© Вера Мосова, 2024

ISBN 978-5-0064-8772-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Адюльтер

– Лееенк, привет, ты сейчас дома? – вибрирует в трубке взволнованный голос подруги.

– Дома, конечно, куда ж я денусь?! С грудничком-то! – отвечаю я, придавив телефон ухом к плечу, поскольку руки мои заняты, одной я прижимаю к себе дочку, а другой придерживаю истекающую молоком грудь, потому что малышка то и дело теряет сосок. – Кормежка у нас!

– Нууу, мало ли, может, гуляете, – говорит Дашка. – Я у подъезда, сейчас поднимусь к тебе. Разговор есть. Серьезный!

– Интригуете, девушка! – говорю я нараспев, улыбаясь при этом дочери, глазки которой уже почти слипаются, она часто засыпает во время кормления.

Еще пару раз причмокнув, Маруся окончательно отваливается от груди. Я кладу ее в кроватку и спешу к двери, пока Дашка не начала трезвонить.

– В общем, Ленка, я тот гонец, которого лучше сразу казнить, потому что вести у меня недобрые, – выпаливает подруга, едва переступив порог.

Ее слегка раскосые глаза глядят на меня как-то странно, волосы всклокочены, пальто нараспашку, шарф одним концом почти касается пола.

– Может, ты сначала разденешься и пройдешь? – предчувствуя недоброе, говорю я как можно спокойнее.

– Да… конечно… пройду.

Мы идем на кухню, я привычно включаю чайник, а Дашка, улучив момент, пока я на нее не смотрю, быстро выплевывает свою новость, словно боясь передумать:

– Твой Сомов тебе изменяет!

Оп-па! И как я должна среагировать на это? Глубоко вдыхаю полной грудью и медленно выдыхаю, поворачиваясь к подруге. Сажусь на стул и смотрю ей в глаза.

– Уверена? – спрашиваю я как можно спокойнее, хотя внутри все закипает.

Дашка меня не удивила, лишь подтвердила мои подозрения. Она смотрит виновато, но при этом говорит твердо:

– Уверена! Это его новая секретарша. Марианна. На работе они ведут себя очень осторожно, никто ничего не подозревает, но я уже третий раз встречаю их вместе. В прошлом месяце случайно увидела в торговом центре на другом конце города. В воскресенье! Они шли такие веселые, он нес тортик. Блииин! Я офигела! А потом подумала, что они ведь могли случайно встретиться, и тортик этот он несет домой. И не стала тебе ничего говорить.

Я не помню случая, чтобы Вадим пришел домой с тортом. А в выходные он и в самом деле иногда стал отлучаться, ссылаясь на неотложные дела. Да и на работе постоянно задерживается. Сначала я не замечала этого, настолько была вымотана бесконечной чередой кормежек, купаний и прогулок, стиркой пеленок и бессонными ночами. Ходила по квартире бледной сомнамбулой. И если бы не мамина помощь, даже и не знаю, как бы я справилась со своим поздним материнством. Я ведь родила дочку почти в сорок. У Дашки сын уже школу заканчивает, а моя Маруся еще в пеленках. Три месяца она не давала мне спать ночами, на четвертом стала значительно спокойнее, и жизнь понемногу вошла в накатанную колею, вот тогда я и стала замечать за мужем странности.

– Алё, гараж! Ты меня слышишь? Хоть как-нибудь среагируй! – голос подруги прерывает мои мысли.

Я киваю, молча поднимаюсь, чтобы чем-то себя занять, берусь за чайник, разливаю по чашкам чай, режу лимон, вынимаю пряники из пакета, а Дашка тем временем продолжает:

– Потом я видела, как она садилась в его машину. После работы. Ну, мало ли, думаю, может просто подвезти девушку решил по пути. Я через пару часов позвонила тебе, но поговорить не получилось, ты сказала, что валишься с ног, Маруся опять плохо спала ночью, и мама твоя не смогла прийти в тот день, и муж до сих пор не вернулся с работы. В общем, я опять ничего тебе не сказала, но поняла, что что-то тут не так. Он ведь уже давно должен быть дома.

– А третий раз? – спрашиваю я. – Сегодня, да? Надо полагать, ты опять что-то увидела.

Дашка кивает.

– Сейчас они сидят в кафе на старой площади. Я случайно наткнулась, подъехала встретить Ваську с тренировки и припарковалась возле кафе, чтобы он меня сразу увидел, когда выйдет из двора, там светлее. Сижу себе, музыку слушаю, по сторонам поглядываю и вдруг в окне вижу эту сладкую парочку. Совсем страх потеряли! Глаз друг с друга не сводят, щебечут о чем-то.

Я перевариваю услышанное, медленно потягивая чай и переводя взгляд с одного предмета на другой. Чайник, блюдце с лимоном, корзинка с пряниками. Зачем-то кладу крышку на сахарницу, выравниваю дольки лимона на блюдце, двигаю поближе к подруге вазочку с вареньем. Вишневым, без косточек, ее любимым. И тут в моей голове что-то происходит: маленькие молоточки ударяют по металлическим колокольчикам, и те начинают звенеть, как в музыкальной шкатулке. Только звук их не легок и мелодичен, он груб и назойлив. Дон-трям! Дон-трям! Дон-трям! Берусь за виски и осторожно массирую.

Сегодня Вадим предупредил, что у него важная встреча с партнером. Может, он там с ним и встречается? А секретаршу в качестве помощника взял с собой. Пытаюсь быть спокойной, нервничать мне нельзя, не дай бог, молоко пропадет.

– Ты не могла ошибиться? – спрашиваю я. – Он сегодня на встрече.

– А ты иди и сама посмотри, на какой он встрече!

Усмехаюсь и развожу руками. Привязанная к Маруське, я из дома и шагу ступить не могу, разве что с коляской на прогулку. Дашка протягивает мне ключ:

– Машина у подъезда, сгоняй, удостоверься.

– У меня своя на парковке за домом.

– Спалишься! На моей больше шансов, что не заметят. Мало ли что.

Я раздумываю, глядя на подругу. А оно мне надо? Стоит оно того? Однажды моя ревность и горячность уже сослужили мне плохую службу, и с тех пор я стараюсь в любых отношениях держаться по-чекистски, чтобы сердце было горячим, а голова – холодной.

– Я присмотрю за твоей принцессой, поезжай, – мягко говорит подруга. – Уж лучше полная ясность, чем неизвестность.

Она права! Черт побери, как же она права! Я еще немного раздумываю, потом беру ключ, даю Дашке указания, оставляю бутылочку с водой на случай, если Маруся проснется, и, наскоро обув кроссовки, хватаю куртку и выбегаю из квартиры.

И вот я уже паркуюсь перед большими освещенными окнами кафе. Сердце бешено колотится. Спокойно! Не нервничай! Иначе молоко пропадет. В череде припаркованных автомобилей я нахожу взглядом Ниссан мужа. Тяжело выдыхаю и внимательно вглядываюсь в освещенное пространство кафе, переводя взгляд от одного окна к другому. Наконец я вижу Вадима, он расплачивается с официантом. Девушка в это время вынимает зеркальце и подкрашивает губы ярко-красной помадой в тон платью. Так вот она какая, новая секретарша моего мужа. Стоп! Почему она в вечернем платье? В офисе строго соблюдается дресс-код, не могла же она так прийти на работу. А это значит…

Шумная компания вываливается из кафе, не дав до конца оформиться моей мысли. Смеющиеся нетрезвые люди направляются к стоящему слева от меня такси, громко хлопают дверцы, взвывает двигатель, и машина отъезжает, полностью открыв мне вид на мраморное крыльцо.

Вскоре там появляется Вадим, держа под руку свою спутницу и помогая ей спуститься со ступеней. Та по-хозяйски опирается на него одной рукой, в другой держит красный клатч. Губки капризно поджаты. Что-то стервозное видится мне в этом лице. Или мне так хочется видеть? А наряд! Прынцесса, твою мать! На плечах кокетливо белеет меховая накидка. Длинный красный подол едва не касается ступеней, Марианна слегка придерживает его рукой, обнажая изящные лаковые туфельки. Тоже красные. Прям голливудская дива. А каблучищи-то какие! Да, тут уж, конечно, без поддержки спутника никак! – язвительно подмечаю я. На лабутенах-нах! И с красненьким перебор у тебя, крошка. Не хватает тебе вкуса, ой, не хватает! Ну да, это я от обиды. На мне-то сейчас видавшие виды домашние штаны и спортивная куртка. Выскочила, в чем была, и помчалась шпионить за своим ненаглядным.

Юное лицо любовницы, хоть и покрытое тонной косметики, окончательно меня добивает. Она же почти вдвое моложе меня! На молодое тело, значит, позарился! А я, выходит, уже отработанный материал. Волна негодования свирепо подступает и застревает где-то в гортани, грозясь излиться звериным рыком. Спокойствие, только спокойствие! – мантрой бубню я сама себе. Похоже, плутишка Карлсон был неплохим психологом. Главное – не пороть горячку. Я достаю телефон и делаю снимок этой сладкой парочки. На всякий случай.

Голубки тем временем, что-то мило обсуждая, приближаются к моей засаде и проходят мимо, направляясь к черному автомобилю мужа. Меня они не замечают. Вадиму и в голову не придет, что жена может за ним следить. Эта курица сейчас квохчет над своим ребенком, что и дает ему возможность спокойно развлекаться. Вот он галантно открывает дверцу своего Ниссана, помогает Марианне сесть. И куда же он ее повезет? А сейчас я у него самого и узнаю.

Нетвердой рукой набираю номер мужа. Вадим, уже успевший усесться на сиденье, тут же выходит из машины и прикрывает дверцу. Ага! Боится при подружке разговаривать с женой!

– Вадь, ты скоро вернешься? – спрашиваю я как можно беззаботнее, хотя внутри уже все клокочет от гнева.

– Извини, солнышко, еще на пару часов задержусь, я пообещал партнеру увезти его в аэропорт. Не сердись, постараюсь как можно быстрей. Прости, не могу долго разговаривать, меня ждут. Марусю поцелуй за папочку.

Он еще и про дочку помнит! Каков стервец! Что же мне делать? Ехать за ним? Или вернуться домой? А черный Ниссан тем временем уже покидает парковку и направляется в сторону, противоположную аэропорту.

Я еще какое-то время сижу в машине, размазывая по щекам слезы, заморосивший вдруг дождь мягко касается стекла, свет фонарей дробится сотнями разноцветных лучей, образуя сияющие шары. Я не знаю, сколько времени так прошло. Неожиданно меня накрывает волна спокойствия, ироничного, обреченно-яростного, но именно спокойствия. По ком я слезы лью? А стоит ли он того? Смотрю на часы и завожу двигатель. Половина десятого, пора домой, там Маруся, а это важнее всего.

Вечерние улицы малолюдны. Вдруг на обочине возникает какой-то мужчина с большим свертком и нетерпеливо машет мне рукой. Лицо нереально встревоженное. Или пьяное? Я не сажаю незнакомых мужиков, особенно вечером, поэтому проезжаю мимо, но, разглядев, что в руках у него не просто сверток, а младенец, резко останавливаюсь и сдаю назад.

– Пожалуйста… до больницы… срочно, – умоляюще произносит он, перекрикивая детский плач, доносящийся из свертка, и я согласно киваю, к тому же мне все равно по пути. Я успеваю заметить, что одеяльце завернуто как-то криво, один его конец свисает, видимо, собирались второпях. Или просто укутывали малыша неумелые мужские руки.

Мужчина садится на заднее сиденье, старательно укачивая кричащего младенца.

– У меня машина сломалась, и скорые все на вызовах, не дождаться, – виновато объясняет он, пока я трогаюсь с места и набираю скорость. – Петька кричит уже два часа, не переставая, и температура поднялась. Я не знаю, что делать.

В голосе явная растерянность и тревога, это даже не голос, а какой-то прерывистый хрип. Понимаю, что это нервное, и не знаю, что сказать. Хочется как-то поддержать несчастного отца.

– Сколько ему? – спрашиваю с добродушным участием.

– Завтра четыре месяца, – отвечает мужчина, – жена умерла при родах, а я вот… не справляюсь. Днем он с няней, а вечерами со мной.

И тут до меня доходит, кто это. Роддом в нашем городе один. И в предродовой одновременно со мной была женщина с патологией почек. Ее не смогли спасти, а младенец выжил.

– Вашу жену звали Татьяной?

– Да… а откуда вы знаете? – растерянно спрашивает мужчина.

– Моей дочке завтра тоже четыре месяца.

Он кивает, понимая, что я имею в виду, а я тем временем уже паркуюсь у больницы.

– Извините, – растерянно говорит мой пассажир, одной рукой хлопая себя по карманам, – кажется, я впопыхах деньги дома оставил.

– Вы ничего мне не должны, – решительно отвечаю я, – лучше поспешите к доктору. И пусть у Петруши все будет хорошо!

– Спасибо! – уже выходя из машины, говорит он и что-то бросает на переднее сиденье. – Вот, на всякий случай.

Это оказалась визитка. Симонов Антон Сергеевич. Риэлтор.

Вадим возвращается ближе к полуночи. Я не сплю, слушаю, как он шуршит в прихожей, стараясь не разбудить нас. И не встаю, потому что пока не знаю, как мне себя вести после всего, что я увидела. Как вообще разговаривать с ним теперь? Вот зашумела вода в душе и вскоре стихла, вот скрипнула дверь, значит, муж выходит и осторожно пробирается по коридору в свой кабинет. С появлением Маруси Вадим спит отдельно, ночные концерты дочери, после которых он, совершенно разбитый, уходил на работу, вынудили его оставить нашу спальню. Малышка уже почти месяц спит спокойно, но муж мой возвращаться к нам не торопится. Теперь-то я знаю, почему.

Утром я прикидываюсь спящей, прислушиваясь, как Вадим на кухне готовит себе кофе и делает тосты. Не буду вставать! Не хочу сейчас видеть его лицо. Противно. Опять станет врать про якобы встречу с партнером. Видела я того партнера! У меня уже нет уверенности и в том, что наш бизнес в надежных руках. Да еще Дашка вчера намекнула, что ей не понравились несколько последних денежных переводов. Уж очень подозрительными выглядели они, и неплохо бы было мне самой посмотреть на эти документы. А почему бы и нет? Прямо сегодня же и посмотрю.

Компания, которая в равных долях принадлежит нам с мужем, занимается продажей строительных материалов. Когда-то ее организовали наши отцы, дружившие с детства. Дело оказалось прибыльным, и вскоре друзья уже твердо стояли на ногах, неуклонно развивая свой бизнес. Так получилось, что и мы с Вадимом с детства дружили. И немудрено, ведь все праздники и выходные мы проводили вместе, в общем, росли почти как брат и сестра. Наши родители мечтали, что мы когда-нибудь поженимся, и в итоге бизнес старых друзей станет семейным делом. Но наши дороги разошлись. Вадим женился на своей школьной любови, а я уехала в Москву получать образование и осталась там на долгие годы. Моя личная жизнь не задалась, но это отдельная история.

Вернулась я домой по настоятельной просьбе отца, который был уже тяжело болен и спешил передать мне свою долю в бизнесе. Вадим к тому времени развелся с женой, дочка его жила с матерью, а он работал в фирме наших отцов и наслаждался своей холостяцкой жизнью. Роман закрутился неожиданно для нас самих. Встреча после долгой разлуки, общие воспоминания, веселые истории из детства – все это и стало отправной точкой наших отношений. К тому же мне очень хотелось хоть чем-то порадовать умирающего отца, и потому наш династический брак был довольно скоропалительным. Папа ушел умиротворенным, уверенным, что дело его жизни теперь в надежных руках. Отец Вадима тоже вскоре решил передать свою долю сыну и отойти от дел, так мы с мужем стали полноправными хозяевами компании. А через год я получила то, о чем мечтала больше всего – материнство. Я и предположить не могла, как трудно даются дети, но все равно ни за что не отказалась бы от этого счастья.

Сколько же времени я не была в нашем офисе? Два месяца до родов и четыре после них. Ого, полгода! Я за это время совершенно отстранилась от бизнеса. И если до родов мы с мужем еще обсуждали наши дела, то после мне уже не до того было, и я полностью доверилась ему. А, похоже, зря. Подруга Дашка, она же наш финансовый директор Дарья Александровна, почуяла что-то неладное. А ей я верю, как самой себе. Значит, пора мне появиться на сцене. Теперь мой выход.

Стук закрывшейся за Вадимом двери поднимает меня с постели. Звоню маме с просьбой срочно приехать к нам, кормлю проснувшуюся Марусю, сцеживаю оставшееся молоко в бутылочку и принимаюсь за свой внешний вид. Душ, фен, новый брючный костюм, который мне недавно подарила мама, потому что в старую одежду я влезаю с большим трудом. Смотрю на себя в зеркало и не узнаю. Голубой оттенок жакета подчеркивает мои глаза, отчего взгляд становится глубже и очаровательней. Тонирую лицо, и вижу, как оно преображается. Добавляю легкий румянец на щеки, подчеркиваю контур подбородка, неброский цвет помады довершает образ. Косметики почти не видно, но лицо выглядит ухоженным. Высший пилотаж! А я уже и забыла, какой неотразимой могу быть. Спящая красавица разбужена поцелуем принца! Правда, поцелуй тот предназначался не ей, а девке-чернавке, но это уже детали. Красавица свое возьмет! Улыбаюсь отражению в зеркале, лукаво вскидываю бровь. Новый образ вернул мне и уже забытую легкость в теле, и уверенность в себе. Когда мама входит в квартиру, глаза ее изумленно округляются.

– Доченька! Ты ли это? Как же приятно видеть тебя такой!

Я скромно улыбаюсь, выдаю последние наставления относительно Маруси и спешу на парковку. Немезида готова к возмездию.

В офис вхожу уверенной походкой и сразу направляюсь в кабинет Вадима. Секретарша в приемной сидит, уткнувшись в монитор. Ого! Да она пасьянс раскладывает! В рабочее время! Девица нехотя отрывает глаза от компьютера. Да, это она, вчерашняя девка. Сухо здороваюсь и прямиком иду к двери в кабинет.

– Женщина! Куда? Нельзя! Вадим Алексеевич занят!

– Для меня он всегда свободен! – твердо говорю я и оценивающе оглядываю вскочившую девицу, готовую грудью защищать дверь босса.

Сегодня на ней короткая юбчонка, спущенная на бедра и едва прикрывающая тощую попу. Короткий джемпер бесстыдно обнажает пупок.

– Стой! – угрожающе говорит она мне. – Чего такая наглая-то?

Я смотрю ей в глаза и, загибая пальцы, отчетливо произношу:

– Некорректная речь – раз, нарушение дресс-кода – два, и пасьянс в рабочее время – три. Полное несоответствие занимаемой должности. Вы уволены!

Видимо, девчонка начинает соображать, с кем разговаривает, глаза ее округляются, лицо бледнеет. Но она тут же приходит в себя и заявляет:

– Не вы меня принимали, не вам и…

– А увольняю я! – произношу я тихо и внятно, не дав ей договорить.

Тут открывается дверь и на пороге появляется Вадим. Он смотрит на меня так, словно увидел привидение.

– Ты? Здесь? Почему? – удивленно произносит он.

– Ну, хотя бы потому, что это и моя компания тоже, – говорю я, входя в его кабинет.

Сказать, что Вадим удивлен – это ничего не сказать.

– Какая неожиданность! – восклицает он. – Что-то случилось?

– Ну почему же обязательно случилось? Просто хочу узнать, как у нас идут дела.

– Так ты могла бы и дома спросить.

– Так спросила бы, кабы ты домой возвращался.

– Я же возвращаюсь! – возражает он, а в глазах уже мелькает испуг. – Просто работы много.

Ага, нервничает. Чует, что висит на волоске. Пусть понервничает, а я понаслаждаюсь его страхом. Кошка, играющая с полуживым мышонком. Теперь я понимаю, какое удовольствие она получает от этой игры.