Посвящается Игорю Поливоде Михаилу, Шелудько Игорю Кирееву

Предисловие

Реставрация – восстановление обветшалых или разрушенных памятников старины, искусства в первоначальном виде.

С. Ожегов. Словарь русского языка

Время летит незаметно! Эта свежая мысль вспыхнула особенно ярко, когда я вдруг осознал, что самые простые предметы домашнего обихода середины прошлого (то есть XX) века успели незаметно превратиться в истинные раритеты.

Например ламповый радиоприемник «Балтика» выпуска 1953 года, знакомый с детства, с недоступным нынешним пластиковым чудищам качеством звука, который, к счастью, не был выброшен вон, а тихо дремлет в шкафу как реликт прошедших дней.

Это только в доброй старой Англии веками размеренный быт и здоровые традиции ненавязчиво поощряли и поощряют британцев лелеять прабабкины зеркала, комоды и кресла в качестве само собой разумеющихся спутников жизни. Так, у одного моего доброго приятеля, Джона, благополучно стоит на полке фамильный талисман – хрупкий кувшинчик рубинового стекла трехсотлетнего возраста. И, между прочим, настоящие англичане терпеть не могут пластиковые окна и прочие «евроремонты», а предпочитают из года в год чистить и красить свои родные настоящие деревянные переплеты вековой давности, потому что отлично понимают элементарный, но совершенно недоступный российскому уму принцип создания домашнего уюта: нет и не может быть нормальной жизни среди пластика и иного «хай-тека». Увы нам, увы!

Кстати, Россия (отчасти из-за менталитета основной массы населения, отчасти – в силу непреодолимых исторических событий) не может похвастать аналогичной стабильностью. Дикие социальные катаклизмы, терзавшие страну один за другим, привели к вымыванию древностей из квартир и домов, к замене их простыми, дешевыми экземплярами. Поэтому 99 % всей наличной старины у нас сегодня представлены массовыми предметами меблировки и утвари конца XIX – начала XX веков, каковыми украшал свою жизнь обширный средний класс – купечество и чиновный люд. Но даже этот псевдо-антиквариат активно переправлялся в костры и на помойки по мере появления все новых и новых «модных и современных» образцов, что, в свою очередь, исподволь деформировало представления о том, как должно выглядеть добротное человеческое жилье, в котором находят покой и душа, и тело.

В этой связи желательно уточнить термины, так как сплошь и рядом стулья, вазы и граммофоны 1915 года именуют «антиквариатом», необоснованно распространяя на вполне ординарные вещи громкое имя, которое изначально подразумевало именно античность, в крайнем случае – объекты материальной культуры не менее чем пятивековой выдержки. Но в соответствующем месте словаря С. И. Ожегова говорится только о «старинных и ценных» предметах, без уточнения срока давности, так что пусть остается, как есть, только не стоит называть кресло сталинских времен «антикварным». Кстати, в Японии традиционные самурайские мечи даже столетнего возраста официально проходят как «современные».

Поскольку со стороны автора было бы неоправданной самонадеянностью и даже дерзостью пытаться рассказать обо всех известных видах реставрационных работ, в кое-каких он ненамного опытнее большинства читателей, тематика книги ограничивается двумя лично знакомыми разделами, а именно: деревом и металлом. Эпизодически затронуты аспекты восстановления живописи, изделий из кости, керамики и стекла, но абсолютно в стороне остаются такие специфические и сложные «пациенты», как бумага (и все, что с ней связано), кожа, ткани и т. п., ибо означенные субстанции, помимо всего прочего, предполагают сложный и профессиональный комплекс мероприятий по их консервации с привлечением обширного арсенала чисто химических методов. Исходя из этого, сферой наших интересов остаются: мебель, включая целый сонм мелких вещиц, заполняющих собой дома и квартиры, а также небольшой ассортимент металлических штуковин, от кочерги до бронзовых канделябров и статуэток. Несколько особняком стоит реставрация оружия, особенно холодно, поскольку именно этот жанр наиболее любим и глубоко проработан автором на протяжении многих лет.

Однако почему книга посвящена «домашней» реставрации, и какие вообще типы реставрации существуют? Пусть подобная классификация останется на моей совести, но рискну заявить, что реально (не вдаваясь в тонкости) известен еще всего один вид реставрации – музейная, она же научная, или историческая. Являясь ветвями единого древа, сии жанры обладают таким набором особенностей приемов и методов, а также подходов к оценке допустимости тех или иных действий, что справедливо будет придать различиям ранг «принципиальных».

Строго говоря, бытовая реставрация представляет собой упрощенный до предела вариант музейной, и по справедливости должна бы называться унылым словом «ремонт», однако граница размыта очень сильно, и лишь уровень личной квалификации мастера, его опыт, пристальность и мера уважения к памятнику старины определяют в конечном итоге качество и статус работы. Я достаточно насмотрелся как на удивительные по профессионализму творения любителей, так и на первобытную неряшливость «профессионалов». Например, один мой добрый знакомый притащил когда-то домой напольные английские часы с боем, высокие и величественные, которые у себя на родине в обиходе называются «Grandfather's Clock» («дедушкины часы», в отличие от стенных, именуемых «бабушкиными»). Привез он их зимой на двух санках в виде бесформенной груды заиндевелого хлама. Но, поглядев на них после реанимации, любой специалист поклялся бы на костях предков, что они простояли в первозданном виде в кабинете Уинстона Черчилля со дня изготовления. А потребовалось всего-то пара лет весьма скрупулезной работы с привлечением таких материалов, как серебро, шеллак, ореховое дерево и т. д. Разумеется, часы прекрасно идут и мелодично отзванивают положенные отрезки времени. Являясь любителем в самом прямом и благородном смысле этого слова, сей волшебник попросту делал вещь для себя, не считаясь со временем, и результат превзошел ожидания. Но вернемся к теме.

Музейная реставрация

В качестве основополагающего и неукоснительного требования здесь царствует обратимость результатов работы, означающая, что и через триста лет потомки должны иметь возможность полностью удалить следы вмешательства, дабы ценная рухлядь могла предстать хоть в унылом, но первозданном виде. Это воистину оправдано, так как исторической ценностью являются абсолютно все компоненты предмета, включая ржавый гвоздик или обрывок шнурка. Сами по себе такие мелочи кажутся смешными, но подумайте – точно такого гвоздя или пружины не будет уже сделано никогда. Ни-ког-да! Соответственно, перед нами хоть мизерное, но окно в прошлое. К слову сказать, старинные гвозди представляют собой интереснейший объект коллекционирования, поскольку большинство из них кованые, с неожиданными формами сечения, крученые и т. д.

Поэтому, работая с музейным экспонатом, мастер обязан свести любые привнесенные изменения к минимуму, что сразу налагает ряд категорических ограничений на инструментарий и технологию. Определяющим критерием качества работы является полное и достоверное восстановление внешности – но не более! Требуется создать видимость, а эксплуатационные и прочностные характеристики в расчет не идут. На кровати никогда уже не станут спать, за столом – есть, а в кресле – сидеть, поэтому проблема функциональности отодвигается на второй или третий планы. Безусловно, следует избавлять ветхие раритеты от ветхости, но не в ущерб исторической правде, так как научную ценность представляет решительно всякая деталь, хотя бы и съеденная ржавчиной или червями. Между прочим, как с первой, так и со вторыми ведется непримиримая химическая война, а изысканные приемы расчистки, пассивирования, дезинсекции и консервации занимают в работе с музейными экспонатами едва ли не ведущее место. Собственно говоря, расчистка, восполнение утрат и окончательная консервация и составляют необходимый и достаточный перечень операций, производимых над всяким действительно ценным предметом.

На практике это проявляется в подборе средств, каковые обязаны быть поверхностными и щадящими, с минимальной деформацией авторских замыслов. Разумеется, недопустимы мощные абразивы, современные клеящие композиции, лаки, краски и прочая химия (кроме растворителей и консервантов). Все должно быть традиционно, в соответствии с эпохой: если клей, то столярный (костный, мездровый) или казеиновый, если лак – то шеллачный и т. д. Восполняются утраченные фрагменты строго по примеру сохранившихся, точно из того же материала, насколько бы редким он ни был. Конский волос идет взамен конского волоса, карельская береза и палисандр – взамен березы и палисандра, а бронзовое литье водворяется на свое законное место. Но это в теории, потому что реально кушетки Екатерины II и посохи Иоанна Грозного давно отреставрированы, а дореволюционная купеческая утварь не вдохновляет мастера на творческие подвиги – и вместо слоновой кости и серебра делается более или менее сносная имитация из пластика и алюминия.

Домашняя реставрация

Домашняя реставрация – это восстановление любимых предметов в бытовых условиях. Тут можно выделить два направления – либо ценная реликвия извлекается из небытия посредством такого усердия и количества затраченного времени, какое профессиональный музейный реставратор позволить себе не может (как в истории с английскими часами), либо вещь просто ремонтируется, и главной целью работы становятся прочность и долговечность. Скрупулезное сохранение внешнего облика отнюдь не является приоритетным, вполне допустимы замены пород дерева, способов крепления деталей, каких-то металлических частей на более или менее подходящие, использование современной бытовой «химии» и т. д. Преимущество здесь в том, что домашний умелец совершенно не ограничен сроками и волен скрести и подсушивать, отмывать и лакировать свою драгоценность годами, тем более что зачастую именно сам процесс становится настоящим смыслом трудов.

Недурная техническая оснащенность мастерской (равно как и само ее наличие) предполагается априори, поскольку мало проку пускаться в специфическое мероприятие, имея лишь молоток, плоскогубцы и пару тупых стамесок впридачу к ржавому коловороту. Нет ничего хуже, чем исправлять чудовищные последствия варварских действий какого-нибудь «дяди Васи», приглашенного когда-то «подремонтировать» столик или расшатанный резной стул, поскольку эта публика привыкла обходиться гвоздями и топором. Результаты подобных ремонтов заставляют иногда думать, что лучше бы невезучий предмет сразу кинули в костер.

В тщетной надежде пресечь повышенную шкодливость рук домашних умельцев, подогреваемую внутренним зудом делать все по-своему, книга призвана убить двух зайцев – рассказать не только о том, как и что следует делать, но и чего делать не стоит, а иногда и категорически нельзя. Возможно, это хоть немного поможет сохранению отдельных предметов еще лет на сто почти в том виде, какой они имели когда-то.

Химия и жизнь

О травах и иных злаках, таинственно могущих служить причиною скорби, радости и успокоения, а равно о слюне и соках гадов, пауков и голого вепря Ы, таковыми же и многими другими свойствами обладающих.

А. Стругацкий, Б. Стругацкий. Трудно быть богом

«В Англии ружья кирпичом не чистят!» – безответно донимал представителей власти Левша. И верно – тертый кирпич является удобным, эффективным, но все же абразивом, а регулярное применение оных потихоньку съедает обожаемый предмет, словно бы распыляя его во времени и пространстве. На наше счастье, нелюбимая школярами наука химия, будучи лишь немногим моложе романтической «древнейшей профессии», уже на заре Средневековья давала в распоряжение мастерового люда обширную палитру жидких, твердых и всяких прочих веществ и соединений, начиная с кислот и заканчивая превосходными клеями и лаками. Более того, современная промышленность далеко не всегда способна оделить сегодняшнего потребителя товаром подобного качества и с такими уникальными свойствами, каковой был обычным лет триста назад. Например, нет и не предвидится адекватной замены осетровому клею, наилучший среди которых вываривался из плавательного пузыря и нёба волжских реликтов. Лишь он один по сей день применяется в реставрации живописи всех типов для проклейки грунта, дублирования холста и «посадки» на место отслоений краски.

Общеизвестна неувядаемая прочность натуральных красителей, которым обязаны славой восточные ковры, ткани и кожи, стойкость китайского лака, долговечность голландской масляной живописи и т. д. К сожалению, подавляющее большинство нынешних порождений змеевика и реторты не готовы похвастать чем-то похожим, за исключением одного: они дешевы, доступны и просты в употреблении, но главное – обладают широчайшим спектром действия, нужно лишь правильно подобрать снадобье.

Прежде чем непосредственно перейти к описанию групп и разновидностей химикалий, которые необходимы в домашней реставрации (профессиональный перечень неизмеримо шире), не могу не дать настоятельного совета относительно хранения поголовья бутылок, баночек и пузырьков. Как правило, все мы гордо полагаемся на собственную память, думая, будто и через восемь лет, глядя на запыленную склянку с мутными остатками чего-то на дне, тотчас скажем себе: «Ага! Это тот самый чудесный спиртовый лак, что дал мне когда-то по великому блату Борис Иваныч». На самом деле сплошь и рядом происходит так: уже через полгода глядишь, как баран, на злосчастный сосуд, мучительно пытаясь вспомнить родословную содержимого.

С пахучими жидкостями проще – ацетон или керосин не оставляют сомнений, а как быть с раствором щелочи или непонятным порошком непонятного цвета и происхождения? Поэтому заведите себе строгое правило: