© Марценюк В.П.

© Изд. «Радиоинформ»

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

От автора

Мой отец, Марценюк Пантелий Иванович, родился и прожил значительную часть своей сознательной жизни в селе Колюхов, бывшего Брацлавского уезда (теперь Тывровский район Винницкой области).

В своих воспоминаниях, опубликованных в первой части трилогии «Над Бугом-рекой», он упоминал трагическую судьбу известного атамана Артема, руководителя народных восстаний 1920-1921-го года на территории Брацлавщины. При более детальном ознакомлении с этой яркой личностью окъазалось, что Артем Евгеньевич Онищук, уроженец соседнего с Колюховом села Соколинцы, является нашим сравнительно недалеким родственником. Так двоюродная сестра отца Анастасия Григорьевна Кулибабчук (дочь его родного дяди Григория Марценюка) вышла первый раз замуж за племянника Артема Онищука – Константина Кулибабчука, и имела в этом браке двух дочерей – Тамару и Тину. Мать Константина, Татьяна Кулибабчук (девичья фамилия Онищук) была родной сестрой Артема.

Наиболее известным и доступным литературным произведением, которое описывает коварное уничтожение атамана Артема и его отряда большевистской властью, является рассказ Ерика Котляра «Конец бандитской вольницы», опубликованное в тенденциозном сборнике рассказов об известных чекистах. Не имея других исторических источников, мой отец в своей книге тоже изложил, почти полностью искаженную советским официозом версию завершения жизненного пути народного атамана. В изложении Е. Котляра, эта история была явно приведена с целью облагородить жестокую коварность образа основной героини рассказа – Эльзы Грундман.

Ознакомившись с другими, но уже документально подтвержденными историческими источниками, я пришел к выводу, о необходимости еще раз раскрыть образы героев истории Котляра совсем с другой их стороны. Исходя из этого, был обработан ряд исторических работ, архивных материалов и других сопутствующих источников с целью определить наиболее исторически-правдивое описание событий, которые привели в декабре 1921-го года к расстрелу Артема Онищука. Конечно, что полностью воссоздать события почти девяностолетней давности не является возможным. Поэтому автором было принято решение подготовить художественное произведение, с его допустимыми отклонениями от линии исторической правды.

Особую признательность автор хочет высказать кандидату исторических наук Константину Викторовичу Завальнюку за предоставленные им материалы, которые основываются на исследовании архивных источников Государственного архива Винницкой области.

В. П. Марценюк

1. Последний поход Действующей армии УНР

21-го ноября 1920-го года Действующая армия Украинской народной республики практически прекратила свое существование. Ряд фатальных ошибок Главного атамана, по сути дублированные командармом Михаилом Емельяновичем-Павленко, который так и не отважился действовать наперекор воли Симона Петлюры, привела к потери инициативы в наступлении, которое развивалось с территории Польши через Винниччину в направлении центральной Украины. Трагедия украинской армии завершилась, однако к завершению трагедии украинского народа еще оставались длинные годы и десятилетия [1].

Куренной Артем Онищук отступал вместе с остатками своего куреня в направлении железнодорожной станции Волочиск, где должна была быть организована переправа личного состава через реку Збруч на территорию Западной Украины, которая отходила к Польской республике. Личный состав куреня за эти десять дней, которые прошли в беспрерывных боях, начиная из десятого ноября, сократился в своей численности с четырех сотен до восьмидесяти активных сабель. В том, что красные начнут в скором времени свое наступление на украинские территории, которые отходили им по Рижскому договору, не сомневался никто. Были только некоторые сомнения, что это наступление будет начато именно десятого ноября и именно в семь часов утра.

Командование украинской армии, получив результаты Рижского мирного договора, тоже планировало продолжить наступление с целью дальнейшего освобождения Украины от красного большевистского нашествия. Теперь уже всем стало понятно, что поляки свои территориальные вопросы решили и дальнейшая вооруженная борьба ложится единолично только на плечи двадцатитысячной украинской армии, которой противостояла почти миллионная армия Советской России.

Седьмого ноября на военном совещании в городке Ялтушков командарм армии УНР Емельянович-Павленко объявил о своем решении назначить наступление на 11–12 ноября 1920 года. Перемирие, которое началось между воюющими сторонами 18-го октября 1920-го года, заканчивалось девятого ноября. Казалось, целиком логическим было бы начать военные действия сразу же по завершению срока перемирия уже десятого ноября. Эти действия можно было бы начать и намного раньше, учитывая тот факт, что руководство УНР не было одной из сторон в рижских переговорах, а потому и не брало на себя обязательств по прекращению боевых действий.

Такую позицию отстаивал командир 3-й Железной дивизии армии УНР генерал-хорунжий Александр Удовиченко. Он справедливо заметил, что переговоры в Риге, где украинская сторона была представлена только марионеточным правительством советской Украины, который действовал в Харькове, не могут проходить в интересах украинской государственности. Поэтому подписание мирного договора между поляками с одной стороны и красной Россией из другой приведут только к очередному перераспределению территории Украины между Польшей и Россией. А потому нужно продолжать борьбу и рассчитывать только на собственные силы.

По предложению Удовиченка Армия УНР должна возобновить военные действия тогда, когда будет больше всего шансов на победу. Ожидать результатов конференции в Риге не было никакой необходимости, все было и так полностью ясно. Убедительные аргументы Удовиченка повлияли на командарма Емельяновича-Павленко и он провел опрос командиров дивизий. Результаты опроса побудили командарма отдать приказ армии УНР перейти первого ноября 1920-го года в наступление, чтобы снова броситься на врага, который еще не успел в полной мере оправиться от поражений предыдущей кампании.

Однако, за несколько часов до начала наступления, командарм неожиданно отдал приказ его отложить. Это была уже вторая из ряда наиболее фатальных ошибок руководства УНР, которые и привели к полному поражению национально-освободительного движения украинского народа. Первая фатальная ошибка Симона Петлюры и его окружения в предпоследней освободительной кампании, состояла во втягивании украинской армии в состояние перемирия, в то время, как ее наступление на территории Украины успешно развивалось. К третьей из фатальных ошибок руководства армии УНР можно отнести явную потерю инициативы во времени начала наступления уже после окончания перемирия.

Остатки куреня Артема Онищука ускоренно двигались полевыми дорогами из городка Сатанев в направлении Волочиска. Был расчет выехать на дорогу Проскуров-Волочиск, обойдя справа городок Войтовцы. Всадники были очень утомлены последними боями с превосходящими силами красных и буквально падали с ног. День склонялся к вечеру, поэтому Артем решил остановиться на ночлег где-то за Войтовцами возле выезда на дорогу, чтобы дать своим казакам хоть небольшую передышку.

Конечно, желательно было бы проскочить путь к Волочиску побыстрее, с тем чтобы стать на отдых уже на польской территории. Однако была надежда на то, что и красным нужно отдыхать, а потому и они приостановят свое наступление в ночное время. А утром, только первые лучи солнца объявят о наступлении рассвета, курень не более чем за полчаса пробежит тот десяток километров, которые остались до переправы.

Увидев возле выезда на дорогу Проскуров-Волочиск небольшой сосново-лиственный лесок, Артем дал команду куреню свернуть в тот лесок и остановиться на ночевку. Всадники спешились, привязали коней к стволам окружающих деревьев, начали потихоньку готовить себе нехитрый ужин и стелить постели из листвы и ветвей. Наступила уже третья декада ноября. Подольские ночи становились все прохладнее и прохладнее. Они периодически сопровождались пронзительными ветрами с дождем. Хотя период заморозков еще не начался, однако ночная температура уже иногда снижалась до трех-пяти градусов, что не прибавляло особого комфорта часам ночного отдыха.

Распорядившись через своего помощника выставить внешнюю охрану стоянки, Артем и себе начал готовить место для ночевки. Нашел небольшое углубление между корнями старой липы, наломал ветвей орешника и застлал их сверху пластом сухой листвы. К тому, как готовить постель в лесу, Артем был приучен еще с детства. Недаром он вырос и возмужал в живописном подольском селе Соколинцы, которое раскинулось на одном из берегов реки Южный Буг [2].

По обеим берегам этой реки, как в сторону села Клещев, так и в сторону сел Потуш, Шендеров и Никифоровцы росли неплохие леса и лесочки. И Артем в детстве, сначала с отцом, а затем вместе со своими товарищами блуждал по тем лесам и лесочкам, разыскивая грибы, или ставя ловушки на лесного зверя. Иногда в лесу их заставала темная ночь, и они часто оставались там на ночевку. Отец с матерью и сестры Артема уже хорошо знали ту привычку сына и брата, а потому особенно не беспокоились, ожидая на его возвращение следующего дня.

Осенняя ночь прошла довольно тихо и спокойно, только со стороны Волочиска доносился приглушенный гул от движения железнодорожных составов и бронепоездов, которые спешно отходили по мосту через Збруч на польскую сторону. С дороги, которая пролегала возле леска, целую ночь доносился скрип множества телег, которые двигались в темноте по направлению к Волочиску.

Когда первые лучи солнца пробились сквозь лесную листву, Артем резво вскочил на ноги, и в лесу громко прозвучала его команда:

– Внимание! Всем быстро подняться и готовить коней.

За десять минут куренной отдал следующую команду.

– По коням, за мной.

Курень потихоньку выбрался на дорогу и, едва лишь собрался направиться в сторону Волочиска, как кто-то из казаков воскликнул:

– Друже куренной, смотри, там вдали появилась красная конница!

И действительно, со стороны Войтовцев на Проскуровской дороге показалась большая колона конницы. Судя по всаднику в красной фуражке, который летел во главе колонны, это была конная бригада Котовского. Вдруг над куренем Артема и колонной котовцев начала взрываться шрапнель. Это батарея из восьми пушек Железной дивизии открыла огонь по красным.

Поняв, что пушечный огонь своей же артиллерии может накрыть и воинов его куреня, Артем отдал команду свернуть с центральной дороги влево в соседний овраг. В течении нескольких минут остатки куреня спрятались от обстрела в том же лесочке, где провели предыдущую ночь.

Котовцы тоже не пошли в наступление прямо на батарею Железной дивизии, а свернули с дороги вправо и начали обходной маневр с тем, чтобы зайти пушкарям с тыла. Расстреляв все свои заряды, и сокрушив при этом батарею красных, которая неожиданно выскочила из Войтовцев на открытую местность, батарея Железной дивизии начала спешно отступать в сторону Волочиска.

Спешившись в лесочке, Артем организовал круговую оборону из казаков куреня, после чего собрал на лужайке уцелевших сотников и других старшин. Старшины расселись кругом на лужайке, а куренной обратился к ним с такими словами:

– Панове-братья! Все мы видим, что Действующая армия, оказавшись один на один с большевистскими ордами, потерпела сокрушительное поражение. Поляки нас предали и заключили с красными позорный мир, за которым должны нас разоружить, интернировать и бросить в лагеря. Наша задача на сегодняшний день заключалась в том, чтобы отойти на правый берег Збруча и разоружиться. Мы еще можем это сделать, переправившись через реку в удобном для этого месте. Конечно, через мост в Волочиске нам это не удастся, потому что там уже котовцы. Но брод в другом месте найти еще можно, река здесь не очень глубокая и широкая.

– Однако, братья, мы можем показать и грабителям-большевикам, что не все то мед, что им кажется, – продолжил куренной свою речь.

– А потому я хочу предложить вам, панове старшины, другой, более рыцарский выход из этой позорной ситуации. Мы вернемся назад, на территорию наших родных Гайсинщины и Брацлавщины, откуда большинство из вас родом, чтобы продолжить борьбу. Ведь дома и родные стены помогают. Прошу, панове, высказываться, кто какую мысль имеет.

Некоторое время на лужайке стояла трепетная тишина, которую нарушала только едва слышная трескотня выстрелов далекого боя. Эту тишину первым нарушил сотник Галайда: