© Ловчиков В.Д., 2019

© Оформление, серия, Издательство «У Никитских ворот», 2019

Верность Родине и поэзии

Поэты, решающиеся в наше время замахнуться на жанр поэмы, вызывают у меня восхищение. Ведь поэмы сейчас, мягко говоря, не в моде. Поэма Василия Ловчикова «Алексей Васин» возвращает нас к лучшим образцам поэм, коими так славна была литература советского периода. И совершенно неудивительно, что она дала название всей его книги из серии «101 поэт XXI века».

Она помещена в начале. Ловчиков не боится сразу погрузить читателя в немалый объём, зная, что внутренний сюжет никого не оставит равнодушным.

 
В фильмах, книгах и газетах
Про разведчика, порой,
Много выдумок и бреда
Льётся мутною рекой.
То представят Джеймсом Бондом,
Кто дурачить всех готов,
То предатель, скрывшись в Лондон,
Выльет море лживых слов,
Что сам дьявол постыдится
Руку воину подать.
Да, он воин! За границей
Призван службу исполнять.
Мир кругом, сады в расцвете,
Люди славят труд, любовь.
За крупинки счастья эти
Он ведёт незримый бой.
 

Как вы наверняка догадались по этим строкам, поэма Ловчикова посвящена разведчикам. Вот уж, казалось бы, не поэтичная тема! Но автор находит ходы, для того чтобы поместить судьбу бойца невидимого фронта в стихотворный размер. Иногда описательный характер некоторых строф выглядит чересчур простодушным, но в этом простодушии заложена бездна художественной силы и правды. Поэма написана от первого лица, и потому особенно достоверна. Автор перевоплощается в героя стопроцентно, и некая хитреца тона у него от Твардовского, а изумительная легкая повествовательность от Михалкова и Маршака.

 
С утра дымится стружкою
Октановый бензин,
Разделавшись с наружкою,
На встречу мчусь один.
Возникли с другом сложности:
Хотел завербовать,
А Центр его возможности
Потребовал узнать.
 

По мере развития действия поэмы образ главного героя возрастает до былинного богатыря, обобщается, это уже не история одного человека, а история целого профессионального сообщества, что трудится не щадя живота своего ради Отечества.

Ради Отечества пишет и живёт русский поэт Василий Ловчиков.

В книге немало текстов, имеющих подзаголвок «Песня». Это не случайно. Вспоминается Семён Гудзенко: «Когда на смерть идут – поют». Поэзия для Ловчикова – это смертный бой за русское слово. Альков, салон – не для него. Он вбирает в себя весь простор русской мысли. Он знает цену всему и органически не способен продешевить.

 
Предо мной курган Мамаев –
Сталинградской битве гимн,
Здесь скорбим и прославляем
Тех, кто подвигом своим
Спесь фашистов охладили,
Надломив их зла хребет,
Так, что впредь они забыли
Хмель разбойничьих побед.
 

Последняя строка – эталон образности. Её эмоциональная парадигма не терпит никакой двусмысленности.

Ловчиков вообще нередко обращается к событиям Великой Отечественной войны. Он видит гражданский долг поэзии в том, чтобы воздать подвигу, рассказать о нём убедительно и весомо:

 
Штурм отражен, но нас осталось двое,
А немцы рвутся вновь атаковать:
Не собирались мерзнуть под Москвою,
Мечтали в ней победный год встречать.
Их прыть блицкрига мы сорвать сумели,
Но не настало время ликовать –
В метелью запорошенной постели
Уснувших вечным сном не сосчитать!
 

На лингвистическом уровне Ловчиков работает весьма точно, с большой филологической выучкой. Каждый его катрен крепко спаян с другим, и вместе они составляет единое и неделимое целое смысла и духа. Целительную песенность ритма он сочетает с точностью и естественностью слов, очевидную сюжетность с умелыми сравнениями и метафорами. Он чувствует движение строки к рифме и то, как прекрасна эта рифма, если к ней от начала устремляется и смысловая, и формальная составляющая. Он не чурается памфлетности, политических подоплёк, его подлинная природная поэтичность перемалывает всё это на эстетическом уровне, заставляет непоэтичные изначально детали окрашиваться другим цветом, обретать иные ракурсы.

 
Мы долг союзника исполнить поспешили,
И даже тяжких ран своих не залечив,
По просьбе США войска Японии крушили,
Её господства над союзником лишив.
Что супермены не смогли решить за годы,
За месяцы сумел достичь Иван,
В ответ творцами благородства и свободы
Ему урок, увы, весьма жестокий дан.
 

Во второй половине книги Ловчиков дарит нам цикл сонетов. И здесь мы видим совсем другого поэта. Прекрасная многогранность.

Ловчиков демонстрирует нам свой лирический дар в одной из самых сложных поэтических форм. Для него сонет – это возможность настроить читателя на созерцательный философский лад. Он выступает в роли мудреца, ищущего связи между природой и человеком, между эмоцией и разумом.

Сонеты вполне логично приводят нас к последней в книге поэме «Гений и судьба». Она посвящена Пушкину, его судьбе, его противостоянию миру и его же с миром удивительному ладу. Василий Ловчиков использует так называемую онегинскую строфу, и в этом нет ни грамма подражательности. «Гений и судьба» подводит своеобразный итог размышлениям автора о том, как всё же сделать мир лучше, как избежать катаклизмов и трагедий. Вывод его прост: если в центре мира фигура поэта – зло непременно отступит. А верность в любви к Родине искупит любы грехи.

Максим Замшев, главный редактор «Литературной газеты», президент Академии поэзии

Предисловие

О разведке и разведчиках написаны документальные и художественные книги, поставлены кинофильмы. Освещается в них профессиональная работа разведчика в стране противника (или вероятного противника) под чужой фамилией и под прикрытием гражданина другого государства. Такие разведчики проникают к месту ведения разведработы, нарушая законы страны пребывания. Их называют разведчиками нелегалами. Это известные сегодня военные разведчики Рихард Зорге, Маневич, Шандор Радо, Мрачковский и другие.

Другая категория разведчиков работает в государственных учреждениях и частных предприятиях своей страны, аккредитованных за рубежом, то есть – под официальным прикрытием. Они, с момента появления в стране вероятного противника, сразу же становятся объектом внимания местной контрразведки. О таких разведчиках также написаны книги, причем нередко сотрудниками противоборствующих спецслужб, и сняты как художественные, так и документальные кинофильмы.

Предлагаемая читателю книга «Через грань провала» – это попытка отразить трудную, но романтическую боевую работу разведчика под официальным прикрытием. Причем в поэтической форме.

Прошло время оголтелого охаивания сотрудников разведки, когда им приписывали несвойственные для них дела. В реальности, нередко рискуя своей жизнью даже в мирное время, они отстаивают интересы нашей Родины на «невидимом фронте», и их главной задачей было и остаётся: не просмотреть внезапного нападения на наше Отечество и оградить от внешних угроз мирный труд наших соотечественников.

Во вступительной части книги «Через грань провала» автор разъясняет читателю цель её написания, а в десяти последующих поэмах описывается конкретный труд профессионала. В заключение автор говорит о возможности новой встречи с главным героем…

В лице главного героя читатель видит хорошо подготовленного профессионала, любящего свое дело, тоскующего по Родине, заботящегося о своих коллегах и их разведывательном труде. Автор показывает на примере нашего героя те личные качества, которые присущи людям этой сложной профессии…

Думается, что правоту описанных забот бойца невидимого фронта по достоинству оценят и профессионалы. Книга читается легко и может стать хорошим советчиком тем, кто проявляет интерес к профессии разведчика, кто хотел бы посвятить себя этой работе…

Поздравляя автора с удачным началом в воспевании деяний военных разведчиков в стихотворной форме, профессионалы и читатели надеются, что о главном герое ещё не написана последняя страница. Можно пожелать Василию Ловчикову дальнейших успехов в описании сложного и почётного труда наших разведчиков.

Анатолий Максимов, Капитан 1 ранга в отставке, ветеран внешней разведки, автор книги из сериала «Рассекреченные жизни»: «Операция “Турнир” (Записки чернорабочего разведки)»

О разведке с юмором и серьёзно

 
Судьбы прекрасней в мире нет:
Разведчик, педагог, поэт!
 

Василий Ловчиков

Без права на ошибку

 
Мир над страной, и люди миру рады,
В геройство превратился мирный труд,
За результаты – Родины награды
Тем, кто усердно пляшут, пашут, жнут!
Но, примеряя доблесть к результату,
Нельзя её лишь к поту низводить,
Тогда в чём мерка подвигу солдата,
Что до победы не сумел дожить?
 
 
Средь павших есть, что смело в бой ходили,
Усильем воли побеждая страх,
Но результат – победу – не добыли,
Поймав свинец на разных рубежах.
Геройство там – где напряженье с риском,
Не только там, где напряженья пресс, –
Волам за то не ставят обелисков,
Что весь свой век с ярмом наперевес.
 
 
Разгар страды, шофёр припал к баранке,
Весь – напряженье, не смыкает глаз;
Штангист подходит к неподъёмной штанге –
Престиж страны в его руках сейчас!
Усилье воли, цель достиг и – Слава!
А не достиг – всего лишь не герой;
Но есть и так – на промахи нет права:
Ошибка – смерть, а выжил – будь собой.
 
 
Канатоходец сверху, без страховки,
И альпинист, играющий с судьбой,
Да и шофёр в военной обстановке:
Нагрузка та же, только риск другой!
Чтобы с каната не упасть в движеньи,
Проверь его и научись ходить,
Но и тогда: и риск, и напряженье,
Научно – «стресс» – с тобою будут жить.
 
 
А как же быть, когда канат загадка:
Не знаешь точно – крепок или слаб?
Идти вперёд или смотреть украдкой,
Кто из друзей у трусости не раб?
В разведке всё построено на стрессах,
Здесь каждый путь – загадочный канат,
И, как в бою, об общих интересах
И до, и после схватки говорят.
 
 
Здесь тот герой, кто за спиной другого
Не прячется, а ищет к цели путь
И ради дела общего большого
Умеет через стресс перешагнуть!
В бою солдат невидимого фронта,
Повсюду мир, а он – из боя в бой,
Чтоб не пылал пожар от горизонта,
Не смеет даже быть самим собой!
 
 
Не видим фронт, и не дано солдату,
Как комбайнёру, славу испытать;
Актёр и тот скорей найдёт награду,
Сумев лишь роль разведчика сыграть.
Я славлю тех, кто, не страшась каната,
Идёт вперёд, рискуя головой,
Хотя за промах – горькая расплата,
А за победу – не всегда герой!
 

Боец невидимого фронта

 
В фильмах, книгах и газетах