новое хозяйство барские пальцы – мяли грудь, гладили соски, после рука легла мне на шею; звякнула снизу пряжка ремня… Все так быстро. И так медленно. Вовремя, но ждешь с нетерпением следующего мгновения. Более всего меня возбуждал взгляд, не позволяющий ускользнуть. Лабиринт из комнат, отражений, космических коридоров. Губы горячие, действия умелые; съехали вниз мои собственные штаны вместе с нижним бельем.То движение, каким он втиснулся меж моих бедер, можно было увековечивать в замкнутом на круг фильме, но куда сильнее обжигало ощущение собственной распластанности, предопределенности того, что должно случиться. Женщина правит мужчиной лишь до момента, когда оказывается без плавок. Дальше правит мужчина.В меня никогда так не проникали. По-свойски, медленно, но нагло, поступательно – глубже, глубже, глубже. Все, крючок. Дальше ты рыба, которая может трепыхаться, пытаться оскользнуться, бить плавниками, раскрывать рот – снизу началась работа…Мои руки прижаты к стене, лицо в плену его ладоней, крышесносные поцелуи – гармоничное отражение главного: толчков. Не осталось больше Аида, испытывающего по какому-то поводу неуверенности. Вместо него возник тот, который никогда в себе не сомневался, который умел не просто знать, «как делать», который любил делать. Я никогда не наслаждалась на стольких планах сразу… Физическом, где под моими пальцами литая мощная грудь, запах мужчины, сводящий с ума, а между ног орудует то, к чему захочется вернуться сразу после разрядки. Потому что такие размеры не оставляют в покое, потому что наслаждатор от них зашкаливает, и вечно кажется, что да, хватило, но уже хочется еще. На тонком же плане творилось удивительное – в меня проникала и окутывала чужая тьма. Принюхивалась ко мне, присматривалась, в какой-то момент из нее вышла копия Аида, сотканная из мрака. Изумительное оружие, идеальный Судья, приговор, облеченный в форму.