Мы движемся не к универсальной, а, напротив, к индивидуальной, глубоко личной религиозности, благодаря которой каждый человек сможет обращаться к Богу на своём особом, сокровенном языке».
Разумеется, это никоим образом не означает, что совместные обряды и общие символы себя изживут.