ссылаясь на волю богов и демонов Тибета¹⁶. В сложившейся ситуации Шантаракшита, поняв, что тибетской аудитории для первоначальной инициации в буддизм нужен не знаток канонических текстов, а компетентный буддийский йогин, владеющий, подобно бонским жрецам, искусством психотехники, посоветовал Трисонг Децену пригласить индийского сиддха Падмасабхаву¹⁷.

Падмасабхава успешно справился со своей задачей религиозного обращения посредством демонстрации необычных явлений, поражающих воображение тибетцев. В тибето-буддийских хрониках говорится, что Падмасабхава превзошел бонских жрецов в магическом искусстве, и подчинил демонов и злых духов Тибета, обратив их в буддизм и сделав дхармапалами – божествами, зачищающими Дхарму. Падмасабхава сыграл столь важную роль в распространении буддизма в Тибете, что его почитают наравне с Буддой Шакьямуни, особенно среди последователей школы Ньингма. В Тибете Падмасабхаву также называют Гуру Ринпоче¹⁸, что переводится как Драгоценный Учитель. Привнося учения Ваджраяны в Тибет, он не отказался от ритуальных практик, использовавшихся древней традицией бон, а умело использовал их, включив в практики буддийской тантры. В Тибете же изначально престиж буддийской тантры оказался значительно выше, нежели в Индии. В первое время доверие тибетского общества к буддизму было завоевано исключительно средствами тантрического мастерства и искусством йоги¹⁹. Одновременно с индийскими монахами и представителями школы сиддхов в Тибете стали появляться и китайские проповедники чань-буддизма. Так как между чаньской и индийской традицией имелись серьезные противоречия, возникла потребность выяснить, какой вариант буддизма является истинным и в большей мере соответствует учению самого Будды.

Для этого в монастыре Самье был проведен диспут (точная дата неизвестна, условной датой считают 790 г.), на котором индийскую сторону представлял Камалашила , а китайскую Хэшан Махаяна. Согласно традиционным тибетским источникам, диспут закончился полной победой Камалашилы²⁰, после чего Трисонг Децен запретил проповедь китайского буддизма, и Тибет окончательно обратился к классическим индийским образцам²¹. Таким образом, индийское направление достигло перевеса, чему способствовал также непрерывный приток учителей из Индии. Это не означало, однако, что защитники чань полностью исчезли. Поэтому тибетский буддизм, далекий от однородности с самого начала, нес в себе семена, в дальнейшем ходе истории давшие ныне известное изобилие школ и традиций²². Третий дхарма-царь, Ралпачан, правил в 815–836 гг. Он стал монахом, делал большие вклады в монастыри и предоставлял им привилегии. Многочисленные указы Ралпчана были направлены на законодательное усиление социально-экономических позиций монашества в тибетском обществе. При нем началась регулярная работа по переводу санскритских канонических текстов на тибетский язык, осуществлявшаяся как индийскими учеными–пандитами, так и знающими санскрит тибетскими лоцзава (переводчиками)²³. Во многих исторических хрониках встречаются упоминания о построенном при поддержке Ралпачана гигантском девятиэтажном храме Одчандо²⁴. В начале 40-х гг. IX в. Ралпачан был убит своими сановниками, продолжавшими покровительствовать религии бон; на тибетский престол вступил брат Ралпчана – Лан-дарма. С воцарением Ландармы закончилась первая волна распространения буддизма, начавшаяся в VII в. Процесс перевода буддийского письменного наследия был прерван. Ландарма отказался от поддержки буддизма и восстановил все привилегии бонского жречества. Первыми указами Ландарма запретил проповедь буддизма в Тибете и потребовал искоренить все последствия реформ его непосредственных предшественников²⁵. Буддийские монастыри и храмы разрушались, а монахов, сопротивлявшихся ликвидации сангхи и не желавших заниматься охотничьим промыслом, как этого требовали указы Ландармы, предавали смерти.

Период его правления составил не более четырех лет²⁶ и вошел в историю Тибета как время жесточайших гонений на буддизм. Со смертью Ландармы политическое единство Тибета начало разрушаться. Страна раскололась на ряд небольших государств. Интеллектуальные контакты с Индией были прерваны²⁷. В этой связи период с середины IX в. до конца X в. рассматривается как период, в течение которого был значительно заторможен процесс рецепции буддийской доктрины.

Несмотря на отсутствие государственной поддержки, буддизм выжил, и даже процветал в районах, далеких от раздробленного Центрального Тибета, где поддерживался мирянами-тантриками. Буддизм привлек широкий круг последователей именно благодаря учителям-тантрикам. С VIII в. в Тибете распространяется и закрепляется буддийская тантра, не утратившая своих позиций на протяжении целого века гонений на монашеский буддизм²⁸. Те буддийские традиции, которые сохранялись и передавались с VII в. вплоть до начала второй волны распространения буддизма в Тибете, впоследствии сформировали школу Ньингма, школу «старых переводов». В XI–XII вв. начинается вторая волна прихода буддийских учений из Индии и возобновление деятельности по переводу индийских буддийских текстов на тибетский язык, что сопровождается появлением собственно тибетских учительских субтрадиций комментирования текстов канона. Эти первоначальные учительские субтрадиции превращаются впоследствии в школы тибетского буддизма²⁹. В это время зародились новые буддийские традиции, известные как Кадам, Сакья и Кагью³⁰.

Восстановление буддийской традиции в Тибете шло двумя путями: реставрацией монашеской традиции Винаи и распространением йогических форм тантрического буддизма Ваджраяны. Огромную роль в восстановлении монастырской системы в Тибете сыграл ученый-монах из знаменитого бенгальского монастыря-университета Викрамашила по имени Атиша (982–1064). Он и его последователи активно занимались переводами буддийского канона и философских сочинений на тибетский язык. И здесь центральная роль принадлежит Ринчену Сангпо (958–1055). К Атише и Ринчену Сангпо возводит свое происхождение школа Кадам, одна из первых возникших в Тибете школ «нового перевода». Эта школа стремилась не только возродить строгие принципы монастырских уставов, но и ввести в рамки Винаи³¹