Его императорскому величеству государю императору Павлy Первому

 
Монарх! приняв венец, ты правду на престоле
С собою воцарил: вельможа в пышной доле
И раб, в поту лица ядущий хлеб дневны́й,
Как перед Богом, так перед тобой равны.
Нелицемерного ты образ нам закона:
Перуном власти там, с превознесенна трона,
Злодейство, клевету, пристрастие разишь;
Тут скипетром щедрот невинность ты бодришь,
Возводишь истину, заслуги награждаешь
И тем в сотрудники всех россов привлекаешь.
Прости, монарх! что я, усердием горя,
Мой труд, как каплю вод, в глубоки лью моря.
Ты знаешь разные людей строптивых нравы:
Иным не страшна казнь, а злой боятся славы.
Я кистью Талии порок изобразил,
Мздоимства, ябеды всю гнусность обнажил
И отдаю теперь на посмеянье света;
Не мстительна от них страшуся я навета:
Под Павловым щитом почию невредим;
Но, быв по мере сил споспешником твоим,
Сей слабый труд тебе я посвятить дерзаю,
Да именем твоим успех его венчаю.
 

Верноподданный Василий Капнист

Действующие лицa

Праволов, отставной асессор.

Кривосудов, председатель Гражданской палаты.

Фекла, жена его.

София, дочь его.

Прямиков, подполковник служащий.

Бульбулькин, Атуев, Радбын, Паролькин – члены Гражданской палаты.

Хватайко, прокурор.

Кохтин, секретарь Гражданской палаты.

Добров, повытчик

Анна, служанка Софии

Наумыч, поверенный Праволова.

Архип, слуга Праволова.

Действие происходит в доме Кривосудова.

В углу комнаты стоит стол, красным сукном покрытый. В комнате три двери.

Действие I

Явление 1

Прямиков и Добров.

Прямиков

 
Я рад, мой друг, что мы с тобою здесь столкнулись.
 

Добров

 
Да вы, сударь, зачем в дом этот завернулись?
Неужли за грехи какая вас напасть
Иль тяжба, Бог храни, втащила в эту пасть?
 

Прямиков

 
Так именно: процесс на шею навязался;
Я от него уйти хоть всячески старался,
Мирился, уступал, но потерял весь труд.
И так уездный уж и верхний земский суд
Прошед, где моему не льстили супостату,
Вступило дело к вам в Гражданскую палату.
 

Добров

 
Боюсь я, чтоб оно не оступилось здесь.
Да с кем же вы, сударь, имеете процесс?
 

Прямиков

 
Сосед мой Праволов не весть с чего вцепился…
 

Добров

 
Кто? Праволов?
 

Прямиков

 
Да, он. Чему ж ты удивился?
 

Добров

 
Дивлюся, право я, как с умной головой
Могли связаться вы с такой, сударь, чумой?
 

Прямиков

 
Сутяга хитрый он, однако ж не опасен.
 

Добров

 
Кто? Он?
 

Прямиков

 
Уж в двух судах был труд его напрасен.
 

Добров

 
Не знаете, сударь, сего вы молодца.
Другого в свете нет такого удальца.
Напрасен в двух судах! Да там лишь разбирают,
А ведь в Гражданской вдруг решат и исполняют.
Что за беда ему, что в тех его винят;
Лишь только для него в Палате был бы лад,
То он получит вдруг и право и именье.
Вас с Праволовым в суд? Какое дерзновенье!
 

Прямиков

 
Да чем же страшен так он мне? Прошу сказать.
Я, в армии служа, не мог соседей знать.
По замирении я в отпуск отпросился;
Лишь в дом – он на меня с процессом и взвалился,
И тут-то я узнал уж не от одного,
Что он злой ябедник, да только и всего.
 

Добров

 
Да только и всего! Так этого и мало?
Вы добрый человек, мне жаль, сударь, вас стало!
Покойный ваш отец мне благодетель был, —
Я милостей его отнюдь не позабыл:
Я помню, что его хлеб-соль едал довольно.
В сетях сих видеть вас мне, право, очень больно.
Коль нужен в чем, готов для ваших я услуг.
 

Прямиков

 
Чувствительно тебя благодарю, мой друг!
Я должен искренно теперь тебе признаться,
Что я не знаю, как за дело мне приняться.
Во-первых, мне скажи: чем так соперник мой
Мне страшен?
 

Добров

 
Господи! что за вопрос такой!
Он ябедник: вот всё уж этим вам сказали.
Но чтоб его, сударь, получше вы узнали,
То я здесь коротко его вам очерчу:
В делах, сударь, ему сам черт не по плечу.
В Гражданской уж давно веду я протоколы,
Так видны все его тут шашни и крамолы,
Которы, зеркалу судебной правоты
Представ, невинности явили в нем черты.
А сверх того еще, глас Божий – глас народа,
Подлоги, грабежи, разбои разна рода,
Фальшивы рядные, уступки, векселя.
Там отмежевана вдруг выросла земля,
Тут верхни мельницы все нижни потопили;
Там двести десятин два борова изрыли,
Здесь выморочных сел наследничек воскрес;
Там, на гумне, его дремучий срублен лес;
На брата иск за брань и за бесчестье взносит,
А пожилых с того и за умерших просит;
Там люди пойманы его на воровстве,
Окраденным купцам сыскалися в родстве
И брали то, что им лишь по наследству должно.
Но всех его проказ пересказать не можно:
Довольно и того, что вам слегка сказал.
Притом как знает он всех стряпчих наповал!
Как регламе́нт нагнуть, как вывернуть указы!
Как все подьячески он ведает пролазы!
Как забежать к судье, с которого крыльца,
Кому бумажек пук, кому пуд сребреца,
Шестерку проиграть, четверку где иль тройку,
Как залучить кого в пирушку, на попойку;
И, словом, дивное он знает ремесло
Неправду мрачную так чистить, как стекло.
Так вам возможно ли с сим молодцом тягаться?
 

Прямиков

 
И подлинно, его мне должно опасаться.
Но дело ведь мое так право, ясно так!..
 

Добров

 
Как солнце ясно будь, то будет аки мрак.
 

Прямиков

 
Но на судей ужли не можно положиться?
Хозяин здешний?..
 

Добров

(осматривается кругом)

 
Ах! Боюсь проговориться,
Но вы не скажете, не слышит нас никто.
Извольте ж про себя, сударь, вы ведать то,
Что дому господин, гражданский председатель,
Есть сущей истины Иуда и предатель,
Что и ошибкой он дел прямо не вершил,
Что с кривды пошлиной карманы начинил,
Что он законами лишь беззаконье удит
И без наличного дово́да дел не судит.
Однако хоть и сам всей пятерней берет,
Но вящую его супруга дань дерет:
Съестное, питьецо – пред нею нет чужаго,
И только что твердит: даянье всяко благо.
 

Прямиков

 
Вот на! Возможно ль быть? А члены?
 

Добров

 
Всё одно:
У них всё на один салтык заведено.
Один член вечно пьян, и протрезвленья нету, —
Так тут какому быть уж путному совету?
Товарищ же его до травли русаков
Охотник страстный: с ним со сворой добрых псов
И сшедшую с небес доехать правду можно.
 

Прямиков

 
А заседатели?
 

Добров

 
Когда сказать не ложно,
В одном из них души хотя немножко знать;
Так что ж? Лих та беда, что не горазд читать,
Писать и поготовь, а на словах заика;
И так, хотя б и рад, помеха лих велика;
Другой себя к игре так страстно пристрастил,
Что душу бы свою на карту посадил.
В суде по чермному с ним фараон гуляет,
И у журналов он углы лишь загибает.
 

Прямиков

 
А прокурор? Ужли и он…
 

Добров

 
О! прокурор,
Чтоб в рифму мне сказать, существеннейший вор.
Вот прямо в точности всевидящее око:
Где плохо что лежит, там зетит он далеко.
Не цапнет лишь того, чего не досягнет.
За праведный донос, за ложный он берет,
Щечит за пропуск дел, за голос, предложенья,
За нерешение решимого сомненья,
За поздний в суд приход, за пропущенный срок,
И даже он дерет с колодников оброк.
 

Прямиков

 
А о секретаре?..
 

Добров

 
Дурак, кто слово тратит.
Хоть гол будь, как ладонь, он что-нибудь да схватит.
Указы знает все, как пальцев пять своих.
Экстрактец сочинить без точек, запятых,
Подчистить протокол, иль лист прибавить смело,
Иль стибрить документ – его всё это дело;
И с Праволовым он запазушны друзья.
Он вам накаверзит, весьма уверен я.
И дельцо, знать, к себе он прибрал по секрету,
По крайности его в моем повытье нету.
 

Прямиков

 
Изрядно мне ты эту шайку описал!
Какая сволочь!
 

Добров

 
Я вам истину сказал,
Но Бога ради…
 

Прямиков

 
Будь, пожалуй, будь спокоен.
Но чем же мне начать? Я, право, так расстроен…
 

Добров

 
Из слов, сударь, моих могли вы то понять,
Что нечем тут начать, как тем, что дать и дать.
 

Прямиков 

(дает ему кошелек)

 
Изволь тебе, мой друг! Так, как знакомцу древню…
 

Добров 

(не принимая)

 
Никак: благодарю. Давно бы я деревню
Купил, когда б так брал, как многие берут,
Впредь до решенья дел, за предлежащий труд.
Таких неправедных нажитков я чуждаюсь;
С женой, с детьми трудом и правдою питаюсь.
А если правое чье дело верх берет
И правый мне за труд в признательность дает,
То, признаюсь, беру. Мне совесть не пеняет:
Я принимаю дар, бездельник вынуждает.
И не из прибыли я вам служить хотел,
Я уж сказал, сударь, я вашу хлеб-соль ел.
 

Прямиков

 
Ну, как же ты, мой друг, совет мне предлагаешь,
Которого ты сам исполнить не желаешь?
Ты бедный человек, имеешь малый чин,
Породы ты простой, не князь, не дворянин;
Ты дому моему уже служил довольно,
Но ты не взял, что я хотел дать добровольно.
А мне советуешь, чтоб я пошел дарить, —
Кого ж? Мне равного! Как может это быть!
И как мне сметь его унизить, уничтожить!
 

Добров

 
Не должно это вас, поверьте мне, тревожить.
До рода, до чинов какая нужда тут?
Давайте тем, сударь, которые берут.
А чтоб предохранить их от уничтоженья,
То придержитеся вы только умноженья:
Чтоб чина пред другим вам не уничтожать,
То по чинам лишь им извольте прибавлять.
 

Прямиков

 
Но оставляя их, о мне бы что сказали,
Когда б меня одни лишь деньги оправдали?
Не вправе ли тогда б и мой соперник был
Сказать, что в кошельке я совесть задушил?
 

Добров

 
Пусть врал бы он тогда, что на язык попало,
Не переделалось тем дело бы нимало.
И вы б сказать могли, что право в деле сем
Вы были подкрепить должны не только тем,
Что требовал закон, но и закона руки.
 

Прямиков

 
Нет, нет, не сроден я на эдакие штуки.
Пускай подарками мой враг марает руки.
Я мыслю, что мою тем правость помрачу,
Когда я за нее монетой заплачу.
 

Добров

 
Вы слишком песенку поете нам высоку,
А на Руси твердят: не всяко лыко в строку.
 

Прямиков

 
Но я всё правдою привык, мой друг, строчить,
Имений могут всех они меня лишить,
Но не принудят ввек на подлость и пронырства.
 

Добров

 
Что ж, вам от этого прибудет богатырства?
 

Прямиков

 
Честь.
 

Добров

 
Честь, сударь, не в честь, как нечего с ней есть!
Но надобно же вам подумать как ни есть…
 

Прямиков

 
Я думаю, я прав.
 

Добров

 
И неужель стоите
Упрямо в том?..
 

Прямиков

 
Стою.
 

Добров

 
И им вы не дадите?
 

Прямиков

 
Ни шелега не дам.
 

Добров

 
Однако истец ваш,
Я думаю, прислал тяжелый свой багаж
И под фортецию суда подкоп уж роет.
 

Прямиков

 
Пусть.
 

Добров

 
Ну, а как он залп из кошелька откроет,
То праву вашему на воздухе гулять.
 

Прямиков

 
Ну что ж? Хоть здесь они изволят сплутовать,
То я наместнику на них подам прошенье.
 

Добров 

(подняв плечи)

 
О Боже! положи устам моим храненье!
Но хоть подумайте – и это, ей, не вздор, —
Что исполняется палатской приговор
И что ощиплют вас, как коршуны синицу,
А с апелляцией уж голый дуй в столицу.
 

Прямиков

 
Нет, права моего ничто не помрачит.
Я не боюсь: закон подпора мне и щит.
 

Добров

 
Ах, добрый господин! Ей-ей, законы святы,
Но исполнители – лихие супостаты.
Закон желает нам прямого всем добра,
Но мы хотя и все из одного ребра,
Но не равно мы все к добру расположенны.
В Зерцало взглянь судов: Петра черты священны
Безмездно там велят по истине судить,
Божествен суд таков! Да где судей найтить?
Закон старается вселить в нас души новы,
Навычки умягчить развратны и суровы,
Ко бескорыстию желание вперить
И с правдою судей сколь можно примирить,
Наградою их льстит и казнью угрожает,
Но против ябеды ничто не помогает.
Ее-то бойтесь вы, сударь, а то роса,
Покуда солнышко взойдет, пробьет глаза,
И чтоб насущного вам хлеба не лишиться,
То должны с ябедой как ни на есть сойтиться.
 

Прямиков

 
Всё так, мой друг, но я из правил уж моих
Ни для каких причин не выйду ни на миг.
И я решился раз; что скажешь, всё пустое.
 

Добров

 
Но…
 

Прямиков

 
Перестань, прошу. Да это что такое?
Судейской красный стол, мой друг, я вижу здесь!
 

Добров

 
Не знаю, как сказать: иль ангел, или бес,
Вняв челобитчиков умильному моленью,
Присутственны места все предал всесожженью;
А как домов таких нельзя здесь вдруг найтить,
Где выгодно суды могли бы поместить,
То председатель наш в свой дом вместил палату,
С казны себе за то приобретая плату.
 

Прямиков