Ричард еще в Лаик узнал, что Первый маршал – любовник королевы, но тогда юноша не видел Катарину. Неужели это правда? Не может быть, это неправильно, несправедливо, мерзко! Добро не может принадлежать Злу, а Свет – Тьме. Как женщина из дома Ариго могла сойтись с потомком погубившего Талигойю предателя, к тому же подавившего восстание, в котором погибли ее родичи?! Нет, Дикон признавал, что его эр красив, силен и удачлив, но ведь есть в этой жизни и более важное! Слухи о королеве не могли быть правдой. Катарину оклеветали, как оклеветали его самого, объявив Сузой-Музой… Но ведь и он, сын убитого Вороном Повелителя Скал, принес присягу убийце отца! Катарину тоже могли застать врасплох, но это не любовь. Не любовь! Королева не казалась счастливой при виде Алвы, она даже подарку не обрадовалась. Ее величество боится Ворона. И Дорака она тоже боится. Заложница на троне…
Ричард старательно гнал от себя ставшее навязчивым видение, но воображение упорно рисовало Первого маршала, застегивающего на шее Катарины тонкую золотую цепочку. На самом деле подарок королева надела сама, как того требовал этикет… Этикет ли? Алва невероятно красив, и женщины от него без ума… Королева его любит, а он подарил ей камень, который стоит дороже надорского замка со всеми его обитателями… Дик понял, что совсем запутался, и помочь ему мог только кансилльер.