© C. Лукьяненко, 2013

© В. Угаров, 2018

© ООО «Издательство АСТ», 2019

* * *

Пролог

Урла припозднилась и в кафе «Камелот» попала ближе к вечеру.

Декабрь покрыл изморозью стекла, и поэтому только внутри она увидела, что глава цыганского ковена ведьм уже здесь.

Верховная мать сидела за столиком у окна и хриплым голосом что-то сердито выговаривала официанту. Бросилось в глаза, что старуха замаскировала свою ауру под обычного человека.

Шифруется от Иных, усмехнулась про себя ведьма-неформалка, всем своим видом демонстрирующая окружающим принадлежность к панк-культуре.

Урла расстегнула короткую шубку и танцующей походкой направилась к начальнице. Шлепнулась на стул напротив Верховной матери и осмотрелась. Посетители кафе сразу же стали обращать внимание на странную пару: дорого одетую пожилую бизнес-леди и юное чучело, затянутое в кожу, с густо наложенными вокруг глаз фиолетово-черными тенями и металлическими кольцами на одежде, лице и в ушах.

– Брысь отсюда! – шикнула Урла на официанта и одновременно взмахнула рукой, создавая над столиком «купол невнимания».

Публика, потеряв к ним интерес, вернулась к своим чашкам, бокалам и ленивым разговорам.

– Раздобыла? – быстро спросила старая цыганская ведьма, и Урла кивнула.

Нетерпение Верховной матери можно было понять.

Пару недель назад в руки Ночного Дозора Москвы случайно попал древний манускрипт с текстом на латыни. Грянула сенсация – это была подлинная летопись создания «дикого артефакта». Значит, он реально существует, а не является мифом, которые так любит Иная молодежь!

– Как удалось достать?

– Темная история, – заявила Урла двусмысленно и растянула в улыбке фиолетовые губы. – В Ночном Дозоре довольно быстро сделали перевод на русский. А на следующий же день на улице зарезали одного из Светлых. Из тех, кто в Дозоре помельче. Вроде бы простого курьера. Я узнавала в полиции: они считают, что это чистый криминал. По официальной версии, погиб посыльный одной из группировок, перевозивший брюлики. На трупе ничего не обнаружили. Чуешь, сестра, откуда ноги растут?

– Меня не интересуют мелкие подробности. Дальше!

– А сегодня Темная из нашей тусовки призналась мне по секрету, что кто-то из магов поручил ей размножить на ксероксе один документик. Тот самый перевод! Вот я и убедила дурочку сделать дополнительную копию. Лично для меня, приватно.

Верховная мать не смогла скрыть удивления:

– За такое и голову оторвать мало. Как твоя знакомая решилась?

– А она ко мне неровно дышит! – с вызовом отреагировала девица, достала из внутреннего кармана несколько листов бумаги, скатанных в рулон, и протянула начальнице.

– Молодежь, – протянула старая ведьма.

По ее тону нельзя было понять, восхищена ли она собеседницей или считает ее полным отморозком.

Верховная мать углубилась в чтение. Урла, сердито тряхнув прической а-ля «взрыв на макаронной фабрике», настроилась на долгое ожидание.

Поскучать действительно пришлось.

Наконец глава цыганского ковена оторвалась от документа и задумчиво уставилась на свою помощницу. Она смотрела на юную ведьму, словно в пустоту, не замечая ее присутствия.

– Теперь понятно, где искать «дикий артефакт», – сказала ведьма в никуда. – Но слухи об этом наверняка разбегутся быстрее лесного пожара. И если об артефакте узнает кто-нибудь из Конклава – о нем тут же станет известно Арине. А значит, следует поспешить, если мы хотим опередить Бабушку Бабушек…

– Мы участвуем в поисках?! – воодушевилась Урла.

На лице Верховной матери обозначилась улыбка. Настолько для нее редкая, что невольно пугала.

– Конечно, участвуем, – спокойно ответила старая цыганка. – Но пошлем тех, кого не жалко.

Часть первая. Трусливый маг

Глава 1

Вдоль западного побережья Скандинавии протянулась полоса из сотен островов. Тяжелые волны Атлантики без конца накатывали на них, постепенно, как резец скульптора, извлекая из камня причудливые скальные формы. Мощь океанской воды, доходя до побережья, вгрызалась в материк и порождала ущелья, каньоны и лабиринты фьордов, способные спрятать от чужих глаз любую тайну.

Время словно заблудилось в этих местах. Каждое из племен, разбросанных вдоль извилистой береговой линии, считало время по-своему. Но потоку дней было все равно, как его измеряют и на каком языке. Тем более что письменные календари здесь еще не прижились. В будущем ученый люд прикрепит к этой эпохе единый ярлык.

Раннее Средневековье.

На севере полуострова приютилась горсть рассыпанных вдоль берега маленьких островков. Один из них напоминает корону – ее венец состоит из кривых скал-зубцов, торчащих из воды неровным кругом.

День выдался солнечным, но штормило, и холодный северный ветер срывал пенные барашки с водяных валов. Редкие в этих местах рыбачьи лодки прятались далеко на юге, и некому было заметить, как между каменными зубцами острова-короны из толщи воды взметнулось в воздух могучее серо-стальное тело.

Зубастая пасть, раздутые ноздри и угольно-черные глаза на драконьей голове на миг застыли на конце дуги длинного бочкообразного тела. Раздался рев, и тридцатиметровая громадина рухнула обратно в волны.

Морской Змей разминался после сна.

Когда в мире не происходило ничего интересного, не считая вечной погони Иных и людей за властью, Морской Змей предпочитал впадать в спячку. Он любил пропускать сквозь себя годы и годы в сладких сновидениях. Спал он настолько глубоко и безмятежно, что иногда непроизвольно проваливался в Сумрак, пугая рыбью мелочь. Вывести его из такого состояния могли только голод, природные катаклизмы или колебания Силы.

В этот раз Змея разбудил наставник.

Старый Кракен связался с ним через Сумрак, когда ученик после охоты за косяком трески вернулся к островку и устроился вокруг подводной скалы, своего излюбленного места, чтобы немного вздремнуть. Услышав зов, Змей обрадовался. Учитель всегда находил для него интересные поручения.

Старина Кракен! Наставник в мире Иных, лучший друг и проводник на путях Силы. Тот, кто когда-то, давным-давно, стащил с лодки перепуганного греческого мальчишку и, обхватив его щупальцем, окунул сначала в теплые волны Эгейского моря, а потом и в загадочные воды странного мира с выцветшими красками. Там, в Сумраке, юный житель Эллады впервые почувствовал и примерил на себя облик Змея. И влюбился в него навсегда.

* * *

Хтонические существа, хтоники – так прозвали их люди. Прозвали, не ведая того, тех Иных, кто отказался от человеческого тела и предпочел сумеречный облик.

«Иные наоборот», как шутил Кракен. Они появлялись очень редко и, сменив внешность в Сумраке во время инициации, уже не хотели с ней расставаться. Они готовы были перенестись в реальный мир не как люди, а как грифоны и сирены, драконы и гекантохейры. Именно в таких странных обличьях они наиболее полно ощущали свободу и радость жизни. Ветераны из хтоников, такие как древний Кракен, всегда помогали новичкам осваивать своеобразный вид магии – метаморфоз.

Не быстрое перевоплощение оборотней и вампиров, а медленные и разнообразные изменения своего тела, которые помогают выживать в самых необычных условиях.

Погружаться в черные глубины океана без страха быть раздавленным и возвращаться оттуда к свету и волнам, не опасаясь взорваться изнутри. Греться, а не поджариваться вблизи потоков лавы. Видеть в глубоких пещерах, как летучие мыши. Или, отрастив крылья, оседлать ветер и перенести себя с одного континента на другой.

Но ничто не дается даром. Свобода метаморфоза не дает свободы от людей. Наоборот, случайные встречи с простыми смертными порождали мифы о жутких и опасных чудовищах. И хтоники иногда гибли – под ударами копий, мечей или в огне, – попавшись на пути охваченных ужасом людей.

Первое, чему учили новообращенных, – умению прятаться, сливаться с природой. Отводить от себя взгляды и мысли чужаков, будь то Иные или люди.

* * *

Морской Змей сделал глубокий нырок и, обогнув остров, устремился на юг вдоль скандинавского побережья. Ему не терпелось узнать подробности, и, чтобы не прерывать связи с наставником, Змей держал свою драконью голову в Сумраке. Для посторонних глаз его грива, похожая на морские водоросли, была аккуратно обрезана на уровне безголовой шеи. Но удивляться было некому: вокруг простиралась только водная пустыня на много дней пути.

– Какие новости, учитель? – бодро начал Змей. – Есть для меня задание?

Ответа не последовало, только шелестел магический путь для связи, сотворенный мастером в Сумраке. Пауза затянулась. Наконец в голове у Змея раздался тихий и печальный голос:

– Не будет никакого поручения, Бродяга. Я хотел только попросить.

– Все что угодно, мастер Кракен! Вы же меня знаете!

– Не спеши. Очень нужно, чтобы ты опять превратился в человека. – Наставник сделал еще одну паузу, а по телу Змея непроизвольно прошла волна отвращения. – У меня дурные вести. Аглаофа погибла.

Вот это было плохо! По-настоящему горько и обидно, ведь сирены были любимицами всех хтонических существ. Три Светлые девчонки, которые из чистого озорства взяли имена опасных сирен, придуманных людьми: Пейсиноя, Аглаофа и Телксиепия, – и поселились на одном из островков на юге Эгейского моря.

Веселые подруги всегда были любопытными и много раз посещали материк. Они добирались туда либо по воде, либо по воздуху, меняя рыбьи хвосты на птичьи крылья. Новости из мира Иных и человеческих городов были их страстью, а ночные игры в тумане с рыбачьими лодками и военными судами – любимой забавой.

– В этот раз они забрались довольно далеко по суше в глубь материка, почти вплотную к Родопским горам, – продолжил наставник. – И нарвались на драку местных Темных и Светлых магов. Девочке остановили сердце прямо на лету. И даже не заметили, что убили постороннего!

Змей осторожно спросил:

– А подруги?..

– Они спрятались в предгорьях и вынесли тело Аглаофы только через неделю. Но зато смогли проследить за местными магами и кое-что узнали. – Голос Кракена окреп. – Иные прекратили вражду. Полностью!

Сначала Змей не понял.

В последние годы Светлые и Темные грызлись постоянно. Драки, угрозы, смертельные поединки. Были случаи, когда они пытались поделить целые государства на зоны влияния. Затишье, а уж тем более полное замирение невозможно было даже представить.

Догадка пришла неожиданно.

Змей резко остановился и, подняв волну, свернул свое тело в клубок.

– Глаз урагана, – прошептал он. – Пророчество.

– Да, – прошелестел Сумрак. – Да, Бродяга.

Среди магов иногда встречаются те, кто способен читать линии судьбы. Кто способен распознать беду или удачу в недалеком будущем – смутно и неопределенно, часто ошибаясь. И уж совсем редко, реже самых крупных драгоценных камней, в этом мире появляются пророки. Иные, читающие линии судьбы ясно и четко на годы вперед. И обладающие даром видеть будущее целых народов еще дальше, но уже только в виде смутных образов. Так рождаются пророчества.

Среди хтоников, немногочисленных и разбросанных по всему миру существ, пророк появился только однажды – Левиафан. Его огромное тело кита постоянно пересекало воды океанов по извилистым траекториям. Он разносил новости, предостерегал от беды, замирял врагов. Левиафана всегда почитали как патриарха.

Незадолго до своей смерти он породил свое самое долговечное, но и самое туманное пророчество. Видение Большой беды, как назвали его Иные. Именно Кракену, тогда еще молодому осьминогу, кит-пророк рассказал о далеком будущем.

По его словам, вражда Темных и Светлых будет медленно, но непрерывно возрастать, разделяя Иных на два непримиримых лагеря. Но наступит момент, когда противостояние затихнет.

Неожиданно, сразу, как Глаз урагана.

А потом разразится буря. Что это будет – мор, междоусобица, война с людьми или природный катаклизм, – Левиафан не знал, но твердо был убежден, что погибнет большинство Иных.

А возможно, и все.

– Впервые в жизни я пожелал пророчеству не сбыться, – признался Кракен. – Но ты же знаешь, я не умею видеть линии судьбы. Но могу улавливать всплески магии на больших расстояниях. И я почувствовал, как сдвинулись огромные пласты Силы, совсем недавно, причем по приказу чьей-то воли. Мы должны знать, что происходит, Бродяга!

Морской Змей ненавидел саму мысль вновь обратиться в человека, но выхода, похоже, не было. У него имелся кое-какой опыт. По воле Кракена, примерно раз в столетие, он выбирался на сушу к Иным и людям, пытаясь понять неизбежные перемены и возможные угрозы для хтоников.

– Я предупрежу всех наших. – Кракен издал булькающий звук, похожий на вздох. – Пусть накапливают Силу и готовят заклинания. Ты еще не забыл свой облик Темного мага-лекаря? Понтус, кажется?

– А еще костолом и костоправ, – мрачно добавил Змей. – И Черный торговец жизнью и смертью. Так меня прозвали саамы.

– Твой приятель все еще верховодит местными племенами?

– Алвис? Только одной общиной, недалеко отсюда.

– Начни с него. Береги себя, ученик. И удачи!

Старый хтоник-осьминог прервал связь, а Змей окончательно вынырнул из Сумрака и устремился на юг с максимальной скоростью.

* * *

Этот фьорд был безымянным.

Как, впрочем, и его ближайшие соседи. В глубине извилистого залива путь воде закрывала стена из нагромождения полуразрушенных скал, поросших колючим кустарником и деревцами с искривленными стволами. В глубине каменного хаоса низкие заросли раздвигал массивный валун из гранита, один из тех, что привалил к подножию горы последний ледниковый период.

Даже взгляд Иного через Сумрак не смог бы определить, что камень – искусная иллюзия, один из мороков, в создании которых хтоникам нет равных. Валун прикрывал широкую щель в горе. Она вела в просторную пещеру, до которой не способен добраться солнечный свет.

Прошла неделя после памятного разговора Кракена со своим учеником. В какой-то момент кромешная тьма потайной пещеры стала рассеиваться. Свет, идущий ниоткуда, слабо и медленно разгораясь, залил распростертую на полу тушу мертвого морского чудовища.

Челюсть гиганта приподнялась, и оттуда показалась кисть человеческой руки. Она одним резким движением распахнула пасть зверя, словно та не имела костей. Наружу, извиваясь, выполз голый мужчина, покрытый блестящей слизью. Он быстро прошел в глубь пещеры, где по стене сбегал маленький ручеек. Мужчина встал под струйку воды и энергично смыл с себя остатки Морского Змея.

Прямой нос без переносицы, тяжелый подбородок и твердый взгляд почти черных глаз – уверенный в себе эллин закончил купание и вернулся назад, на ходу стряхивая ладонями воду с шапки густых волос.

Уже не Змей, а человек-торговец произнес заклинание «псевдо». Останки зверя на полу зашевелились. Все, что было раньше грозой морей, подползло к неровной впадине в форме чаши в центре пещеры и, шурша, свалилось в нее аморфной кучей.

Понтус щелкнул пальцем, и над останками поднялись языки бездымного пламени. В пещере сразу стало теплее, и человек, быстро высыхая, для разминки сделал несколько гимнастических упражнений. Затем подошел к стене и снял магическую защиту, близнеца той, что создала иллюзию гранитного валуна при входе.

Часть стены растаяла. В появившейся нише темнела стопка одежды, пролежавшая под заклинанием «заморозки» более полувека в целости и сохранности. Через несколько минут, полностью одевшись, мужчина сотворил очередное и привычное для хтоника заклинание иллюзии.

Перед ним из воздуха соткалось зеркало.