Чем дальше он удалялся, ни разу не оглянувшись, тем больше становилась брешь в груди, от отрывающегося побега зародившихся чувств к нему. А там, в груди, мое сердце трепетало и рвалось наружу, как испуганная птица, запутавшаяся лапками в собственном гнезде, старательно сплетенном из веточек-надежд. Он еще был виден, а я уже знала – больше не придет, я больше его не увижу…