Цитаты из книги «Московская сага. Книга 3. Тюрьма и мир»

была без радости любовь, разлука будет без печали.

Если уж здесь весь УСВИТЛ держал в кулаке, с тамошними щипачами как-нибудь управлюсь. Главное – взбодриться, ощетиниться, поверить опять в свои недюжинные.

Мы все ходили под богом. Борис Слуцкий

А ведь и в самом деле, климат значительно рассопливился после Сталина. В 1956 году, например, очень долго не наступала зима в Петербурге, то есть в тогдашнем городе Ленина, как будто вместе с эскадрой британских кораблей, ведомой авианосцем «Триумф», в Неву вошел прародитель атлантической демократии, теплый поток Гольфстрим. Случилось даже небольшое наводнение, столь романтически окрасившее одну из ночей нашей юности. Естественно, напрашивается некоторое поверхностное предположение, что, мол, все наши либерализации зависят от каких-нибудь солнечных взрывов или пятен, что малейшие изменения в потоках энергии влияют на состояние умов, а следовательно, и на политическую ситуацию. Желающих развить эту идею отсылаю к началу второго тома нашей трилогии, а именно туда, где дебатируется историческая концепция Льва Толстого с ее миллионами произволов.

– Что ж, была без радости любовь, разлука будет без печали.

надо раз и навсегда понять, где, с кем и когда ты живешь свою жизнь.

что ж, будем жить и шутить, авось кривая вывезет

Высокие горы сдвигает советский простой человек»,

Мира не ждут, мир завоевывают!

Слабеющие нравственные силы всегда можно поддержать граненым стопариком.