– Еще виски со льдом, – я сунул пустой стакан бармену. Он посмотрел на Романа, потом снова на меня.
– Еще разрешение у моего папаши спроси, наливать мне или нет. Просто дай мне этот чертов виски.
Не помню, я упоминал, что когда выпью, то становлюсь еще большим мерзавцем, чем в трезвом состоянии?
Мой мобильный телефон запрыгал на барной стойке. Это была Эмери. Она звонила уже третий раз. И третий раз я не ответил на звонок.
– Снова не собираешься отвечать? – спросил Роман.
– А смысл? – тупо пробормотал я.
– А как насчет того, чтобы успокоить леди, чтобы она могла сегодня спокойно заснуть? Ты-то сам точно вырубишься к пяти часам, мерзавец эгоистичный. – Роман сделал глоток пива и поставил кружку на барную стойку. – Она тебя любит. Разберись с этим.
– С чем разбираться. Все кончено.
– О чем ты говоришь? Не будь идиотом. Я же вижу, это первая женщина за всю твою жизнь, в которую ты по-настоящему влюбился. Как долго мы с тобой уже дружим?
– Наверное, слишком долго, если ты позволяешь себе читать мне нравоучения.
– Помнишь, что я тебе сказал тогда в церкви перед тем, как ты женился на Алексе?
В том состоянии, в котором я пребывал, вся моя жизнь была как в тумане, но утро того злосчастного дня я помнил предельно ясно, до малейших деталей. Я с тех пор много раз вспоминал, как Роман совал мне ключи от машины. «Машина на заднем дворе, на тот случай, если захочешь по-тихому смыться», – сказал он мне тогда. А когда я напомнил ему, что Алекса ждет ребенка от меня и что я поступаю правильно, он выругался: «На фиг такие правильные поступки».
Бармен принес мой виски, и потому что я никак не мог стереть из памяти кусок жизни, который не желал помнить, я тут же залпом выпил полстакана.
Потом я повернулся взглянуть на Романа – точнее, на двух Романов.
– Ты никогда не напоминал мне о том разговоре.
Он покачал головой:
– Никогда. И не собираюсь, даже если ты, придурок, опять не последуешь моему совету и не разберешься в своих чувствах к Эмери. Неблагодарное это занятие, говорить людям в лицо, что они делают неправильный выбор.
– Иногда решение принимается под давлением обстоятельств.
Роман ухмыльнулся.
– Это просто отмазка, и ты прекрасно это знаешь. – Он замолчал. – Помнишь Нэнси Ирвин?
Мне потребовалась целая минута, чтобы покопаться в глубинах моего промаринованного алкоголем мозга.
– Та девчонка, с ветрянкой?
Он отсалютовал мне своим пивом:
– Она самая.
– А что с ней такого?
– Помнишь договор, который мы с тобой заключили, о том, что никогда не будем крутить шуры-муры с одной и той же девчонкой?
– Конечно.
– Так вот, после того, как ты переедешь в Атланту и оставишь Эмери с разбитым сердцем, потому что слишком тупой, чтобы сообразить, как выйти из положения, я буду с ней рядом и утешу ее – помимо всего прочего. И договор мне уже не помешает. А ты как думал? За глупость надо платить.
– Иди ты…
– А тебе-то что? Она для тебя всего лишь очередная телка, с которой ты развлекался. Не стоящая твоего беспокойства.
Словно по заказу на экране высветилось имя Эмери, показывая, что пришло от нее сообщение. Я схватил одной рукой телефон, второй стакан и вскочил из-за стойки.
Еле держась на ногах, я качнулся в сторону друга.
– Пошел ты.
С этими