Цитаты из книги «Записки психиатра. История моей болезни»

Но если какое-нибудь впервые явившееся в сознании представление принимается за воспоминания действительного восприятия, то это в большинстве случаев будет уже не обманом воспоминания, а тем, что теперь обыкновенно называется двойственным представлением или двойственным восприятием. Это психопатологическое явление, зависящее от отсутствия полной одновременности в деятельности двух полушарий большого мозга, иногда тоже может быть ошибочно принято со стороны врача за галлюцинацию. Прошлою зимою мне встретился случай, ясно показывающий связь между двойственными представлениями и неравномерной деятельностью полушарий большого мозга. Больной, отставной чиновник Бэр., 40 лет, страдал общим прогрессивным параличом. Однажды утром, придя в отделение, я первым делом направился в комнату этого больного и стал с ним здороваться. «Мы с вами только что виделись», – говорит (bradyphrasia et pararthria paretica) Бэр., с недоумением смотря на меня. – «Когда же?» – «Да сейчас. Вы точно так же, как теперь, подошли ко мне, так же (вторично протягивает мне свою руку) подали мне руку. Так что сегодня мы уже здоровались с вами». Галлюцинации у этого больного ни разу не были констатированы, и потому я, подумав сперва, что дело идет об обмане воспоминания, возразил: «Вы ошибаетесь, Карл Иванович, сегодня мы не виделись с вами, и вы вспомнили теперь то, что могло быть лишь вчера». – «Ну вот, вот, и эту самую фразу вы сегодня же уже раньше мне сказали», – живее обыкновенного выговорил Бэр. и выразил на своем лице еще большее недоумение, очевидно, не зная, что для него лучше – смеяться ли по поводу моих шуток или обидеться. Левый его зрачок оказался расширенным, а конец высунутого языка – уклоняющимся в правую сторону, тогда как раньше, при общем паретическом состоянии, иннервация мышц была на обеих сторонах тела одинакова. Резкое удвоение представлений наблюдалось в этот раз у больного три дня подряд и после того раза 2–3 замечалось на короткое время именно в начале тех периодов, когда иннервация мышц обеих сторон тела становилась особенно неравномерной.

Итак, нет ничего удивительного, что больные, рассказывая нам о вещах, сенсориально ими пережитых, смешивают иногда сновидения и галлюцинации, подобные сновидению: эти состояния сами по себе весьма близки между собою. И такое смешивание, как видно из всего только что сказанного, совершенно не зависит от обмана воспоминания. Однако может быть и такой случай: больной имел сновидение (или патологическую кортикальную галлюцинацию, – в данном случае это все равно), затем некоторое время по прекращении галлюцинаторного состояния сознавал различие между пережитым им во время этого состояния и пережитым им в действительности, но впоследствии потерял это различие. В этом случае воспоминание о раньше испытанном сновидении или о раньше испытанной галлюцинации смешивается больным с воспоминанием объективного восприятия; здесь действительно имеет место обман воспоминания; поводом к такому обману, с моей точки зрения, одинаково могут явиться обыкновенное сновидение, настоящая (кортикальная) галлюцинация, собственно псевдогаллюцинация, наконец, как в примере, приводимом Гагеном, простая игра фантазии55.

Вигану, значило бы согласиться и с теми случаями, приводимыми Бриером, которые смело можно отнести «к области предчувствий и духовидения» (Гаген), но уж никак не к галлюцинациям

Но, как известно, больные не всегда хотят, а чаще просто не могут рассказать о своих переживаниях вследствие недостаточного общего развития, неумения наблюдать за собой, забывчивости и т. п.