Лицо юноши казалось смутно знакомым – и мне захотелось посмотреть на собственное отражение.
Прежде чем я сообразил, что происходит, моя воля содрогнулась в легком спазме (это было привычное, наизусть знакомое движение духа, выполненное машинально) и прямо передо мной возникла зеркальная плоскость. Я увидел лицо фарфорового юноши.
Это был я. Новый я. Или, вернее, прежний.