расстановкой спросил:
– Что ты делаешь?
Даша растерялась. Сердце бешено металось в грудной клетке, она никак не могла собраться с мыслями.
– Ты о чем? – спросила она и сама внутренне съежилась от своей фальшивой интонации.
Стас отодвинулся от нее, убрал руки с ее лица, все еще продолжая сверлить своими светло-серыми глазами ее обнаженное тело. Он потянулся за сигаретами, закурил. Челюсть его была стиснута, глаза прищурены – Даше стало не по себе.
– Ты пыталась поставить мне якорь? – спросил он, казалось бы, очень спокойно, но что-то в его голосе до безумия испугало Дашу.
– Нет! Что ты!
– Будешь мне врать? Надеюсь, ты помнишь, что я вместе с тобой учился распознавать ложь. И, кстати, весьма в этом преуспел. Хочешь проверить?
Даша молча покачала головой, обхватывая руками обнаженные мокрые плечи. Ей внезапно показалось, что в ванной очень холодно.
Стас разглядывал ее с холодностью, чуть окрашенной сарказмом. Все приобретенные у доктора Ш. навыки, силы, знания вдруг покинули ее. Она понятия не имела, как выходить из этой ситуации. И ощущала абсолютную беспомощность.
Стас резко потушил сигарету о край раковины и, стремительно приблизившись к ней так, что их губы почти соприкасались, грубо схватил ее за шею:
– Даша, ты лучший партнер и лучшая половинка, которую только может пожелать игрок вроде меня. Я восхищаюсь всем, что ты делаешь, я боготворю каждую твою черточку, но я тебе клянусь, если еще один раз ты попытаешься использовать свое мастерство и знания против меня, если еще хоть раз ты попробуешь манипулировать мной, если один-единственный раз ты решишься играть против меня… – он на секунду замолчал.
Его сузившиеся от ярости глаза метали молнии, он судорожно сжимал и разжимал руку, то усиливая, то ослабляя хватку на ее шее. Сделав глубокий вдох, Стас немного успокоился и продолжил уже сдержаннее:
– Так вот, имей в виду, если ты еще раз попытаешься играть со мной или играть против меня, ты меня больше никогда не