Я подошел к палатке и принялся колотить по крыше, приготовившись отскочить в случае необходимости. Тишина. Набравшись смелости, я откинул полог и заглянул внутрь. Никого. Быть такого не может! Это же последнее место, где должен сидеть босс! Я оглядел палатку и увидел, что горка одеял странно шевелится. Ага, спрятался!
Откинув одеяла, я уставился на маленького пузатого гоблина, сплошь увешанного золотыми цепями, кольцами и одетого в дорогущий костюм. Понимая, что его обнаружили, гоблин уселся, сложил руки на пузе и заговорил на ломанном общем:
– Ти золото получать, ми тебя не видеть.
– Моя понимает и говорит на твоем языке, – ответил я на гоблинском. Непривычно, слова удается говорить отдельно, но намного лучше, чем этот корявый общий.
– О-о-о! Гость высокий, красавицей притворившись, говорит языке нашем на! Или гость высокий красавица есть? – У осмелевшего гоблина то появлялся, то исчезал баф «Обожание». На фиг, еще и этот полюбит. Я сорвал с головы парик и отвязал кость. Фух! Даже дышать стало легче. Гоблин заметно погрустнел. Еще бы: когда Мисс мира превращается в одно мгновение в страхолюдную жабу – это горе!