© Пушной В. А., 2022

© Оформление. ООО «Издательско-Торговый Дом «СКИФИЯ», 2022

Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.

1

Сегодня Глеб Корозов находился в прекрасном расположении духа. Наслаждался мыслью, что он счастливый человек, потому что у него есть Ольга. Сегодня у нее день рождения. И она великолепна. Впрочем, для него она всегда великолепна. Под это торжество он заказал отдельный зал в ресторане. Столы, накрытые белыми скатертями, ломились от обилия блюд и вина. Гостей пригласил под завязку. Хотел всем доставить удовольствие, но особенно желал, чтобы в восторге была Ольга. На ней надето изысканное бордовое вечернее платье с глубокими вырезами на груди и спине, плотно облегающее ее красивую фигуру. Расширяющийся фалдами книзу подол скользил по красивым ногам, словно ласкал их. Дорогие браслеты и перстни на руках, серьги в ушах, брошь на платье придавали дополнительный блеск женщине. Ее красивые с дымчатым оттенком глаза светились. Милая улыбка сияла на лице.

Встречали гостей при входе в зал. Войдя, те начинали безостановочно расточать любезности. Мужчины восхищались Ольгой, преподносили цветы и подарки, выражали свою почтительность, иногда, правда, притворную, но обязательно старались поцеловать в щечку. Женщины осматривали ее ревностно, доброжелательно улыбались, подчас пряча за этими улыбками свое истинное отношение к ней. И это отношение, к сожалению, не у всех и не всегда было благожелательным, иногда оно не прочь было позлословить на ее счет и позубоскалить за ее спиной. Что поделаешь. Уж так устроены женщины, никогда не дадут спуску тем, кто привлекательнее них. Обязательно отыщут в этой привлекательности нечто, на что в другое время не обратили бы внимания, либо, напротив, отмечали б это, как индивидуальную особенность. Говорили б между собой, что она такая обаятельная, такая приятная в общении. И не находили бы предлога, чтобы подшучивать и судачить о ней. Но, увы. В жизни часто внешнее показное сильно разнится с внутренним скрываемым. Между тем, Ольга сегодня была вне конкуренции. Это стало очевидно для всех.

Выслушивая гостей, она благодарила каждого и передавала подарки в руки девушке, которая складывала их на отдельный столик. Торжество началось с опозданием на час. Пока женщины в туалетных комнатах перед зеркалами привели себя в порядок, пока наговорились друг с другом, пока обсудили внутреннее убранство ресторана, пока с усердием жеманно покрутились перед чужими мужьями, пока своих мужчин сравнили с другими – время утекло. Наконец, все разместились за столами. Посыпались тосты, поздравления, шутки, смех, зазвенели бокалы, полилось вино, официанты закружились вокруг столов, меняя пустые тарелки на новые блюда. А потом, когда гости были уже навеселе, их как-то разом подхватила музыка, все поднялись со стульев и затеяли танцы. Поначалу пары отплясывали друг с другом, затем пошел разнобой, а после мужчины стали наперебой рвать виновницу торжества. В середине праздника Ольгу пригласил предприниматель Лев Рушкин. Молодой красавец атлетического сложения с серыми глазами и узкими губами. Она не успела еще отдышаться от прежнего партнера, как Рушкин крепко взял ее за локоть, давая понять, что отказа не примет. И закружил в вальсе. А когда вальс закончился, все равно не отпускал женщину, держал посреди танцевальной площадки, ждал новой мелодии. Заиграло танго. Парень за талию прижал Ольгу к себе, повел в танце. Она отстранилась, мягко пожурила:

– Ты лишнего выпил, Лев.

Внимая ее словам, Рушкин заулыбался во все лицо:

– Ах, Ольга, я от тебя пьяный. Повезло Корозову. Ты – украшение всей этой праздной толпы. Подобной тебе больше нет.

– Тебе вредно много пить! – слегка улыбнулась Ольга.

– Ну, что ты все о выпивке? – сморщил переносицу Лев. – Я не пьяный. Есть немножко, но это так, детали. Ноги пошаливают, но голова в здравом уме. А потом, ты же помнишь пословицу? Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Я захмелел от тебя, Ольга!

Показав глазами в сторону столиков, она ответила:

– Ты лучше оглянись, посмотри на свою подружку. Она хороша. Хмелеть ты должен от нее!

Замотав головой, отчего чуб растрепался на лбу, Рушкин возмутился:

– От нее? От нее даже теплом не веет. А от тебя жаром бьет. Она глупа, как хвост поросенка. Не говори мне про нее.

– Зачем же ты тогда морочишь ей голову? – удивилась Ольга. – Найди другую.

– А я нашел уже, – пригнулся к ее уху Лев. – Я хочу тебя.

– Ну, перестань! – сердито остановилась Ольга. – Сколько можно? Ведешь себя, как ребенок!

Еще крепче сжав ее талию, он попытался насильно продолжить танец:

– Я все равно отобью тебя у Корозова! Так и знай!

Не двинувшись с места, она усмехнулась:

– Чтобы мужчина мог отбить женщину, надо, чтобы она захотела этого. Потому ничего у тебя не получится! Найди себе хорошую девушку и радуйся жизни! – Ольга решительно отбросила его руку со своей талии и пошла к столу.

Упрямо посмотрев ей вслед, Рушкин направился в другую сторону. Лицо его раскраснелось, но только он один мог сказать, отчего оно так горело: то ли вино было причиной, то ли Ольгин щелчок по носу. Впрочем, в общей толчее никто ничего не заметил. Каждый был увлечен собой. Однако Глеб, наблюдавший со своего места за женой, видя ее раздраженное возбуждение, взял ее за руку, когда та подошла, и спросил:

– Что-то не так, Оля?

– Пьяная болтовня, – смущенно отозвалась она, – надоел.

Не время было сейчас выяснять подробности, и Глеб ни о чем больше не спросил, хотя заметил, что у жены испортилось настроение. Ему это не понравилось. Ведь сейчас был ее праздник, и он хотел видеть сияющие глаза Ольги, но, кажется, Рушкин обидел ее. Корозов, напружинившись, повел глазами в сторону стола, где тот сидел, однако за танцующими парами никого разглядеть не смог. Лев был из молодых предпринимателей. Имел автомобильный бизнес. Продавал новые автомобили, перепродавал старые, занимался техническим обслуживанием. Судя по тому, как он сорил деньгами, бизнес его процветал. Иногда у Глеба возникал вопрос, как сумел зеленый парень так быстро встать на ноги и высоко взлететь? Но этот вопрос так же быстро умирал, как и возникал. Потому что в чужие дела он никогда не совался. Своих проблем по горло. Около Льва всегда кружил рой молодых девушек. Симпатичный парень с карманом денег пользовался успехом у них. Купался в их внимании, как хороший пловец в теплой морской воде. Познакомился с ним Глеб два года назад. Рушкин тогда только появился на горизонте, всячески старался сойтись с известными предпринимателями города, занять среди них достойное место. И довольно быстро сумел это сделать. Скоро его знали многие, а он ко многим был вхож. Пробивной, настырный, с высокой степенью наглости, Лев своей уверенностью притягивал людей, но одновременно несносным характером отталкивал от себя. Его трудно было воспринимать однозначно. Те, кто оценивал пробивные способности Льва, восторгались им. Те, кто не воспринимал его наглость, а подчас и хамство, смотрели на него, как на волка в овечьей шкуре, случайно попавшего в чужую стаю.

Постепенно неприятный осадок от общения с Львом, у Ольги выветрился. Ее продолжали приглашать мужчины и говорить лестные слова о том, как она хорошо танцует, как прекрасно выглядит, как хорош ее праздник, как желают ей всегда оставаться такой безумно очаровательной. Она улыбалась в ответ и кружилась в вихре танца, веселая и неотразимая. Женская половина косилась на нее, изображая на лицах добродушные улыбки. Но не все из них в душе присоединились бы к словам мужчин, если бы услышали их. Примитивная женская зависть. Каждая хочет сама выделяться среди остальных, и когда это не получается, тогда душит жаба. Всех гостей Ольга знала, была с ними на «ты», вместе с мужем составляла список приглашенных. Здесь были предприниматели со своими женами или подругами, были ее сослуживцы, с кем работала в музыкальной школе. Компания разношерстная, но быстро вся перемешалась и превратилась в однородную кипучую и бурлящую массу.

Уже ближе к концу торжества Рушкин опять перехватил Ольгу из рук очередного партнера. Закружил в танце, говоря на ухо:

– Я хочу тебя! Ты никуда не денешься! Я все равно съем тебя!

Поведение парня переходило дозволенные границы приличия, Ольга уперлась ему в грудь, резко выпалила:

– Отпусти! Это уже хамство! Ты еще не вырос для меня!

– Говори, что хочешь! – Рушкин держал ее цепко, и выпускать не собирался, он дышал хмельным воздухом ей прямо в лицо. – Только знай, что меня ничто не остановит!

– Я сама тебя остановлю! – вырвалось у нее, и она ударила его по руке, словно припаявшейся к ее телу.

Пьяно покачиваясь, Лев насмешливо крякнул:

– Каким образом?

С усилием ей все-таки удалось оттолкнуть его от себя. Разгоряченная, испытывая неприязнь к нему, отрезала:

– Не дам согласия!

На них начали обращать внимание. Глеб поднялся со своего места.

– А я спрашивать не буду! – выдал Рушкин, снова схватил Ольгу, притянул к себе и впился страстным поцелуем в ее губы.

В ответ со всего размаху Ольга влепила ему пощечину. Лев на мгновение опешил. Откачнулся, вытаращив глаза. Она закатила ему вторую. Звонкую и крепкую. Ей показалось, что эта пощечина заглушила даже звуки музыки. Все вокруг на мгновение замерли, расступились. Ольга в сердцах выкрикнула, дрожа от негодования:

– Свинья!

Придя в себя, Рушкин вскипел. Глаза стали злыми и тупыми. Взгляд заметался по лицам гостей. Но Корозов уже был рядом с Ольгой. Высокий, плотного сложения, взбешенный. На овальном чуть удлиненном лице нервная морщина перерезала щеку. Он, багровея, наступал на Льва. Казалось, еще мгновение и вспыхнет яростная драка. Однако в этот миг возле Рушкина возникли охранники Глеба. Схватили Льва за руки, заломили за спину и повели к выходу. Обняв жену за плечи, Глеб медленно остывал. Рушкин вырывался из рук охранников, выплевывая во все стороны:

– Да я вас! Меня по морде? Отпустите! Я не прощу! Никогда не прощу!

Выведя на крыльцо, охранники толкнули парня вниз по ступеням. Крикнули его людям, выпрыгнувшим из автомобиля:

– Забирайте своего шефа! Перепил изрядно!

Подхватив под руки, те повели Рушкина к машине. Он сопротивлялся, что-то кричал, но его посадили в авто и отъехали от ресторана.

Торжество было испорчено. И хотя гости старались делать вид, что ничего особенного не произошло. Что, мол, с пьяного возьмешь? А мужчины по-прежнему с удовольствием кружили Ольгу в танцах, но она уже была выбита из колеи, вокруг все казалось ей наигранным и холодным. Впрочем, среди гостей тоже не было прежнего задора. Закончилось торжество поздно ночью. Когда все разъехались, Ольга, проводив последнего гостя, стоя у дверей, прижалась к плечу Глеба, прикрыла глаза, прошептала:

– Я устала.

– Я не удивляюсь, – Глеб погладил ее по голове, как маленького ребенка. – Ты столько танцевала.

Минуту помолчав, она произнесла, подняв глаза на него:

– Не от танцев я устала! И зачем мы пригласили Рушкина?

– Забудь о нем! – сказал Корозов. – Кто же знал, что пьяный он – дурак?

– Не дурак он, Глеб, – покачала головой и задумчиво вздохнула она. – Я боюсь, что он опасен.

– Не бойся, – успокоил Корозов. – На всякий яд есть противоядие.

– Он приставал ко мне, – с неприязненной дрожью, грустно сообщила Ольга.

– Я знаю, – Глеб сильнее притиснул ее к себе. – Можешь не говорить. Иначе ты не съездила бы ему по физиономии, – улыбнулся. – А рука у тебя тяжелая. Затрещина была слышна на весь зал.

– Не смеши, Глеб, – сказала она, успокаиваясь.

Видя, что она понемногу стала оттаивать, он поцеловал ее, громко произнес:

– С днем рождения, солнышко!

Убиравшие грязную посуду со столов официанты захлопали в ладоши.

До дома добрались они под утро. Сложили в передней ворох подарков и цветов, помылись и, без задних ног, свалились в постель. Спали до обеда. Глеб еще похрапывал, когда Ольга поднялась с кровати, накинула на плечи халат и юркнула из спальни, прикрыв за собой дверь. Села в прихожей на стул, стала прямо там разгребать красочно упакованные подарки. В некоторых упаковках были поздравительные открытки и надписи на подарках, по которым было понятно, от кого они. Некоторые же подарки были без открыток и каких-либо надписей. Приходилось гадать, кто мог их преподнести. Взяла в руки следующую большую по размерам упаковку. Вскрыла. Внутри несколько коробочек. Одна в другой. Как матрешки. Последняя, самая меньшая, завернута в золоченую фольгу. Ольга развернула. И замерла от неожиданности. На подушечке лежало необычайно изящное украшение в виде кулона с огромной черной жемчужиной и бриллиантом, обрамленными золотом. Жемчужина как бы парила в сверкании бриллианта. Ольга залюбовалась. И тут же возник вопрос: кто преподнес такой дорогой подарок? Не вскрывая оставшихся упаковок, вскочила со стула и побежала в спальню. Растолкала Глеба. Села на край постели. Восторженно протянула ладонь, на которой лежал кулон:

– Посмотри, какая прелесть, Глеб!

Отходя ото сна, тот взял ее руку за запястье, и, удерживая в одном положении, присмотрелся к кулону:

– Откуда это? – спросил удивленно.

– Подарок! – безоблачно улыбаясь, взволнованно пояснила она.

– Чей? – он привстал на локоть.

– Безымянный, – пожала плечами Ольга.

– Как это? – недоверчиво протянул Глеб.

– Да вот так! – воскликнула она возбужденно. – Там половина подарков без надписей и открыток! Гадай, кто подарил? Ты сам-то как думаешь? Кто из наших гостей мог преподнести это?

– Интересное украшение, – пробормотал Глеб. – Очень дорогое и безымянное. Странно. Наверно, даритель предполагал, что ты должна догадаться, от кого подарок.

– Лучше бы он не предполагал, а хоть что-нибудь написал! – вспыхнула Ольга и посмотрела беззащитно и беспомощно. – Даже не знаю, как реагировать.

– Обыкновенно, – усмехнулся Глеб. – Дареному коню в зубы не смотрят. Носи, раз подарили! Думаю, придет момент, когда инкогнито раскроется. Надеюсь, даритель сам даст знать о себе. Подарок может быть со смыслом!

– С каким смыслом? – вопросительно замерла Ольга. – Может, это Рушкин? – спросила неуверенно. – Он весь вечер признавался мне в любви! Обещался отбить у тебя! Только упаси бог от этого поклонника! Таких надо за километр стороной обходить! Пускай он со своим смыслом провалится сквозь землю!

Помолчав, Глеб покачал головой и выговорил:

– Вряд ли Рушкин. У него ума не хватит на такой подарок! – сделал еще паузу и произнес. – Впрочем, может, и Рушкин, а, может, и не он. Ты у меня красавица! Таких больше нет! У тебя должен быть не один тайный воздыхатель. Подождем, посмотрим.

Зардевшись, Ольга нахмурилась:

– Вот еще, ждать тайных воздыхателей! Пусть они воздыхают где-нибудь на том краю планеты.

Опустив ноги на коврик, Глеб обнял ее за плечи:

– По нашим временам, это не так далеко. Давай-ка лучше соберемся сейчас и поедем, купим цепочку к этому кулону.

Объехав несколько ювелирных магазинов, они подобрали то, что хотели. Цепочка полностью удовлетворила вкус и желание Ольги. Прямо в магазине она надела на шею кулон. Перед зеркалом поправила сиреневую блузку, которая чертовски шла ей, и ремешок на юбке. Они вышли на улицу. День был хороший. Солнечный, но не жаркий. Люди на тротуарах передвигались спокойно, не искали тень, чтобы спрятаться от палящих лучей. Спустившись с крыльца, Ольга взяла Глеба под руку. Он был в белой рубашке с коротким рукавом и светлых брюках. По выложенной тротуарной плиткой дорожке они обошли цветочную клумбу и направились к парковке авто. Чуть отстав, за ними двигался охранник. Среднего роста. С широким лбом и большими шагами. Шел, чуть раскачиваясь из стороны в сторону. В рубашке навыпуск, под которой за поясом был травмат. Взгляд не стоял на месте. Когда Глеб с Ольгой стали подходить к автомобилю, парень торопливо опередил их, намереваясь открыть дверь для Ольги. Но в это время из потока машин резко выехал к парковке черный внедорожник. Затормозил. Из него выскочил Рушкин и решительно направился навстречу Корозовым. Смотрел недобро, сжимая узкие губы.

Выступив вперед, охранник Глеба преградил ему дорогу. Охранник Льва, длинный с широкими плечами бритый наголо парень в легкой футболке с опозданием вынырнул из-за спины хозяина и, набычившись, остановился перед противником. Категорически отодвинув своего парня в сторону, Рушкин зло посмотрел на охранника Глеба, прикрикнул:

– С дороги, ублюдок! Пошел вон!

Но охранник Корозова не двинулся с места, его глаза вцепились в глаза Льву. А тот взбесился, увидев, что на его окрик никто не обратил внимания. Метнул взгляд через плечо охранника на Глеба, досадливо потребовал:

– Убери своего ублюдка, пока я ему хребет не сломал! Ты чего за него прячешься? Боишься меня?

Поведение Рушкина было из ряда вон выходящим. Он как будто самоутверждался, показывал свою значимость, до визга повышая голос на Глеба. Но при этом в визге слышалась какая-то почти детская обида. Он как будто кричал, я уже большой, я все могу! И сам верил в это. Для Корозова его тон был неприемлем. Парень определенно распоясался. Решил, что набрал достаточной силы, чтобы разговаривать на повышенных тонах с более авторитетными предпринимателями города. Или просто хотел с помощью хамства поднять свой престиж. Глеб налился внутренним взрывом. Выдохнул, чтобы осадить наглеца:

– Я слышу, у щенка голос прорезался? – хмуро посмотрел на Рушкина, придавливая своим взглядом к земле. Сказал охраннику. – Пропусти!

Продолжая глядеть с вызовом, Лев подступил к Корозову. Краем глаза уловил изумление на лице Ольги. Вчерашнее происшествие в ресторане он воспринимал, как свое унижение в ее глазах. Потерю лица. И хотел восстановить его немедля, добиться реванша. Случайная встреча сейчас была ему на руку. Мгновенно пришла мысль поднять свой вес в ее глазах. Слова Корозова о щенке сильно задели, застряли в ушах, как заноза. Он воспринял их, как новое оскорбление в присутствии Ольги. Позор, который должен решительно смыть. Лицо исказилось. Однако твердый взгляд Глеба давил, гася вспыхнувшую решимость. Но Рушкин все-таки выкрикнул:

– Это я щенок? Ты пожалеешь о своих словах!

– Это угроза? – повысил голос Глеб и качнулся к нему.

Однако Рушкин не отступил, наоборот упорно шагнул навстречу:

– Понимай, как знаешь! – сказал. – Ты меня пригласил на день рождения Оли, а сам подло потом выставил, воспользовался тем, что я был пьян! Ты думаешь, тебе это так пройдет? Не надейся! Запомни мои слова! И ты, Олюшка, – зыркнул на нее глазами, – помни о том, что я тебе вчера говорил! Я слов на ветер не бросаю!

– Олюшка? – переспросил Глеб раздраженно. – И что же ты ей вчера говорил?

– Мои слова только для ее ушей предназначались! – отсек Рушкин, смотря Корозову в подбородок. – Только для нее! И посторонним знать это не обязательно!

– Щенок! – громко повторил Глеб, опять уязвляя собеседника, явно наступая на его честолюбие. – Посторонний здесь ты! Не путайся под ногами!

– Все течет, все меняется! – набычился Лев, преодолевая психологический барьер и вновь пытаясь поднять себя в глазах женщины. – Начхать мне на твой авторитет! Ты меня унизил! За это я заберу у тебя Ольгу!

Лицо Глеба изумленно вытянулось. Сдерживая себя, он выдохнул:

– Ну, да?

– Представь себе! – неожиданно для Глеба и Ольги, Рушкин сменил выражение лица и заулыбался во весь рот. – Неужели ты думаешь, из нас двоих она выберет тебя? Сейчас она с тобой только потому, что у нее не было достойного выбора! Теперь он есть!