Много лет гремела слава героев панфиловцев, которые (все 28) погибли, не пропустив немцев в Москву. И не важно было, что эти герои после войны живые и здоровые вернулись из плена, – важно было, что пропагандистский миф о них свою функцию выполнил.
Мне запомнился рассказ знакомого военного в генеральском мундире о знаменитом подвиге Александра Матросова. Генерал (в годы войны еще не генерал, а командир батальона) воевал в составе бригады, в которой служил боец Матросов, и вся эта история разворачивалась у него на глазах. Ее сочинили политруки, чтобы оправдать неудачную атаку, найти в ней хоть какой-то позитив. И нашли в поле убитого бойца, который ближе других подобрался к немецкому блиндажу. Вот и все. Остальное было придумано. Выдумка оказалась важней обычной солдатской смерти в бесславном бою.
В советской политике и пропаганде происходило характерное для них явление – подмена, когда жертвы и герои менялись местами – жертвы превращали в героев, а героев в жертвы. Первых увенчивали звездами, а вторых отправляли на Колыму, в Воркуту, расстреливали в Куропатах. Это была политика и логика большевизма, понятая, однако, десятилетия спустя.