Перед зеркалом

Моя любовь к Каверину началась очень давно, когда я была в классе втором. Сначала это были сказочные повести: "О Мите и Маше, о Веселом трубочисте и Мастере золотые руки", "Легкие шаги", "Песочные часы" и другие. Лет в десять мне подарили "Двух капитанов" и я до сих пор считаю ее одной из самых лучших книг, которые только мне удалось прочесть. В девятнадцать я просто "проглотила" "Открытую книгу". И вот только сейчас я прочитала "Перед зеркалом".
Что мне мешало сделать это раньше? Не знаю. Но я рада, что прочитала ее только сейчас. Это все-таки возрастная книга, раньше тридцати (на мой взгляд) ее читать не стоит. Просто не прочувствуешь и не поймешь. И вряд ли захочешь перечитать потом. Всему свое время. История любви в письмах, роман о людях, которые (казалось бы) созданы друг для друга, но по разным причинам не могут быть вместе. А может это просто мечта о несбыточном счастье, об ускользающей юности, о невозможности прожить жизнь так, как хотелось? Очень грустная, пронзительная, искренняя, душевная. Меня потрясло как писателю-мужчине удалось показать весь жизненный путь неординарной женщины: от романтичной девочки-гимназистки до умной, усталой и очень одинокой (несмотря на наличие мужа, друзей, любимого по переписке) женщины. А ведь история Лизы Тураевой и Константина Карновского подлинная. Настоящие имена героев — художница-эмигрантка Лидия Никанорова-Артёмова и профессор математики Павел Александрович Безсонов. Конечно же, Каверин в своем романе внес некоторые изменения: усилил и драматизировал любовную линию. Так Лиза, после приезда Кости в Париж, уходит от мужа. На самом деле, Лидия даже не стала встречаться с Безсоновым, чтобы иметь возможность и далее проживать с мужем. В романе Лиза — более талантливый и яркий художник, чем Георгий Гордеев. На самом деле, муж ее, художник Георгий Артемов (в книге - Гордеев), добился во Франции умеренного успеха (в отличии от нее) и его работы сохранились. Среди них есть и портрет самой Лидии (ссылка). Но все же свидетельств очевидцев о жизни Лидии Никаноровой-Артемовой сохранилось очень мало, да и те только благодаря ее короткой дружбе с Цветаевой (в романе - Лариса Нестроева).
Я обязательно вернусь к этому роману еще. Он необыкновенно чудесен, эмоционален, пропитан светлой печалью и надеждой.

Главное между нами всегда происходило в письмах — и происходит до сих пор, как это ни странно.

Переписка — это всегда тайна, вечная даже бессознательная недосказанность, это воображение и желание соответствовать милому мнимому собеседнику, быть такой же идеальной, каким в воображении бывает Константин Карновский. Письма — это всегда своеобразная дорисовка, полотно художника, в которое добавляются какие-то факты, пятна, события собственной жизни и жизни чужой, но самой близкой. Дружбу Кости Карновского и Лизы Тураевой можно сравнить с искусством, с картиной, которую они вместе рисовали, картину жизни, картину взросления, картину дружбы и любви.
Отношения Кости и Лизы прошли несколько этапов: этап становления, некий этап заброшенности, равнодушия, на грани того, когда либо тебя не отпустят, либо ты не отпустишь в самый последний момент.

Я ведь с неестественной отчетливостью помню все, что происходило и происходит теперь между нами, — все наше, и мне иногда кажется странным, что это немногое наше я должна защищать — от кого же? От вас.

За этим горьким этапом дружба Лизы и Кости не только не закончилась, но и вышла на новый уровень, укрепилась, стала ценнее, откровеннее, чище. Она не всегда была равноправной. Если начиналась дружба с некоего притяжения и даже, может быть, навязчивости Лизы, ее внутренней потребности иметь друга, которому она могла бы искренно рассказывать о своей жизни, то, пережив все перипетии молодости, стала нужна еще и Косте, он понял и сам почувствовал потребность в таком друге, как Лиза. И с этого момента картина становиться все насыщеннее и многограннее, играя всеми красками судеб молодых людей.

«Это покажется тебе наивным, даже нелепым, но тайная надежда, глупая надежда, что ты любишь только меня, никогда не оставляла меня. Может быть, потому, что все мои встречи с другими — это ты. И теперь, когда я спокойнее смотрю на свое прошлое, я вижу, что не было у меня большего счастья, чем наша любовь, со всеми ее унижениями и обидами — давно прощенными и даже чем-то дорогими».

Герои взрослеют и чувства оттачиваются, идя сквозь жизни двух молодых людей. Война вносит свои коррективы, обостряя углы, отбрасывая вечную тень сомнений, скитаний, расстояний и, разумеется, затерянных писем...

Для других любовь — развлечение, украшение жизни. А для нас с тобой — рок. Только ты не можешь помешать моему одиночеству.

Переписка Кости и Лизы — это особенные отношения на расстоянии, которые понятны не каждому, которые чужды для многих, но эти отношения глубже, тоньше и крепче, чем множество других. Переписка — это способность к самоанализу, к изложению своей жизни до мелочей и секретов, это потребность к философии собственной жизни. Перечитывать письма близкого друга, писать ему, ждать новых писем — это лучшее, что может быть дано человеку. Есть в ожидании писем волшебство и в первую очередь духовная близость. На высшем уровне. Для такой дружбы не страшны ни расстояния, ни время, ни другие жизненные обстоятельства. Хоть она и может показаться более хрупкой, чем, когда близкий человек всегда рядом. Но, если такие отношения беречь и ценить, осознавая значение адресата в твоей жизни, то они даже сильнее, ведь ничто, почти ничто не может разлучить с человеком, которого ты по-настоящему любишь. Это отношения перед зеркалом: прозрачные, искренние, это твое собственное отражение в письмах друга, или уже немножко больше, чем просто друга.

Скоро она придет к нему, и они будут одни, здесь, в антресолях, совсем одни, потому что в бисерном зеркальце с трещиной, которое она ему подарила, угол падения не равен, не может быть равен углу отражения.

P.S. в рамках внезапно возникшего вдохновения, бонусом моя собственная история, о которой мне напомнила книга.

Как иногда жаль бывает того, что ушло из нашей жизни практически безвозвратно. Ушла традиция писать длинные и обо всём письма, наш обмен короткими репликами и смайликами – не в счёт. А вот так, по-настоящему – с рассуждениями о многих дорогих, серьёзных и важных вещах, о том, что волнует, с выбором бумаги, с возможностью нарисовать что-то на полях, поставить кляксу и посмеяться над этим, а потом – оставить эти письма кому-то, кто прочтёт в них чужую жизнь. Прочтёт, взгрустнёт или улыбнётся и вздохнёт: нет, в моей жизни такого нет и уж точно не будет… Ушёл тот трепет, когда, открывая конверт, можно было от волнения нечаянно порвать его, ушла та горечь, когда возвращалось нераспечатанное послание и рукой, такой до боли знакомой, был выведен твой же адрес. Ушли истории, которые могут жить только на пожелтевших страницах, иногда рассыпающихся в руках от перечитываний. И уж точно никакой компьютер не передаст ни запаха надушенных страничек, ни из какого монитора не выпадет засушенный листочек, который сорван там, где мы… Наверное, просто те люди, которые могли так жить и писать, стали «унесёнными ветром», бог весть каким – ветром перемен, поднявшимся над расколотым миром.
Письма – то самое зеркало, глядя в которое, так многое можно увидеть.
Роман в письмах даёт возможность заглянуть в самую душу героев, ведь между ними и читателем никого нет. Перед нами переписка двух молодых людей. Это могли бы быть два друга или подруги, но у В.Каверина всё гораздо лиричнее – это он и она. Лиза Тураева и Константин Карновский. Гимназистка и студент. Они и знать не могли, что одна-единственная встреча на балу, выигранный ящичек для писем и вроде бы в шутку сказанное: «теперь судьба нам переписываться» навсегда изменит их жизнь. Поверить трудно, но длилась эта история 20 лет.
В романе читаем только письма Лизы, лишь иногда автор делает свои вставки, в этом есть особая прелесть: нам самим предстоит догадаться, что мог ей ответить Костя, что могло произойти между ними при встрече, а они всё-таки будут в их жизни, но как же мало!
Всё началось в 1910 году, вполне благополучном, когда ни о каких грядущих потрясениях и думать не думалось. Кажется, что впереди – только хорошее.
О чём, вы думаете, может писать провинциальная гимназистка семнадцати лет? О платьях, балах, маскарадах? Лиза пишет о прочитанных книгах, например, «Бигле» Дарвина, дневнике М. Башкирцевой, том самом.

« Но знаете, что меня больше всего смущает: цель жизни. Скажите мне откровенно, с какой целью Вы учитесь и живёте? Правда, ужасно трудно разрешить этот вопрос. Ну, пока до свиданья, ещё бы написала, да жарко».

По-моему, прелестно. Во-первых, она не притворяется, вопрос этот, с какой целью вы живёте, будет мучить её всю жизнь. Великий вопрос всей русской литературы, а для кого-то – вопрос существования на земле. При этом так откровенно, так наивно, так по-девичьи: «ещё бы написала, да жарко».
В её письмах почти нет никаких бытовых подробностей, лишь иногда она может сообщить, что начальница распечатала письмо и запретила переписку с мальчиком, больше же в них того, что хочется громко назвать жизнью духа.

«Костя, неужели это правда, что какой-то корреспондент сообщил о смерти Толстого, когда он был ещё жив, то есть за несколько минут до его кончины? Эта бесстыдность и публичность так поразили меня, что от возмущения я даже перестала плакать».

Двадцать лет, разные города: Пермь, Казань, Ялта, Петербург, Стамбул, Париж. Замечательны подробности можно узнать об этих городах, само время как будто дышит со страниц книги. И в такие редкие минуты вдруг понимаешь, что оно – живое. Оно не засушено фактами и не задавлено громкими именами, оно прорывается какими-то очень обыкновенными вещами, очень простыми и человеческими. «Я великолепно питаюсь, пью много кефира», - пишет Лиза, и понимаешь, что сразу после революции в Петербурге кроме кефира и поесть-то нечего, по большому счёту.
Интереснейшим образом показана борьба группировок в искусстве в начале двадцатого века, а Лиза занимается живописью и потому оказывается в гуще событий. В романе упоминается много известных писателей, художников, но главными персонажами они не являются. Именно из этой книги я узнала, почему поссорились Шагал и Малевич и что «Матисс был первоклассный рисовальщик, но и он приложил все усилия, отделаться от своего искусства. С точки зрения публики, он вдруг стал рисовать, как дети». Вот эта последняя фраза буквально изменила моё представление о его «Танце», например.
Горькая, политая слезами тема эмиграции – тоже одна из центральных в книге. От недавно прочитанных «Похождений Невзорова…» А. Толстого так же веет тоской и болью, много её и в этом романе. Не раз вспомнились ахматовские строки:
Но вечно жалок мне изгнанник,
Как заключенный, как больной.
Темна твоя дорога, странник,
Полынью пахнет хлеб чужой.
Сейчас, когда иногда показывают тех самых, первой волны, благообразных бабулечек с перстнями на искривлённых пальцах, с уложенными жидкими волосами, невозможно даже представить, что им многим пришлось пережить, оказавшись в стране, где их никто не ждал.
Роман написан В.Кавериным в 1965-1970 годах, когда автору было уже 70 лет. В основу положена реальная история (это для скептиков, у которых «так не бывает»). Как жаль, что большинство знает лишь «Два капитана», да может быть, сказки. Для меня «Перед зеркалом» оказался замечательным открытием, таким сундуком сокровищ, чуть пахнущих нафталином, которые хочется доставать, рассматривать, снова перекладывать местами и снова рассматривать.
Подойдите и вы к зеркалу.