Глава 5

На закате Руслан вышел за периметр, на берег. Солнце тонуло в озере – протяженном, довольно узком, километра два в ширину, западным берегом уходящим к горизонту. Таких водоемов с кристально-прозрачной водой много тут, в северо-западной, европейской, тайге, что привольно раскинулась на границе Карелии и Ленинградской области (хотя сибиряки, понятно, слово «тайга» к тому, что растет западнее Урала, считают категорически неприменимым). И вправду – не Сибирь с ее полным на сотни верст безлюдьем – куда гуще население и тайга посильнее прорежена леспромхозами.

Хотя именно тут, у Логова, на многие километры окрест жилья не было. Под Питером такого не увидишь: большое озеро, живописное, – и ни одной лодки на воде, ни одной машины на берегах, ни одного купающегося-загорающего, вообще ни малейшего намека на пляж.

Курорт – шишкинские сосны-великаны, свежайший воздух… Северная Швейцария. Но у Руслана настроение было не курортное.

Второй день поисков результатов не принес – прошедший ночью дождь помешал работать срочно переброшенным сюда овчаркам (ягд-терьеры были натасканы брать единственный в своем роде след, прочие посторонние запахи игнорируя). Искали вслепую: три вертолета барражировали над лесом, внимательно исследуя поляны, прогалины, долины лесных речушек – и десантируя небольшие мобильные группы в казавшиеся подозрительными места… Впустую.

К вечеру, как всегда и бывает в таких случаях, вопрос «что делать?» сменился на «кто виноват?». Мастер вину за собой и своими людьми признавать отказался категорически – во всем, дескать, виноваты яйцеголовые спецы Лаборатории, пустившие на испытания ненадежный и слабо закрепленный на башке зверя прибор…

…На воде расходились круги, раздавались чмокающие звуки, панически выбрасывалась из воды мелкая рыбешка – стая крупных окуней вышла на охоту. Руслан пожалел, что не прихватил спиннинг, рыбалка на озере была бесподобная.

Вот так и устроена жизнь – жестоко и справедливо, думал он. Окуни едят мелочь, мы – окуней, а ликантропы… Они тоже жрать хотят.

«Проект W» в своем нынешнем виде появился на свет, когда Руслан еще ходил в школу (комсомольский значок на груди, по утрам – политинформации об очередных победах перестройки). А попав в Лабораторию после училища, молодым лейтенантом, он угодил в сложившийся коллектив, со своими писаными и неписаными правилами и традициями… И секретами.

В секреты вновь пришедших посвящали медленно, осторожно, – и внимательно отслеживали реакцию. Многие оказывались непригодны и отсеивались. Уходили в другие подразделения Конторы, не подозревая, на периферии какой тайны им довелось побывать… Руслан не ушел. Остался. И постепенно, шажок за шажком, узнал все.

Сейчас он даже не помнил – был ли у него шок, когда стало ясно, чем занимаются вежливые и спокойные люди в белых халатах, охранять коих Руслан был призван. Наверное, не было шока… В него впадают, столкнувшись со странным и страшным в одиночку или в толпе объятых паническим ужасом людей… А когда вокруг работают уверенные профессионалы, от них поневоле заражаешься спокойным, даже циничным отношением к делу.

К тому же в зверей превращались не совсем чтобы люди. Бомжи, и без того сами себя низводящие до уровня животных…

В общем, то, что могло показаться кошмаром стороннему наблюдателю, для Руслана стало рутиной. Но недавно в этой рутине – или в кошмаре – появилось нечто новое…

Руслан сплюнул на песок.

Ему не правилась сама идея – создать управляемого и неуязвимого монстра-киллера. Слишком часто приходилось видеть, как выходят из-под контроля просчитанные, казалось, до мелочей события. Еще меньше нравилась идея опробовать штамм-57 на абсолютно здоровых людях…

Но ничем помешать происходящему невозможно. … Год назад у Лаборатории появился не то партнер, не то спонсор – крупный фармацевтический концерн «Фарм-Трейд инкорпорейтед». Не заграничный, как того добивался в свое время Генерал и как можно было судить по названию, но наш, доморощенный, заполонивший рекламой все телеканалы. Съел «Эратозол» – и опять садись за стол, – Руслан снова сплюнул, вспомнив навязчивый рекламный слоган, оглашаемый с экранов благодушным, смахивающим на Айболита доктором…

Довольно скоро Руслану стало ясно, что люди, которым принадлежал сей человеколюбивый бизнес, излишним благодушием не страдали. Скорее наоборот. Фармацевтика всегда манила криминал – и не единственно в свободном доступе к психотропным и наркотическим веществах было дело. Приносящее огромные барыши производство поддельных лекарств; огромный поток налички, текущий через аптеки; разработка и производство синтетиков нового поколения – наркотиков, не требующих импорта природного сырья, целиком производимых на месте. Девушки в белых халатах, стоявшие за аптечными прилавками, наверняка не знали, на кого в конечном счете работают… Руслан – знал: И ему это не нравилось.

Выгода от сотрудничества поначалу была очевидна – впервые за последние годы у Лаборатории перестала ощущаться нехватка средств. Они восстановили полигон взамен уничтоженного пять лет назад своими руками, привлекли новых людей, закупили новейшее оборудование… Службе безопасности тоже достался изрядный кусок пирога.

«Но от этого куска – может, стоит назвать его бесплатным сыром? – изрядно несет тухлятиной», – думал Руслан, глядя как ели медленно теряют зеленый цвет, превращаясь в зазубренные контуры, словно вырезанные из черной бумаги. Совсем, впрочем, не стемнело – пора белых ночей была в самом разгаре.

Хозяином «ФТ-инк.» – настоящим, если не брать в расчет подставные организации, владеющие пакетами акций, – был некий господин Савельев. Руслан не был знаком с ним лично, но досье изучил хорошо. Путь г. Савельева к сотрудничеству с Лабораторией был вполне характерен для российской действительности постсоветских лет – бывший спортсмен, не снискавший особых медалей и рекордов, бывший глава команды, «охранявшей» только-только легализовавшихся предпринимателей от других любителей делить незаработанное… Савельев, чудом выжив в криминальных войнах начала-середины девяностых (его джип изрешетили из двух автоматов, убив шофера и охранника) ныне сменил имидж – стал вполне благопристойным и респектабельным бизнесменом. Но, как выяснилось, сохранил прежние волчьи повадки… В частности, очень не любил делиться. И сейчас неторопливо, но уверенно его люди перехватывали нити управления Лабораторией, оттесняя старое руководство… Человек из окружения Савельева, курирующий «проект W», носил псевдоним Мастер. Создание дистанционно управляемых монстров-киллеров было его идеей.

Сигнал висевшей на груди крошечной рации вывел Руслана из раздумий. К Полигону приближался вертолет – ожидаемый. Но на борту был человек, которого Руслан никак не ждал…

…Эскулап спустился по алюминиевой лесенке и грузно пошагал по бетону вертолетной площадки к встречающим. Руслан сдержал усмешку. Ради этой поездки главный медицинский спец Лаборатории натянул камуфляж – с трудом сходящийся на необъятных телесах комбинезон в сочетании с окладистой бородой и изрядной лысиной выглядел комично.

– Ну что, двоечники, опять прошляпили все, что можно, – прогудел Эскулап вместо приветствия. Прозвучало это, впрочем, достаточно дружелюбно.

Руслан ничего не ответил, молча пожал протянутую лопатообразную ладонь. Двое бойцов из охраны тоже молчали, не вмешк-заясь в разговоры начальства.

– Прикажи своим орлам вынести багаж из салона, – сказал Эскулап. – Черную сумку отдать мне, остальное в… ну, короче, где вы тут гостей размещаете…

– Где гостей размещаем? – переспросил Руслан, делая знак охранникам. – Вон там, в виварии, в клетках… Других, гостей тут не бывает.

Шутка у него получилась мрачноватая, но собеседник басовито расхохотался.

Бойцы шустро выгрузили пожитки из вертолета. Здоровенную черную сумку на длинном ремне Эскулап сразу повесил через плечо, и Руслан подумал, что там наверняка имеет место бутыль с «эликсиром здоровья» – и, как выяснилось впоследствии, не ошибся.

Кто первым назвал это серое здание Логовом, было уже и не вспомнить, но название прижилось, а затем стало служить неофициальным наименованием для всего объекта. Благодаря стараниями покойного Седого (и деньгам господина Савельева) бывший штаб части, неказистый снаружи, изнутри выглядел сейчас вполне пристойно.

Большое помещение на втором этаже – Руслан понятия не имел, что здесь располагалось раньше – было переоборудовано под гостиную в охотничьем стиле. Стены обшиты половинками неошкуренных бревен, на них трофеи – лосиные и медвежьи головы, чучела птиц, охотничьи рога… Трофеи были собственноручно добыты Седым – он любил охоту, а зверья в окрестностях Логова хватало.

За большим, на полтора десятка мест, столом сидели двое. И, в полном соответствии с антуражем, говорили об охоте. Правда, не на лосей и медведей. На человека.

– Я ничего не понимаю, Эскулап, – говорил Руслан. – За шесть лет я всякого насмотрелся и ко всему привык, но. Ведь сколько ни бились над полной ремиссией объектов – и вы, и Марченко, и покойный Доктор – ничего не получилось. Билет в одну сторону. Не может ликантроп стать человеком – и остаться при этом живым. Все остальное – бабушкины сказки. Еще неделю назад я в это свято верил. А теперь… Как мне искать беглеца? И кого искать? Человека? Зверя? Он что, в любой момент может перекувырнуться через пенек – и тут же обрасти шерстью и отрастить здоровенные клыки? Или будет ждать полнолуния? И что у него творится в голове? Будет забиваться днем в дебри, в укромные места, а ночью выходить на охоту? Или вспомнит, что он человек, потянется к жилью, к людям?

Руслан замолчал. Хмуро посмотрел на издевательски скалящуюся со стены медвежью пасть. Потом добавил:

– В общем, я хочу знать, что из старых сказок может пригодиться в охоте…

Эскулап ответил не сразу – казалось, он был полностью поглощен одним занятием – дегустацией очередного варианта эликсира (Руслан, который завтра утром должен был предстать с докладом перед Генералом, не выпил ни капли).

– Сказки… Знаешь, Русланчик, все сказочные и мифические существа всегда четко делились на две категорий – на полностью выдуманных и имеющих под собой реальную основу. Первые являют из себя эклектичное и фантастичное сочетание деталей и органов реальных животных и иногда людей: грифон, сфинкс, кентавр, русалка. У вторых под позднейшими фантастическими наслоениями всегда можно выделить реальную основу. Единорог – явно самый обычный носорог в пересказах людей, в жизни с-ним не сталкивавшихся. Основой для драконов и прочих змеев-горынычей наверняка послужили крокодилы и гигантские удавы южных краев – ну и плюс порой попадавшиеся нашим предкам в горных выработках скелеты динозавров. Оттаивавшие по берегам северных рек туши мамонтов породили легенду о кроте-гиганте – подземном Индрик-звере, умирающем от солнечного света. В общем-то, отсюда следует, что у предков фантазия была не особо развита, и придумать что-то оригинальное они оказывались не в силах. Короче, ученые, интересующиеся легендарными тварями, выработали простой критерий – если некое гипотетическое существо составлено из двух или более реально существующих животных – то наверняка оно вымышлено. Ликантроп попадает именно в эту категорию – полу-человек, полу-волк. То есть – миф.

Словно в ответ на этот тезис Эскулапа из-за окна, от клеток вивария, донесся тоскливый многоголосый вой. Руслан поморщился и сказал:

– Что-то развылись наши мифы. Не к добру.

Эскулап не смутился наглядному (вернее – слышимому) опровержению своих слов и продолжил:

– Однако именно это старое правило заставляло долгое время относить вполне реальных существ к разряду вымышленных. Например, африканского окапи – весьма смахивающего на гибрид лошади, зебры и жирафа. Или австралийских ехидну и утконоса…

– И ликантропа? – поинтересовался Руслан.

– Не спеши, я к нему и веду… Так вот, описываемое мифами и сказками поведение тварей первой группы – всевозможных гарпий и сатиров – можно не брать в голову. А со второй группой сложнее… Там все, конечно, переврано изрядно, но до основы докопаться можно. По любому мифу о драконоборце нетрудно реконструировать, какая история послужила ядром для дальнейших наслоений – схватка ли с десятиметровым крокодилом-убийцей, или находка древними рудокопами костей тиранозавра.

– То есть все драконы, живущие в пещерах, на грудах золота, – это отголоски таких находок в штольнях?

– Естественно. При чем тут сокровища, тоже в принципе понятно. Рудники и шахты древности в основном бычи золотые и серебряные – уголь наших предков интересован мало, лесов тогда хватало.

– Тогда не ясно, отчего почти все эти драконы и шеи-горынычи в сказках летают? Неужели так часто попадачиь кости птеродактилей?

– Нет, скорее тут наложились реальные истории о смерчах, уносивших людей и животных. Но нас, Pусланчик, легенды про драконье золото не интересуют Нам стоит просеять на мелком сите сказки об обороняк-вервольфах-перекидышах и посмотреть, что останемся на донышке.

Руслан подумал, что просеивать и кроить уже поздно, надо действовать. Оставалось надеяться, что какие-то наработки у Эскулапа уже есть. Хотя откуда? Кто мог ждать, что сказка вот так вот возьмет да и станет реальностью…

Он снова посмотрел на оскаленную медвежью башку. Неизвестный таксидермист был талантлив – казалось, зверь сейчас зарычит, сейчас бросится… Руслан вздохнул и стал задавать вопросы. Накопилось их много.

За окном брезжил рассвет.

Бутыль с эликсиром стараниями Эскулапа опустела, а голова Руслана, наоборот, была переполнена историями из книг про оборотней и вервольфов, перекидышей и кеноцефалов Людей-волков, людей-медведей, людей-лис.

Руслан с тоской подумал, что вся зта груда подробностен. вываленная из бездонной памяти Эскулапа, ничем ему в поисках не поможет. Потому что во всех сюжетах обнаруживали ликантропов на редкость однообразно. Либо вычисляли логическим путем на основании косвенных улик (интересно, сколько при этом пострадало невинных?). Либо обнаруживали у оборотней в их человеческой ипостаси характерные, не успевшие регенерировать раны, нанесенные зверю… Но это не зацепка. Конечности, на восстановление которых требуются дни, а то и недели, их объект не терял… А шрамы от пуль можно обнаружить лишь при детальном осмотре.

Значит, остаются обычные, проверенные временем оперативные методы…

Последний вопрос Руслан задал уже из чистой любознательности.

– А что говорит народная мудрость о первоисточнике явления? Откуда взялись самые первые ликантропы?

Голос начальника службы безопасности звучал устало, бессонная ночь сказывалась.

Эскулап, к удивлению Руслана, тоже выглядел не лучшим образом. А ведь не так давно о его выносливости рассказывали легенды… Болен чем-то? Руслан вдруг подумал, что за все годы их знакомства Эскулап ничем не болел. Ни разу…

– Вот с генезисом явления сложнее, Русланчик. Обычно источники лишь констатируют наличие людей с такими вот оригинальными свойствами… Лишь в мифах о кеноцефалах говорится прямо и четко: произошли от богопротивного сожительства людей и волков…

– Ерунда, – поморщился Руслан. – Как же, станет волк с кем сожительствовать. Живо в глотку вцепится. Это лишь собачек извращенные дамочки всяким штучкам-дрючкам учат.

– Не скажи, всякое в жизни бывает. Вот, к примеру, Доктора покойного в восемьдесят шестом поездкой по Африке премировали. Под бдительным приглядом, понятно, с группой туристов… Так их там чуть слон-самец не изнасиловал. Самым натуральным образом.

– Всех разом? – скептически спросил Руслан. – Или по очереди?

И подумал: «Сдает, сдает Эскулап… Раньше таких несмешных шуток от него не слышали».

– А ты зря губу кривишь… Дело было так: в Кении, в национальном парке Серенгети, слоны отчего-то вдруг сильно размножились. Может, несколько удачных лет выдалось, на корм изобильных, может еще отчего, не знаю. Но размножились. И стало им в национальном парке тесно и голодно. Начали промышлять за его границами, по окрестным полям. А слон, сам понимаешь, не мышка, по зернышку в норку таскающая. Две-три таких животинки ночью в поле похозяйничают – считай, бедняги негры без урожая остались. Стали аборигены на них охотиться, хоть запрещено это категорически, под угрозой тюрьмы… Стреляли, понятно, украдкой, из обычных винтовок. А на слона штуцер нужен, калибра так десятого, а лучше восьмого. Результат: медленно погибающие слоны-подранки плюс растоптанные ими горе-охотники. Тут западные «зеленые» придурки всполошились: ах, как негуманно! жестокость и варварство! А правительство Кении к ним куда как прислушивалось – больше половины валюты в страну от интуристов шло… Но неграм, что без урожая оставались, вопросы гуманизма по барабану. Или по там-таму. Короче, выдали друзья природы глобальный проект: контрацепция слонов в течении нескольких лет. Чтобы, значит, сократить численность гуманным способом. Ну, «зеленые» фонды отстегнули гранты, закупили гормональные препараты в слоновьих дозах – тормозящие овуляцию у слоних-самок. Кликнули клич, добровольцы-«гринписовцы» со всего мира прискакали слонов спасать… Приступили к акции. Но тут вышла заковыка. Это только в сказке доктору Айболиту и слониха, и волчица попку покорно под укол подставляли. А в жизни попробуй-ка, даже из ружья, даже на расстоянии… Разъяренный слон, даром что травоядный, по первое число выдаст. В общем, добровольцы стали ампулами в них сверху пулять, с вертолетов. Но оттуда под хвост не заглянешь, самец или самка – не понять. В общем, стали инъецировать всех, без разбора. Для надежности. И тут началось самое интересное. Оказалось, на слонов-самцов этот препарат очень специфично действует. На манер виагры. И действие длительное… А у самок как надо сработало – овуляции пропали. Но слониха, надо сказать, к себе самца подпускает, лишь когда способна к зачатию, а силком на такую многотонную партнершу не больно-то запрыгнешь… Вот и представь коллизию: носятся по Африке возбужденные сверх всякого приличия слоны – хоботы трубят, глаза кровью налиты, уши по ветру развеваются, мужское хозяйство в полной боевой готовности…

Руслан представил. Впечатляло.

– Уж они и за самками гонялись, и даже за самцами молодыми – ничего не обламывается. И от такой жизни слоны последний ум потеряли, стали набрасываться на все крупное и движущееся… На носорогов. На грузовики. И на автобусы с туристами, что по Серенгети, по специально проложенным дорожкам ездили. И угораздило группу Доктора как раз на такого самца напороться… Хорошо, водитель уже знал, что к чему – по газам ударил и оторвался. А поначалу всякое бывало. Слоны обычно в Серенгети мирные и к автотранспорту привычные. Да и туристы просят: подпустите поближе, дайте кадры уникальные сделать… В общем, и автобусы были расплющенные, и люди раненые.

Руслан живо представил слона-маньяка, пытающегося изнасиловать автобус… Да уж, кадры уникальные. Эксклюзив. Спросил:

– И как проблему решили?

– Ну, «зеленые» предложили новую гениальную идею: пусть, дескать, местные егеря сами слонам под хвост заглядывают и всем самкам на спину метку краской наносят. Большую, с воздуха хорошо заметную. Чтобы уж без ошибок продолжать гуманную акцию. Но тут кенийское правительство убытки посчитало, за ум взялось и всех придурков-природолюбов из страны мягко попросило. Сексуально озабоченных самцов егеря отстреляли без лишней рекламы, в укромных местах, подальше от глаз и камер туристов. А окрестным жителям стали продавать, штуцера слонобойные и лицензии на отстрел в ограниченных количествах. И утряслась как-то проблема потихоньку…

Эскулап побарабанил пальцами по опустевшей бутыли. И добавил неожиданное:

– Только нашу проблему так не решай – выстрелом в укромном месте. Этот объект мне нужен живым и только живым. Лучше упустить и начать всё сначала, но не убивать ни в каком, даже в самом крайнем случае.

Голос Эскулапа звучал не так, как при рассказе о половой жизни слонов и слоних – жестким приказом.

Руслан посмотрел на его осунувшееся, постаревшее лицо. Подумал, что Эскулапу не подчиняется, но ответил уверенно:

– Возьмем. Живым. Никуда не денется. Хотя сам ни в чем уверен не был.

Через час Руслан улетел в Питер.