– Наверное, это так здорово – иметь возможность летать, – выдохнула я. – О чем вы думаете во время… полета? О безграничной свободе?
Граф повернулся, и наши взгляды встретились. Какое-то время дракон молчал, но потом вдруг заговорил. Тихо, но твердо, чеканя каждое слово, как будто раз и навсегда решился на что-то…
– В облике дракона обостряются животные инстинкты. Остальные чувства… притупляются. Человеческие, я имею в виду. Я с трудом научился контролировать разум. В это время я становлюсь зверем, безумным и жестоким. Трудно – после первых нескольких оборотов. Очень трудно, Элизабет. Потом – легче.
Я почувствовала в этих словах боль.
– Это скорее проклятие, чем дар, Элизабет.
– Но вы смогли обуздать свою звериную сущность, – тихо заметила я.
– Я заплатил за это слишком высокую цену. – Хриплый голос вызвал мурашки.
Дракон приблизился ко мне, так что я снова ощутила терпкий аромат. Знакомый. Родной. Я привыкла к нему за это время. Я его…полюбила.
Граф стоял почти вплотную, я дернулась назад, но почувствовала, как туфелька погружается в воду. Бежать некуда, кругом озеро.
– Что с золотой альвэной? – выпалила я.
– Не знаю, – отозвался коварный граф, подтвердив мои подозрения.
– Значит, вы обманом заманили меня сюда?! – обличающе воскликнула я.
– Вовсе нет, – спокойно возразил Брайан.
Хорош наглец! Он еще и отнекивается.
– Вы сказали, что есть новости про маму Перчика, а их нет! – возмутилась я.