Киномеханика

Если уж сравнивать "Киномеханику" с чем-нибудь, то я бы сравнила её с очками виртуальной реальности. Почему нет? Впечатления схожие. Книга позволяет читателю ощутить эффект погружения в мир, не существующий в действительности, но появляющийся благодаря таланту его создателей.

Мир этот довольно странен. С одной стороны, он похож на наше советское прошлое, на застойные брежневские времена, с другой — на кафкианский кошмар. Впрочем, одно не исключает другого. Как там поётся: мы рождены, чтоб Кафку сделать былью? И у нас это неплохо получается. Точнее, у Однобибла с Кунгурцевой. Чего стоит одно только таинственное и зловещее Учреждение! В нём содержатся некие "ответчики" – люди, получившие длительные сроки заключения. Их осуждали заочно, не изложив даже суть выдвигаемых против них исков.

Учреждение — это что? Тюрьма? Ответчик — жертва доноса, а истец — доносчик? Возможно и такое прочтение. Но! это было бы слишком просто, очевидно, ясно без разжёвывания. Не знаю как вы, а я, лично, "пожевать" люблю. И чем усерднее я "жевала" — вчитывалась в текст, тем больше убеждалась, что речь здесь идёт о так называемых детях-отказниках. Несчастные детишки, брошенные в роддомах и больницах, кукушата, вскормленные в казённой неволе, они обречены долгие годы от рождения до совершеннолетия провести в учреждениях для детей-сирот — детских домах. Всё это время они хранят надежду когда-нибудь отыскать своих родителей и свернуть им бошки, ну или хотя бы узнать причину, по которой те отказались от них. Извечный конфликт отцов и детей. Но книга не замыкается в рамках данной проблематики.

Скажу несколько слов о детективной линии (в романе есть и такая). Мне она показалось слабоватой, но это совершенно не портит впечатление от прочтения. Кстати, убийца — садовник. Шучу.

После прочтения «Киномеханики» Михаила Однобибла и Вероники Кунгурцевой мне вспомнился Н.Г. Чернышевский и его роман «Что делать?». Оппозиционер специально начал повествование в своем остросоциальном романе с мнимого самоубийства, чтобы обмануть невнимательный глаз цензуры, и обеспечить «Что делать?» право на печать. Опыт оказался удачным. То же по сути сделали М. Однобибл и В. Кунгурцева, только по другим причинам.
Сюжет «Киномеханики» достаточно прост: СССР, 70е годы. Уголовник Марат Родин совершает побег из «Учреждения», чтобы отомстить некому Захару, по иску которого его посадили. Приехав в Сочи, город проживания истца, Марат становится свидетелем трех убийств, которые, по его мнению, могут иметь дело к разыскиваемому им человеку, увлекается этой историей и пытается ее разгадать. Но каркас детектива наполняется разноплановой социальной проблематикой, которая раскрывает для читателя новые аспекты привычных явлений, при этом элементы детективной интриги увлекают и не позволяют забросить чтение.
«Киномеханика» показывает многое: сломанную жизнь заключенных, разломы семей, измены, жизнь с врожденным заболеванием, «тепличность» и ее последствия, пагубность эпохи потребления. Что удивительно – все эти темы в романе так или иначе связаны друг с другом, и, несмотря на конкретную эпоху(70е годы ХХ века), актуальны и в наши дни. Один из героев, ветеран войны дядя Коля, человек былой закалки, говорит, что «сыт по горло искусственными узлами и петлями, которые люди вяжут себе и друг другу от скуки, от пресыщенности, от изнеженности, потому что на самом деле сейчас все необходимое, и даже больше, для жизни имеется». Если задуматься, то вся череда убийств, размолвок и трагедий в романе – последствия именно изнеженности/пресыщенности, опасных игр людей от скуки. А в игре как повезет: кто-то проиграет – умрет или сядет и никогда не сможет вернуться к нормальной жизни. Кто-то выиграет, но неизвестно – обретет ли он счастье и покой, развеет ли свою скуку или победа развернется в не меньшую трагедию.
Несмотря на достаточно серьезную проблематику, «Киномеханика» - легкое и приятное чтение, в котором серьезные и трагичные моменты разряжаются комическими элементами, и даже уголовники описаны не как лица, вызывающие страх и ужас. Что касается названия романа, то оно поначалу может казаться непонятным и далеким от содержания. Многие эпизоды происходят в курортном кинотеатре, где также упоминается работа киномеханика, который таскает тяжелые пленки, сворачивает и разворачивает их. Марат Родин, главный герой романа, сам в некотором роде киномеханик, перенесенный в жизнь. Это человек, для которого «пресная жизнь, мерное небо, центральное отопление, гарантированные стол и кров – душно». За 430 страниц он практически не говорит о своей жизни, но охотно «таскает» тяжелые «пленки» судеб других людей, разматывая их в поисках истины. Поэтому в произведении, можно сказать, финал частично открытый – похождения Марата не может прекратить даже арест и тюремная камера.

Второй крупный текст Однобибла, написанный вместе с его супругой Вероникой Кунгурцевой, всё-таки по реализации замысла несколько уступает "Очереди" (на мой вкус). Мы имеем дело с приморским детективом о Марате. Импонирует точка зрения рецензента на "Лайвлибе", предложившего видеть не тюрьмы, а детские дома важной частью "скрытого" повествования. Действительно, если обратиться не к "уголовным" проблемам России, а к её социальной проблематике, то всё увидится несколько в ином "спектре света" (высказывание на обложке "Очереди"). Поступки героев будто получат дополнительный смысловой пласт.
Но это лишь гипотеза, которая не диктует единственное прочтение, "залезает под кожу". Авторский стиль позволяет вспомнить советскую литературу, издаваемую многотысячными тиражами, где более важен даже не столько определенный текст, а тон, "нормальное" настроение, и все персонажи в таком романе могли быть поделены на антиномии хороший/плохой. В данном тексте у героев свойство странности: резкий киномеханик, семейство, которое принимает Марата, главный герой, женщина, которую он встречает в квартире человека, которого хотел встретить. Все, вроде бы, должны были через два поколения стать другими, но стали, как написал бы талант курсивом, совершенно другими.
Так же, как и в дебютной "Очереди", в "Киномеханике" запоминаются отступления, а настоящее передано действиями: больше глаголов, меньше обстоятельных рассуждений. Сама по себе разгадка (кто дворецкий) примерно как убийство: кажется, что там шекспировские страсти, а на деле трёхкопеечный воришка в маске Фредди Крюгера.
Все-таки, тщательно выписанные виды города и "пригорода", система приятных персонажей оставляют позади минусы "Киномеханики", романа, который вряд ли будет ассоциироваться с монтажем материала, отснятого для кинопроектора.