© Валерий Михайлов, 2023

ISBN 978-5-4474-4813-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1

– Посадка завершена, – сообщила стюардесса. – Позвольте вас проводить.

Барышня была высший сорт. Высокая, стройная, с красивым лицом, к которому безупречно шли короткие черные волосы. При виде этого великолепия, мое истинное «я» потребовало активных действий по захвату объекта, но положение обязывало ее вежливо не замечать. Поэтому вместо кучи глупых комплиментов и предложения поужинать вместе, я лишь сказал спасибо и встал с кресла. Мы прошли в самый конец по утопающему в роскоши салону, затем поднялись или опустились в суперлифте, я так в этом и не разобрался, на парковочную площадку, где меня ждал водитель у распахнутой двери лимузина.

– Здравствуйте, мистер Бишоп, – сказал он, профессионально кланяясь.

В ответ я ему слегка кивнул и сел в машину. Водитель закрыл дверь, сел за руль, и лимузин плавно взмыл в небо. Минут через десять меня встречали на персональной посадочной платформе холуи отеля «Олимп». Так как мы приземлились на посадочной площадке моего номера, идти мне никуда не требовалось. Вещи прибыли раньше грузовым челноком и были расставлены и разложены лакеями, как я люблю.

– Чаевые включайте в счет, и не скромничайте, – небрежно бросил я лакею и подтвердил свое заселение прикосновением к его планшету. В следующее мгновение вся свора слуг исчезла, как по мановению руки.

Несмотря на класс моей яхты, я устал от полета, хотя устать мог только психологически. Конструкторам удалось таки обмануть физику, и, находясь в пассажирском отделении яхты, я совершенно не ощущал никаких перегрузок-невесомостей или какой еще прочей качки. Яхта могла делать мертвую петлю или иной немыслимый ранее для пассажирского транспорта маневр, а вода в стакане на столе в гостиной салона даже не шелохнулась бы. И, тем не менее, наверно само понимание того, что ты находишься в полете, заставило меня устать.

Можно было лечь в постель, но для дневного сна по моим биологическим часам было слишком поздно, а для ночного – непозволительно рано. Местное время в отелях уровня «Олимпа» не интересовало никого. Здесь время подстраивалось под капризы постояльцев, словно демонстративно доказывая правоту Эйнштейна. Отказавшись от мысли поспать, я сделал один из тех комплексов китайской гимнастики, которые, внешне выглядя детской ерундой, волшебным образом улучшают состояние ума и тела. Затем я принял душ, надел легкий бежевый костюм и отправился в сад на крыше отеля, «славящийся уникальными, собранными со всей галактики растениями и ресторанами, в которых подаются поистине кулинарные шедевры».

Сад действительно был великолепным. Он сочетал, казалось бы, не сочетаемое, и все это росло, цвело, благоухало и слегка пьянило, создавая приподнятое настроение за счет ароматов психоактивных растений. Нашлось в саду место и для представителей фауны, начиная с привычных нам кроликов, заканчивая неописуемыми тварями.

Засмотревшись на это великолепие, я чуть было не проскочил мимо выросшего словно из-под земли метрдотеля.

– Здравствуйте, мистер Бишоп. Для нас большая честь принимать у себя столь высокого гостя, – сказал он, улыбаясь во все свои чаевые. – Вас уже ждут.

Для меня это было сюрпризом. Я до последнего момента не знал, что отправлюсь на Галатею, не говоря уже о том, чтобы кому-то об этом рассказывать. Поэтому я спросил, не скрывая свое удивление:

– Да? И кто же?

– Одна дама.

– Какая еще дама? – поморщился я. Я обожаю дам, особенно хорошеньких, но не сразу после перелета, да еще и лучше меня знающих, где и когда я окажусь.

– Она здесь инкогнито, но для вас она Вероника Стилл. – Впрочем, – поспешил заверить он, – если вы желаете побыть в одиночестве или ином обществе…

– Я с удовольствием принимаю ее приглашение, – перебил его я.

– Тогда прошу вас за мной.

Вероника сидела за столом и задумчиво смотрела на похожее на ртуть содержимое своего бокала. Для встречи она выбрала простую, увитую одним из местных плющей беседку. В этой версии Вероника была среднего роста, стройной, лет 30 на вид. Волосы длинные, рыжие, натуральные. Лицо не то, чтобы красивое, но вполне привлекательное.

– Виктор Бишоп, – объявил метрдотель и удалился.

– Привет, – сказал я, садясь за стол. – Мы знакомы?

– Знакомы, – ответила она и мило улыбнулась. При этом ее лицо попало в свет лампы, и я увидел на ее переносице чуть заметную сетевую камеру, замаскированную под родинку.

– Насколько близко?

– Прошлым летом у нас был роман на Арке 7.

– Был?

– Мы не то, чтобы поссорились, но больше не пересекались.

– Понятно. Ты для чего-то хотела меня видеть или?..

– Это зависит от тебя.

– Пойми меня правильно. Я только прилетел. Еще не освоился. Устал чертовски. Так что я хочу выпить кофе и лечь в постель.

– Не лучший вариант.

– А ты что посоветуешь?

– Арктическую звезду и массаж в бассейне.

– Тогда это и закажем.

– Я уже заказала к тебе в номер.

– Похоже, ты за меня уже все решила.

– Ты не рад?

– Это покажет время.

– Тогда пойдем?

– Пойдем.

– Черт! Да у тебя нет камеры! – удивленно воскликнула Вероника, когда мы вышли из полумрака беседки на свет, и она смогла рассмотреть мое лицо.

– Нет, но это ничего не значит. Просто я ненавижу бодимодификацию, – попытался объяснить я.

– Как скажешь, – произнесла она и хитро подмигнула.

В номере нас ждал накрытый стол: термочайник, две чашки и какие-то сладости кислотных цветов. Как оказалось, Арктическая звезда – это что-то вроде местного чая. Она была немного терпкой, чуть горьковатой и необычайно ароматной.

– Ну как тебе? – спросила Вероника.

– Шикарно.

– Попробуй вот это, – она взяла рукой с тарелки что-то похожее на ком слипшихся фиолетовых макарон с оранжевыми и ярко зелеными вкраплениями и протянула мне. Я откусил небольшой кусочек.

На вкус это оказалось сочным, приятно сладким и таящим во рту великолепием.

– Ну как? – спросила она.

– Влюблен с первого укуса.

Чай тоже был не без изюминки, и, едва я допил чашку, мое тело приятно расслабилось, в голове прояснилось, и на меня начал волнами накатывать кайф.

– Теперь в бассейн, – решила Вероника.

– Знаешь, мне сейчас не до бассейна, – попытался отмазаться я, но она была непреклонной.

– Пойдем! Она встала из-за стола схватила меня за руку и потащила к воде.

Отпустив мою руку, она грациозно-небрежным движением сбросила с себя платье, которое упало прямо на кафельный пол. Затем сняла туфли.

– Долго тебя ждать? – наигранно капризно спросила она, видя, что я любуюсь ее наготой и не спешу раздеваться.

– Уже иду, – пробормотал я, и принялся торопливо раздеваться.

Вероника вошла в воду. Раздевшись, я последовал за ней.

Вода была теплой и слегка ароматной.

– А когда будет массаж? – спросил я.

– Ложись, – пригласила она, и я лег на встроенное в бассейн массажное ложе.

Едва Вероника прикоснулась к моей спине, как по всему телу пошли приятные «электрические» волны.

– У тебя волшебные руки, – сказал я, отдаваясь наслаждению.

А потом она была рядом, мы обнимали друг друга, целовали…

– Скажи, – решился я спросить перед тем, как мы перешли к главному блюду, – а какой я в этом?..

– Ты давно отдыхаешь? – ответила она вопросом на вопрос.

– Вторую неделю.

– Понятно. Просто будь самим собой.

– А ты давно отдыхаешь? – спросил я.

– Уже целую вечность, – прошептала она и засунула свой язычок мне в ухо.

Затем мы занимались любовью. Медленно, неторопливо, смакуя каждое мгновение… Затем перебрались в постель и продолжили там.

А потом Вероника превратилась в огромную змею. Она обвила меня своим телом, лишив возможности пошевелиться, и начала медленно душить в объятиях. Я понимал, что это сон, что надо проснуться, но, как это часто бывает в кошмарах, сон не хотел меня отпускать. Когда я проснулся, кошмар сна превратился в кошмар бодрствования: Я лежал в объятьях усмирителя. Скорее всего, во сне я пытался вырваться, в ответ он лишь сильнее сжимал свои щупальца из сверхпрочного пластика. К тому моменту, как я проснулся, он уже скрутил меня в бараний рог.

– Сдаюсь! – крикнул я в никуда, надеясь, что кто-то услышит меня и даст этому монстру команду «фу».

– Пообещайте, что не будете делать глупости, и я вас отпущу, – услышал я мужской голос.

– Хорошо, – просипел я.

Усмиритель отпустил меня и отпрыгнул в сторону. В состоянии готовности он был похож на гигантского паука из ужастиков. Особенно жутко выглядела дюжина глаз-камер, холодно уставившихся на меня.

Получив свободу, я несколько раз глубоко вздохнул и только после этого смог толком осмотреться. Я все еще был в своем номере и даже в своей постели. Постель была перевернута и залита чем-то похожим на кровь. Я тоже был весь в крови. Моя сеть была заблокирована, так что я не мог ни к кому обратиться за помощью. Думаю, не надо объяснять, что это не прибавило мне ни спокойствия, ни уверенности в себе.

В кресле возле кровати сидел маленький тощий живчик в дорогом костюме и смотрел на меня.

– Какого черта здесь происходит? Где Вероника? И что это, кровь? – выпалил я.

– Мистер Бишоп, вы задаете те самые вопросы, какие я хотел бы задать вам, – спокойно ответил он.

– Но я…

– Вы растеряны и дезориентированы, поэтому для того, чтобы прийти в себя, я бы порекомендовал вам принять душ и привести себя в порядок. А я пока закажу кофе. Потом и поговорим.

– Вы не полицейский, – догадался я.

– Нет, я не полицейский. Я начальник службы безопасности отеля.

– А он не укусит? – спросил я, прежде чем встать с кровати, имея в виду усмирителя.

– Если не попытаетесь бежать, нападать на меня или кончать с собой, то нет.

– А это обязательно? – спросил я, когда усмиритель двинулся на своих паучьих ногах вслед за мной в сторону душа.

– Боюсь, что да, – ответил начальник службы безопасности… Не помню, то ли он не представился, то ли у меня его имя сразу же вылетело из головы.

Пытаясь почистить зубы, я понял, почему начальник охраны отправил меня сначала в душ. Сам себе я казался более или менее спокойным и адекватным, и только когда из-за дрожания рук я не смог попасть пастой на зубную щетку, я понял, как выглядел на самом деле. Конечно, если бы ему было нужно мое признание, он наверняка бы воспользовался моей дезориентацией. Так что, похоже, ему требовалось что-то другое. К тому же кровь – это еще не тело. В любом случае надо было срочно включать мозги и брать себя в руки.

Купание меня настолько успокоило, что я смог относительно нормально держать в руках чашку с местным кофе. Правда, вкус напитка я не ощущал.

– Мы уже можем поговорить? – спросил начальник охраны, когда я допил кофе. Во время питья он не стал доставать меня вопросами.

– Простите, у меня вылетело из головы ваше имя, – сказал я.

– Максимилиан Вечеровский. Можете называть меня Максом.

– Вы уже пригласили моего адвоката?

– Дело в том, мистер Бишоп, что я не из полиции, и у меня несколько иная задача, а именно забота о безопасности и сохранении репутации отеля. Поэтому прежде, чем к этому делу подключатся полиция и адвокаты, я надеюсь, вы ответите на несколько вопросов.

– Я постараюсь.

– Назовите, пожалуйста, ваше имя.

– Виктор Бишоп.

– Я спрашиваю ваше, лично ваше имя.

Вот же скотина! Да за кого он меня принимает! – разозлился я. – Он же прекрасно знает, что стоит мне назвать свое настоящее имя, да еще в присутствии записывающего наш разговор усмирителя, и я автоматически стану собой или никем. Никем против карательной машины полиции и службы безопасности отеля. Сейчас, по крайней мере, до доказательства моей причастности к серьезному преступлению, за моей спиной была вся юридическая и финансовая мощь империи Бишопа, а это пятая по величине и могуществу корпорация в мире. Поэтому на его вопрос я резко ответил:

– Я требую адвоката.

– Понял, простите, настаивать не буду. Скажите, как долго вы знаете Веронику?

– С прошлого года. У нас был роман… Где-то там.

– Она сильно изменилась с того времени?

– На этот вопрос я не смогу ответить.

– Понятно. А кто был инициатором вашего вчерашнего свидания?

– Она. Для меня наша встреча стала полной неожиданностью. Кстати, что с ней? Она жива?

– К сожалению, я не могу ответить на ваш вопрос.

– Понятно. В интересах следствия и все такое…

– Нам не известно, где она. А ее сеть заблокирована.

– Подождите, она снимала на сетевую камеру. Кому-то же она передавала запись… – сообщил я.

– У нее не было камеры.

– Но я сам ее видел.

– Это был муляж. Не все так демонстративны, как вы.

– И что? – растерялся я.

– Вчера у нас сработал датчик крови. Проверив, мы обнаружили целую лужу крови, а в этой луже вас. По данным системы Вероника должна еще быть в номере, но ее здесь нет, и я надеялся, что вы сможете пролить свет на это обстоятельство.

Так вот, оказывается, в чем дело! В самом безопасном отеле мира исчез человек при весьма странных обстоятельствах, и стоит этой информации попасть не в те руки, по крайней мере, до тех пор, пока служба безопасности не выяснит, что произошло, и не пример все надлежащие меры…

Отсюда и просьба назвать настоящее имя: проколись я, и меня вполне можно было бы похоронить вместе с этой тайной, как простого маленького человечка. Именно поэтому он и дал мне немного опомниться, чтобы я не смог в случае чего сослаться на пытки или состояние аффекта.

– Боюсь, от меня вам будет мало пользы, – сказал я, а потом рассказал все, что помнил о свидании с Вероникой.

– В любом случае спасибо за помощь.

– И что теперь?

– Теперь мне придется передать вас полиции, но я приложу все силы к тому, чтобы к вам отнеслись как можно лояльней. Вы если что вспомните, пусть даже ерунду…

– Я первым делом свяжусь с вами, – пообещал я. – Если, конечно, мне позволят.

– Со мной вам позволят связаться в любое время дня и ночи.

На посадочную площадку село таки.

– Карета подана, – сказал Вечеровский.

– Такси? – удивился я.

– Я так понял, что ни вам, ни нам лишняя шумиха не нужна. Но если хотите, мы можем сделать ваше задержание максимально публичным. Желания постояльцев для нас закон.

Не знаю, мне показалось, или Вечеровский съязвил.

– Прошу, – сказал он, вставая с кресла.

Я тоже встал и проследовал в сопровождении свиты в лице Вечеровского и усмирителя к машине. Когда мы подошли, дверь открылась. Внутри салон выглядел почти так же, как обычное пассажирское отделение такси, только кресло было сверхпрочным, а на уровне лица пассажира на ветровом стекле демонстративно красовался баллончик с обездвиживающим газом.

«Интересно, сколько владельцы отвалили властям за эту конспирацию?» – подумал я, садясь в машину. Когда я оказался на месте, дверь транспорта закрылась и меня с характерным легким щелчком опутали сверхпрочные ремни безопасности, обездвиживающие после первой же попытки совершить несанкционированное движение не хуже усмирителя. Столь демонстративное принуждение к покорности было не столько средством безопасности, сколько первичной деморализацией и лишением задержанного воли к сопротивлению. Меня, по крайней мере, это раздавило практически полностью. Я почувствовал себя беспомощным, маленьким человечком в руках… нет, лучше сказать, в лапах правоохранительного монстра. Настроение стало таким, что даже в петлю с лучшим лезут. Думаю, для гарантии меня накачали каким-нибудь подавляющим волю и вызывающим депрессию препаратом, а иначе как объяснить столь сильную эмоциональную реакцию? Это предположение пришло мне в голову значительно позже. Тогда я просто растекся медузой по сиденью и еле сдерживал себя, чтобы не разреветься в голос, как в детстве. Псевдотакси взмыло вверх, и мы полетели в сторону восходящего солнца.

О том, что со мной будет в полицейском участке, думать совсем не хотелось, и я в отчаянной попытке взять в руки то, что от меня осталось, уставился в окно на раскинувшийся внизу не засыпающий город, являющийся приложением к отелю для самых влиятельных и богатых людей Системы.

Вдруг транспорт как-то неестественно дернулся и буквально через секунду дернулся еще раз. После этого он рванул вниз и резко остановившись, завис в паре метров над землей. Затем прежде, чем я успел поблагодарить судьбу, – я уж, было, решил, что мы на полном ходу вмажемся в землю, поставив этакую точку из искореженной техники и человеческих останков в моем деле, – дверь открылась, ремни отстегнулись и возникший в моей голове голос приказал:

– Прыгай.

От неожиданности я повиновался, после чего машина рванула вниз и влево на максимальном ускорении и, врезавшись в постамент памятника какой-то местной знаменитости, взорвалась. К счастью, от меня до памятника было не меньше 50 метров, так что я отделался лишь тяжелым испугом.

– Теперь беги к желтому зданию, – приказал голос, имея в виду высотку с сувенирной лавкой на первом этаже справа от меня.

– Какого хера тут происходит! – вырвалось у меня.

– Беги. Поговорим, когда ты будешь в безопасности.

Разумность этого утверждения была настолько очевидной, что я рванул без разговоров к указанному ориентиру. Там меня уже ждала машина с водителем-автоматом.

– Ну и что это за херня? – раздраженно спросил я у собеседника в голове, немного отдышавшись в пассажирском кресле. Машина тем временем уже двигалась по запрограммированному маршруту.

Конечно, я не был деревенщиной с какой-нибудь окраинной космической станции и прекрасно знал, что такое встроенный интерактив, но я терпеть не могу любой бодитюниг, включая татуировки и пирсинг. Меня вполне устраивает тело, какое есть, о чем я четко написал в контракте. Так что вживление в меня любой фигни, будь то сетевая камера или устройство альтернативной связи, было грубейшим нарушением контракта, за которое я, не будь я беглым подозреваемым, мог бы отсудить у Бишопа достаточно денег, чтобы безбедно прожить до конца своих дней.

– Спасаешь свою шкуру, – услышал я в голове. Этот голос звучал так же, как звучат и мои мысли, но я чувствовал, что он чужой.

– Когда и чем вы меня нашпиговали? – зло спросил я.

– Коммуникационные имплантанты – это вчерашний день. Я подключен непосредственно к твоим мозговым волнам, поэтому ты воспринимаешь мой голос как свой внутренний. Так что мы соблюдаем условия контракта.

– Хрена с два. По контракту я должен был отдыхать, а не участвовать в детективе в роли главного подозреваемого в убийстве.

– Ну извини. И в качестве извинения я повышаю твой гонорар в 10 раз. Ты доволен?

– У меня есть выбор?

– Разве что сдаться властям и покончить с собой в тюрьме. Видишь ли, кто-то пытается отправить меня на тот свет, а так как ты чист…

– Они что, приняли меня за вас?

– Возможно. А возможно они хотят выйти на меня через тебя, резонно решив, что я буду внимательно наблюдать за происходящим, а так как у тебя нет коммуникационных имплантантов, то наблюдать я должен, находясь в непосредственной близости или же при помощи наблюдателя.

– Чего вы от меня хотите?

– Я хочу, чтобы ты продержался до тех пор, пока я не выясню, кто жаждет моей гибели. После этого я тебя реабилитирую. Просто доживи до зарплаты. И, кстати, до участка ты бы все равно не доехал, так что считай, что один раз я тебя уже спас.

Ну конечно же!.. А я еще думал, с какой стати мистеру Бишопу лишать себя возможности поделиться с общественностью наиболее яркими эпизодами своего отдыха или в редкие свободные минуты самому посмотреть на что-нибудь этакое. Ведь именно ради этого и нанимают других в качестве себя. Вот только обычно нанимают самых-самых, наиболее оборудованных и соответствующих заданному психотипу. Меня, как оказалось, наняли исключительно потому, что во мне не было ничего сверх того, что мне полагалось от природы. Наняли и навели кого-то на мысль о том, что я ни кто иной, как Виктор Бишоп собственной персоной или Виктор Бишоп оригинал, на которого этот кто-то начал охоту. Хуже всего было то, что я мог полагаться только на тех, кто втянул меня в эту игру, так как сам я понятия не имел, что нужно делать, чтобы выжить в подобных условиях.

– Ладно, приехали, – сказал голос, когда машина села на крышу одной из обшарпанных многоэтажек. Мы были далеко за пределами кварталов для богачей и наиболее привилегированной обслуги. – Наш человек тебя ждет в офисе 75. Это на тринадцатом этаже. Его имя Ли По, – сказал голос и отключился.

Машина улетела, едва я вышел, став еще одним сожженным мостом за моей спиной. Впереди ждала неизвестность в виде входа в верхний холл. Входная дверь была выбита, и я без труда попал внутрь. Там царило запустение. Скорее всего, здание было брошено давно, и здесь уже успели побывать и мародеры, и местная шпана.