Я сказала ей, что испытываю облегчение и надеюсь, что она не сочтет мои слова жестокими и равнодушными, не сочтет меня жестокой и равнодушной, как моя мать, которая твердит о моих жестокости и равнодушии с самого моего детства, потому что в детстве я ей перечила.